Навстречу Грому плыл драккар. Люди с его форштевня что-то кричали Хрольфу. Но он даже не поглядел в их сторону. Встречная ладья замедлила ход и прошла совсем рядом.
– Gå till Sladön, till Ekerö eller till Viksberg! Hanhelst! Allenast inte till Björkö! – прокричали с драккара.
– Varför? – спросил Хрольф.
– Stor Rån slita sig lös! Sticka! Sticka!
– Varför? Vem är Rån?
Драккары разминулись на полном ходу. Волькша оглянулся и увидел, что от меньшего острова отваливают еще несколько кораблей.
Из всего, что прокричали люди со встречной ладьи, Годинович понял только, что Хрольфу советуют плыть куда угодно, только не на Бирку, и все из-за какого-то Руна, который чего-то там потерял или упустил, или оторвал. Но, похоже, ни шеппарь Грома, ни его манскап тоже не очень понимали, о чем идет речь, и потому драккар продолжил невозмутимо приближаться к острову.
– Roth sakta! – прокричал шеппарь.
Берег небольшого заливчика, в который входил драккар, был усеян мостками. Некоторые из них уходили в воду на полсотни шагов, возле них одновременно стояли несколько кораблей, а на их настиле легко могли разминуться две груженые лошади. Другие мостки больше походили на болотную гать: пара покосившихся столбов, перекладина и пяток горбылей. По таким и пройти-то было нельзя, не замочив ног.
Именно к такому жалкому подобию мостков и подвел Хрольф свой драккар. Бросили якорь. Уле спрыгнул первым и принял конец длинной веревки. Привязывать ее к опорному столбу мостков он не стал, а побежал на берег, где обмотал ею ствол чахлой березки. На острове и правда было много берез и… варяжских теремов! Наконец-то Волькша видел их своими глазами! Просторные бревенчатые срубы с высокими крышами. В каждом из них вполне мог разместиться полный манскап.
Люди Хрольфа столпились у борта в том месте, где драккар касался мостков. Им не терпелось побыстрее оказаться на земле Бирки. Точнее на камне, поскольку остров был ни чем иным, а обширной каменной глыбой, лишь кое-где поросшей травою.
– О чем кричали варяги со встречной ладьи? – спросил Ольгерд у своего приятеля, пока они дожидались своей череды ступить на мостки.
– Я не понял, – честно сознался Волькша: – Кричали, что мы должны куда-то идти и все из-за какого-то Руна.
– А кто такой этот Рун?
– Я же говорю, не понял. А они не сказали.
– Вот ведь… – начал было Олькша, но забористое венедское ругательство не выпорхнуло из его щербатого рта. Как бы туго он не соображал, но за время пути Рыжий Лют уяснил, что многие свеи куда более сведущи в наречии Ильменьских словен, чем он в варяжском.
То немногое, чем он сумел разжиться за время своих скитаний, Хрольф решил перенести на берег на следующее утро. Мало кто мог заподозрить его в желании дать своим людям отдохнуть. Скорее он рассчитывал перетащить свою скудную поживу скрытно для посторонних глаз.
Волькша был готов удивляться: чужая страна, чужие нравы, но когда шеппарь повелел своему помощнику и еще двум гребцам остаться на страже драккара, венед не поверил собственным ушам. От кого надо было сторожить корабль? Здесь, на Бирке, в самом сердце страны бесстрашных варягов? Неужели один мореход мог ночью обокрасть драккар своего товарища? Как же после этого они вместе поплывут в поход? Разве станет тать прикрывать спину того, перед кем он тайно виновен? Не сподручнее ли вору будет убить его и полноправно завладеть тем, что было похищено под покровом ночи?
Волькша уже собирался задать все эти вопросы Хрольфу, но манскап шумной гурьбой двинулся к теремам. Гребцы были несказанно рады оказаться на Бирке. У каждого из них были свои задумки на то время, что драккар проведет на Мэларене, и они громогласно ими делились.
Путь от места стоянки корабля до теремов был не так уж и долог, пять сотен шагов или чуть больше. Остров-то был не велик, его можно было дважды обойти весь за пол дня. Люди Хрольфа протопали уже большую часть пути, прежде чем начали подозревать неладное. Вечер еще только зачинался, а возле домов не было видно ни одного человека. Даже когда кто-нибудь из ярлов пировал на соседнем острове и приглашал за свой стол всех шеппарей, воинов и гребцов, Бирка, конечно, затихала, но отнюдь не вымирала, как сейчас.
– Что это? – Хрольф застыл с открытым ртом и прислушался. На дальнем конце поселения слышались тяжелые удары камня по бревну. Большого камня по толстому бревну, которое вот-вот начнет крошиться в щепу под ударами валуна.
Манскап замер. Четыре десятка глаз обшаривали окрестности, но никак не могли распознать источник грохота. Зато они, наконец, увидели людей. Тридцать или даже больше варягов в шлемах и со щитами прятались за углом одного из теремов и что-то обсуждали, склонив друг к другу головы. В руках у них были веревки и сети. Волькша ни разу не видел таких крупных сети. Может быть, ими ловили ваалов? Даже для рыбы-Калуги их ячея была слишком крупна, а бечевка, из которой сеть была сплетена, слишком толста.
Похоже, до варягов стало доходить, что именно происходит на острове. Они начали оглядываться в поисках путей к отступлению.
– Что такое? – спросил Волькша у ближайшего гребца.
Но тот не успел даже рта раскрыть, потому как с треском разлетелись нижние бревна одного из теремов, и на траву перед ним выкатился человек. Похоже, это он только что бился плечом о стену дома и сокрушил таки ее. Он вскочил на ноги и осмотрелся. Стоило ему подняться во весь рост, как Волькша понял, что это и не человек вовсе. Наверное так выглядят настоящие горные великаны. Он был на две головы выше Олькши, а под изодранной одеждой была видна грудина, которой мог бы позавидовать матерый зубр. Ронунг-Костолом выглядел бы рядом с ним пухлым подростком.
Не успел великан распрямить плечи, как люди с сетками накинулись на него со всех сторон. Четыре огромных невода один за другим опутали его с головы до ног. Исполин заметался, увязая в ячеях. Ловцы возликовали и бросились к своей добыче, разматывая на ходу мотки толстых веревок.
– Вяжи ему ноги! Ноги вяжи! – кричали они.
Но тут остров огласил такой неистовый рев, что, казалось, березы на южной его оконечности пригнулись к земле. Великан рвал сети руками, точно это была застиранная в ветошь холстина. Прошло несколько мгновений, и его голова и одна рука уже были свободны. Однако тут его плечи захлестнула петля из корабельной веревки. Сразу шесть человек ухватились за нее и с криками потянули на себя. Великан качнулся, но устоял. Ловцы наддали, и человек в сетях повалился на колени. Еще две сетки опутали разрушителя стен, а сверху, точно собаки на медведя начали наскакивать люди. Щиты мешали им, но они не спешили отбрасывать их в сторону.
Привлеченный зрелищем схватки манскап Хрольфа подошел поближе.
– Помогите! Помогите во имя Одина! – кричали ловцы.
Это слово Олькша на свою беду уже выучил. Сломя голову он ринулся в свалку, что прижимала разбушевавшегося великана к земле. Его новый приятель Ульрих не так решительно, но тоже двинулся за ним.
