волосы были не видны из-под накидки, что непонятным для меня образом крепилась к рубашке.
Пока я решалась на побег, странный незнакомец поднял кинжал и протянул мне его рукоятью. Мгновенно вырвала его, но незнакомец только рассмеялся.
— Поэтому я и ношу перчатки. Чтобы такие резкие дамочки не повредили то, по чему будут скучать.
— Это ты о своих культяпках говоришь? — я прижала кинжал к груди и вжалась в стену. — Уверен, что эти «дамочки» тебе не приснились?
Наглая ухмылка рассекла его лицо, что сделало и так странную маску еще более устрашающей. Я хотела бежать, но в платье, со сломанным каблуком и общей физической слабостью это было бесполезно. Кричать я пока не решалась, опасаясь, что сумасшедший разозлится. И злиться он будет на меня.
— Сладкие сны посещают многих. Но не меня, — вероятно, он так намекнул на этих несуществующих «дамочек», которые грезят о его руках. — И я бы мог обсудить это с тобой более подробно, — он сделал шаг ближе, но я даже не дернулась, — но не сегодня. У меня так много дел, что на тебя времени не хватит. Прости, ледышка.
Он показал мне язык и захохотал. Сколько ему лет? Десять? Не думаю. Это было бы оскорблением всех десятилетних.
— Ты горазд только болтать. Если ты хочешь что-то сказать — говори прямо, — злость развязала мне язык. Я набралась смелости и посмотрела в прорези маски, туда, где должны быть глаза. — Впереди еще целый день. А мне нужно встретиться с теми, у кого есть на меня время. Ты к ним, очевидно, не относишься.
— Ледышка, ты разбиваешь мне сердце. Однако, сегодня я прислушаюсь к твоему желанию, — он хмыкнул и кивнул на заднюю дверь таверны. — Что ты делала в подобном месте? Оно же абсолютно отвратительно. Или тебе нравится развлекаться в местах пониженной культуры?
— Ты из такого места вылез, — я покосилась на дверь и заговорила громче. — А я украшаю собой любое место. Это уродство на лице сильно портит твое зрение.
— Это называется маска, глупышка. И с моим зрением все в порядке. Я прекрасно вижу, — он склонился ко мне и довольно ухмыльнулся, — что тебе здесь не место. Зачем же ты приходила сюда?
Кто он такой? Что он знает? Не хочу оставаться здесь, чтобы выяснить это.
— Ничего интересного ты не узнаешь. Мне не нужно разрешение на то, чтобы ходить в таверны, — я приподняла подбородок и медленным движением прижала кончик кинжала к его одежде. — А вот ты теперь должен сменить свой безвкусный костюм. Кровь плохо отмывается.
— Раз уж это твоя кровь, — заговорил с насмешкой, посмотрев на испачканный кровью карман накидки, — то я готов смириться со своим устрашающим видом.
Он прижимается к лезвию, и кровь пачкает белую рубашку. Я не двигаюсь и не убираю единственную преграду между нами, на что ублюдок ухмыляется и резко разворачивается спиной.
— Ты такая забавная, ледышка. Не скучай, а то мое сердце разорвется от горечи, — махнув рукой, он движется в сторону главных улиц.
— Если не заледенеет раньше.
— Точно! — раздается смешок. — С тобой иначе быть не может. Повеселись без меня, ледышка.
Завернув за угол, незнакомец словно исчезает. Звуки стихают, но через пару секунд все возвращается в норму — я снова слышу шум таверны и звуки рынка вдалеке.
Тут с силой открывается дверь, и из таверны выскакивают рыцари, которые давным-давно потеряли меня.
— Госпожа! Помоги Аззма, мы вас обыскались! Вы в порядке?!
С мечами наголо, меня окружают с двух сторон и осматривают с ног до головы. Когда они собираются разразиться тирадой, я обхватываю одного из них за шею.
— У меня сломался каблук. Донесите меня до кареты. Нам нужно съездить еще в пару мест.
Рыцари переглядываются, и один берет меня на руки, пока другой отправляется за каретой. Пока мы ждем, мужчина все же не выдерживает.
— Госпожа, что с вами случилось? В таверне сказали, что вы давно ушли. Мы очень волновались за вас.
Я поднимаю на него взгляд и стараюсь выдавить улыбку. Меньше всего мне хочется обсуждать свои дела.
— Я поскользнулась. Попыталась устоять, но сломала каблук. Надеюсь, я не слишком тяжелая? — пару раз хлопаю ресницами и продолжаю улыбаться.
— Что вы, госпожа! Совсем наоборот! — смущенный рыцарь мотает головой и крепче обхватывает меня. — Вы не повредили ногу?
— Нет, все хорошо. Позаботьтесь обо мне, пожалуйста.
Рыцарь с готовностью кивает, и мы замолкаем. Когда карета оказывается перед нами, меня аккуратно усаживают внутрь и закрывают дверь кареты. Я со вздохом ложусь на сидение, пока рыцари забирают коней. Сегодня я дважды вляпалась в проблемы — трижды, если считать рану. Но, может, это цена за мою глупость? Не стоило слушать голос в голове, как идиотка. Ладонь снова заболела, и я выпрямилась, стараясь отогнать хандру. Все же, я добилась прогресса.
* * *
Когда мы возвращаемся в особняк, Логана все еще нет. То есть, я смогу избежать очередной лекции о моем внешнем виде. Вернувшись в свою комнату, я избавляюсь от испорченной накидки и кладу кинжал в ящик стола. Новые туфли занимают место в шкафу, а на одной из полок я нахожу и перчатки. Как же я благодарна тебе, Ирада. Пока я собираюсь, раздается стук в дверь.
— Войдите.
Элади тихо приближается ко мне, сразу примечая мои потрепанные вещи.
— Госпожа, я могу что-нибудь сделать для вас? — ее взгляд падает на мою ладонь, обвязанную бинтом. — Как же так?..
— Не волнуйся, Элади. Это по моей неосторожности. Можешь отнести это лекарство сестре? Она упоминала, что плохо спит.
Элади кивнула и взяла лекарство. Я же взглянула на краски и перчатку, что достала из шкафа. В моей голове сразу же возникла идея, воплотить которую я хотела прямо сейчас.
— Госпожа, вы так ярко улыбаетесь, — служанка неловко отвела взгляд от моего лица. — Вас посетила какая-то мысль?
Довольно улыбнувшись, я отложила перчатку в сторону, сняв и вторую. Новые краски оказались в моих руках. Руках, из которых Микель примет мой подарок.
— Просто захотелось поскорее увидеть брата, Элади. Пойду к нему
