Я усмехнулась:
— Интересно, что бы ты сделала на моем месте?
— Я всегда делаю только то, что мне хочется, —безапелляционно заявила Липа. — И тебе советую. Никогда не будешьтерзаться. Знаешь английскую поговорку? Полюби себя сам, и тебя полюбит бог.
— Это, конечно, мудро. Но на чужом несчастье, говорят,счастья не построишь…
— Так я не поняла — ты хочешь счастья или немножкоудовольствия?
Что называется — вопрос на засыпку. Действительно, чего яхотела? Подумав немного, я ответила:
— Конечно, я хочу счастья — большого и всеобъемлющего.Но поскольку знаю, что оно недостижимо, согласна ограничиться и простымудовольствием.
— Если ты не будешь брать от жизни все, она заберет утебя и то малое, что ты имеешь, — изрекла умная Липа.
В этот момент у меня на столе зазвонил телефон. Я схватилатрубку и услышала взволнованный голос Симочки Кругловой:
— Алло! Это ты, Мариша? Извини, что звоню тебе наслужбу, но у меня тут такое…
— Что-то случилось? — Я уже привыкла к тому, чтопостоянно что-то происходит.
— Понимаешь, я приехала из деревни. Захожу в подъезд,поднимаюсь по лестнице, открываю ключом дверь…
Я заранее поежилась, представляя, что сейчас последует самоеужасное.
— А у меня в квартире кто-то есть!
— Кто?
— Не знаю! Но он шевелился на кухне.
— Может, бомж какой-нибудь залез?
— От него бы пахло, — возразила Симочка.
— А ты вызвала милицию?
— Сейчас вызову. Только сначала у тебя хотела спросить:может, это тот, кто охотится за тобой, устроил себе логово в моей квартире?
— А почему ты думаешь, что за мной кто-тоохотится? — неуверенно спросила я.
— Но ведь ты сама сказала, что Матвея убили.
— Симочка, умоляю, забудь все, что я тебе говорила! Уменя был жар.
— Как я могу это забыть? — резонно возразилаона. — Все слишком серьезно.
Еще некоторое время я потратила на убеждения. Липа,слышавшая, естественно, весь разговор, по крайней мере с моей стороны, не сталаничего комментировать.
— Шеф сегодня больше не появится, — сообщила онамне, когда я положила трубку.
— Слава богу, — выдохнула я.
— Хорошенькое дело. Сначала радость внутри, котораяраспирает, а потом — «слава богу». Может быть, я ни в кого до сих пор невлюбилась, потому что у меня хорошо развит инстинкт самосохранения?
* * *
Съездив на Казанский вокзал и отдав свой донос, высосанныйиз пальца, я поспешила домой. Простуда прошла еще не до конца, и я мечталапораньше забраться в теплую постель и просто поваляться с книгой.
У подъезда на лавочке сидела Симочка Круглова, выпрямившисьи сложив на коленях руки, как будто позировала для парадного снимка.
— Ну, что, сиротинушка? Поймали твоего бомжа? —спросила я, бодрым шагом подходя к ней.
— Мариша! — обрадовалась она, увидев меня. —Ты знаешь, не поймали! Приехали, открыли дверь, наследили по всему ковру, апотом еще посмеялись надо мной. Говорят, мышь у вас завелась, она и шуршала.
— То есть ничего не сделали?
Симочка пожала плечами:
— Посоветовали мышеловку купить.
— Ну а ты что?
— А я что? Купила.
Я присела рядом с ней на скамейку. Было понятно, что в мышьСимочка не особо верит.
— Пойдем ко мне, поужинаем, потом вместе обследуем твоюквартиру.
Она охотно согласилась, оживилась и начала тараторить:
— Надо срочно дверь поменять. Сделать, как у тебя — сукрепленными косяками и замки импортные поставить. Или вторую, железную,установить, так сейчас все делают.
— Ты уже второй год одно и то же говоришь, —махнула я рукой.
— Да я все время думаю: чего у меня брать-то? Еслитолько пальто и баретки кому-нибудь на бедность?
— Дурочка, сейчас квартиру могут взломать даже из-зателевизора.
— Если украдут мой ящик, я им не завидую, —сказала Симочка, у которой телевизор давно уже показывал только то, что хотел.Он сам выбирал передачу и в процессе демонстрации запросто мог переключиться содного канала на другой.
— Может, у тебя Барабашка завелся? — предположилая.
Барабашку Симочка отвергла еще решительнее, чем мышь. Мынаскоро перекусили и отправились на разведку.
— Чего ты так боишься? — спросила я. — Ведьмилиция там уже была!
— Можно подумать, ты не боишься.
Мы обшарили всю квартиру, Симочка даже встала начетвереньки, пытаясь обнаружить на линолеуме следы от башмаков неизвестноговзломщика.
— Послушай, у тебя ведь балконная дверь незакрыта! — вдруг заметила я.
— Я никогда не закрываю, — пожала плечами моябезалаберная соседка.
— Так ведь второй этаж! Кто хочешь может забраться. Ты,прежде чем дверь менять, мозги свои подремонтируй. Наверное, к тебе соседскаякошка влезла, искала, чем поживиться. А в следующий раз точно воры заберутся.Ну и балда же ты, Симочка!
Мысль о соседской кошке Симочке понравилась, пожалуй, большевсего. Кошка, проживавшая в квартире напротив, была рыжей, наглой имстительной. Даже хозяева с ней не связывались. В окрестностях она славиласьворовством и шумными драками.
Именно в тот момент, когда мы с Симочкой немножкоуспокоились, я и рассказала ей про кассету.
— Записала, как ты советовала. Потом стала думать, кудаее спрятать, и решила, что лучшего места, чем у тебя, не найти.
— У меня в квартире? — удивилась она. — Нет,это не актуально. Нужно придумать что-нибудь покруче.
— Покруче? — в замешательстве переспросила я.
— Не переживай, эту заботу я возьму на себя. Отнесукассету на работу и запру в сейфе с документами. Никто не вытащит!
Я согласилась. Во мне ничто не дрогнуло в тот момент.Кассета с записью казалась мне пустяком, о котором можно благополучно забыть. Вту ночь Симочка ночевала у меня. Почему-то она считала, что если ее квартираночь простоит с запертой балконной дверью и задраенными форточками, то станетболее безопасной. По крайней мере, уже на следующее утро соседка преспокойноудалилась к себе, помахав на прощание ручкой.
Сегодня был четверг. Благословенный день! Не надопридумывать никаких совещаний, визитов и телефонных разговоров, которые могвести шеф. До выхода на работу оставалось десять минут, а я была уже собрана.Налив себе вторую чашку кофе, я вышла с ней на балкон. Противный мужик с усамищеточкой, на которого я во вторник вопила, медленно шел мимо подъезда.
