— Честно говоря, пока не знаю. Наверное, придется пересмотреть всю свою жизнь. Конечно, Изабелла получит приличное содержание и право видеться с дочерью. Хотя сомневаюсь, что она пожелает воспользоваться последним.
Николь сочувственно кивнула.
— Увы… Может, со временем она поймет, что потеряла. — И, помолчав, осторожно прибавила:
— А как быть с покушениями на твою жизнь?
Джулиан махнул рукой.
— Да черт с ними! Не буду ходить вокруг да около. Ваш вчерашний эксперимент на многое открыл мне глаза. То, что в этих грязных делах могла оказаться замешана моя жена, теперь кажется мне не таким уж и невозможным. Но у нас нет прямых тому доказательств. А если даже и были бы, имя матери Келли должно оставаться незапятнанным. К тому же, кто знает, по доброй ли воле Изабелла оказалась втянутой в порочный круг. Возможно, бедняжку запугивали, грозились убить. Нельзя полностью исключать возможности существования у меня тайных противников в коммерческих или политических кругах, способных использовать мою жену в качестве оружия.
— Еще немного, и вы простите «бедняжку» и попросите ее вернуться домой, — сатирически произнесла Николь.
Джулиан невесело усмехнулся.
— Боюсь, для такого поступка я недостаточно религиозен. Подставлять левую щеку, когда бьют по правой, — нет уж, увольте… — Внезапно он опустился перед Николь на колени и схватил ее за руки чуть повыше локтя. В голубых глазах отразилась неизбывная мука. — Ты хотя бы понимаешь, что означает подозревать собственную жену в попытке тебя убить? Каждый день чувствовать, что она с тобой только из-за денег? Думать, что женился на ангеле, а на следующий день обнаружить рядом с собой дьявола в юбке? Знать, что твоя жена сменила не одного любовника? Сомневаться, действительно ли ты отец своей дочери? И, самое страшное, с ужасом осознавать, что жизнь почти прожита, а любовь, настоящая, страстная, огромная и единственная, так и не познана? Хотя бы отчасти ты понимаешь, каково это?
Николь почувствовала, что потрясена до глубины души. Только сейчас она осознала, какая драма разыгрывалась в душе этого благородного и внешне счастливого человека.
— О, Джулиан, — едва слышно прошептала она, испытывая почти непреодолимое желание притянуть голову мужчины к себе на колени и провести рукой по шелковистым волосам, попытаться хоть как-то утешить его. — Бедненький мой…
Внезапно, совладав с собой, Джулиан отпустил Николь и рывком поднялся. Отступив на несколько шагов в сторону и повернувшись в профиль, глухо пробормотал:
— Прости. Этого больше никогда не повторится. — Он взглянул на часы. — Самолет через сорок минут. Мне пора. Итак, ты согласна присмотреть за Келли несколько дней?
— К-конечно, — поспешно согласилась Николь, вся еще под впечатлением пережитой сцены.
— Отлично, — холодно отозвался мужчина.
Он успел окончательно овладеть собой и теперь испытывал жгучий стыд за минутную слабость. — В таком случае до скорой встречи. Поселишься в комнате для гостей. Экономка введет тебя в курс дел.
И прежде чем Николь успела хоть что-то произнести, Джулиан скрылся за дверью.
Оставшись одна, молодая женщина машинально допила кофе, пытаясь сообразить, что же ей теперь делать. Наверное, надо съездить домой за необходимыми вещами… Или сначала поговорить с экономкой? А может, просто крикнуть «мама!» и сбежать?
Из раздумий Николь вывел звонкий детский возглас:
— Николь! Ты наконец здесь! Я по тебе соскучилась. Почему ты так долго не приходила ко мне? — Не дожидаясь ответа, Келли залезла на колени к молодой женщине и доверчиво сообщила:
— А папа только что уехал. Он сказал, чтобы я была умницей и что ты поживешь со мной, пока он не приедет. Это правда?
— Правдивей не бывает, — заверила Николь, крепко обняв девочку и прижав ее к себе. Только сейчас она почувствовала, что тоже жутко скучала по крошке. — Я собиралась навестить тебя, Келли, но у меня не было свободного времени. Мне тоже тебя не хватало. Зато теперь мы проведем вместе несколько чудесных дней.
— Ура! — Келли радостно подпрыгнула на месте. — А чем мы займемся сейчас?
— Твой папа сказал, что я должна поговорить с экономкой.
— С Милли?
— Наверное. Она объяснит мне, где я буду ночевать, во сколько завтракать, обедать, ужинать… В общем, все в подобном духе. Понимаешь, крошка?
Келли важно кивнула.
— Угу.
— Отлично. А еще мне надо съездить домой и забрать кое-что из своих вещей. — Внезапно Николь в голову пришла блестящая идея. — А хочешь, поедем вместе? Побываешь у меня в гостях, посмотришь, как я живу. А по дороге заедем в больницу. Надо предупредить, что меня не будет несколько дней. Ну как, согласна?
Огромные детские глазищи засияли от восторга.
— Вот здорово! Мы поедем прямо сейчас, да?
— Да. Только предупредим Милли.
Келли вскочила с колен молодой женщины и потянула ее за собой.
— Пошли, я покажу, где Милли найти.
— Идем, милая.
Ну вот, решение принято, с облегчением вздохнула Николь, покорно следуя за девочкой. Келли такая очаровательная крошка, что возиться с нею будет одно удовольствие. Наверняка несколько дней пролетят как одно мгновение. Да и в отпуске она не была уже, кажется, года три. А провести его с Келли будет двойным удовольствием.
Надеюсь, когда-нибудь и у меня появится такой же очаровательный ребенок, подумала Николь. Если, конечно, удастся выбросить из головы наивные мечты об идеальном мужчине.
О Джулиане.
Прошло три дня. Как и предполагала Николь, присматривать за Келли оказалось истинным удовольствием. Вдвоем с девочкой они подолгу гуляли в парке, катались на аттракционах, ходили в кино. Молодая женщина взяла на себя смелость даже провести для ребенка экскурсию по больнице, и Келли осталась в полном восторге.
По вечерам они читали детские сказки, рисовали, раскрашивали картинки или просто болтали. Джулиан оставил на содержание дочери достаточную сумму денег, так что Николь выполняла любые желания девочки.
Чем дольше она общалась с Келли, тем сильнее привязывалась к малышке. Николь полюбила девочку всем сердцем. Иногда даже втайне представляла себе, что Келли — ее дочь. И тогда молодая женщина, испытывая переполняющую сердце нежность, внезапно подхватывала девочку на руки и долго целовала.
Келли в свою очередь отвечала полной взаимностью своей воспитательнице. Поскольку малышка не любила засыпать одна, Николь оставалась в детской до тех пор, пора ребенок не погружался в глубокий сон. Вот и сегодня, сидя у кроватки, молодая женщина вполголоса напевала колыбельную, когда Келли вдруг сонно пробормотала:
— Как жаль, что ты не моя мама. Скоро будет Рождество, и я обязательно попрошу Санта-Клауса, чтобы он поменял вас местами.
