теперь делать?
Бен подавил желание расплакаться и выпрямил спину. Ему нельзя было падать духом. Он должен был помогать матери.
— Так… Не беспокойся. Я приеду, как только смогу. Какая больница?
— В Ипсвиче.
— Хорошо. Возьми себе кофе, я буду через пару часов. Эмма уже знает?
— Нет, пока нет. Мне нужно ей позвонить.
— Я сам позвоню, — сказал Бен, чувствуя гордость и облегчение оттого, что мама сначала обратилась к нему. — Потом подберу ее и привезу.
— Спасибо, милый. Будь осторожен на дороге… но поторопись.
Бен почувствовал, что ему очень хочется побыстрее оказаться рядом с матерью, защитить ее.
— Хорошо. Я люблю тебя, — сказал он и повесил трубку.
— Что случилось? Что-то с твоим отцом?
Белла встала. Ее глаза казались огромными на резко побледневшем лице.
Бен кивнул, прикусив губу, чтобы сдержать все еще рвавшиеся из глаз слезы. Белла подошла и обняла его. Он чувствовал, как она дрожит, и даже в этом состоянии паники его тронуло, что она так близко приняла произошедшее.
Бен сделал глубокий вдох.
— Я должен позвонить Эмме и ехать.
Белла кивнула:
— Конечно, поезжай.
Бен удивленно посмотрел на нее. Он так привык, что она тут же становилась колючей, едва речь заходила о его родных, что едва ли не ожидал от нее запрета.
— Дай мне знать, как только будут новости, — добавила она.
Бен кивнул:
— Конечно. А ты приглядывай за малышкой, пока меня не будет.
Он опустился на колени и поцеловал Элоди, которая радостно улыбнулась ему беззубой улыбкой, не подозревая о царящем вокруг нее смятении.
— Хорошо, — сказала Белла, на лице которой застыло тревожное выражение. — Мы будем ждать твоего возвращения.
Когда спустя почти три часа Бен вошел с Эммой в больницу, он сразу понял, что они опоздали. Лицо Джо посерело, глаза впали от потрясения. Она слабо кивнула им и протянула навстречу руки.
Бен прикрыл ладонью рот, и ему показалось, что сейчас ему станет дурно. Эмма бросилась в объятия матери с пронзительным «Нет!» и тут же залилась слезами. Джо прижалась к Эмме, гладя ее светлые волосы и утешая, словно ребенка.
Бен плюхнулся на стул и уткнулся лицом в колени. В глазах все поплыло. Это было совершенно невероятно. Как мог его высокий, сильный красавец отец умереть?
— Должно быть, это какая-то ошибка, — уверенно сказал он себе, пытаясь отогнать головокружение.
Джо села рядом с ним и обняла его за плечи. Спустя несколько минут он медленно поднялся. Посмотрев на нее, он глубоко вздохнул.
— Должно быть, это какая-то ошибка, — повторил он.
Ему вдруг померещилось, что он оказался под водой — все вокруг казалось мутным и расплывчатым.
Джо открыла рот, чтобы сказать что-то, но от по-трясения не смогла произнести ни звука. Вместо этого она лишь беспомощно покачала головой. Она вдруг почувствовала себя маленькой и беспомощной.
Рядом, привалившись к стене, жалобно плакала Эмма.
— Эмма… — сказал Бен, сам удивившись обыденности своего голоса.
Эмма покачала головой и жестом попросила его не подходить.
— Эмма, — повторил Бен. — Иди сюда, садись.
Он подумал, что, наверное, стоило бы самому подойти к ней, но чувствовал, что ноги его просто не держат.
Эмма чуть помедлила, потом подошла и села на стул по другую сторону от Бена. Обняв одной рукой ее, а другой — мать, он притянул их к себе. Так они просидели несколько минут, словно укутанные коконом горя, каждый погруженный в собственное оглушительное молчание, но находящий утешение в близости других, прежде чем Бен наконец заговорил:
— Что же дальше?
Джо обернулась к нему. Он никогда не видел такого испуга.
— Не знаю…
— Так… — Бен набрал в легкие побольше воздуха и, расцепив объятия, поднялся на ноги. — Ни о чем не беспокойтесь. Отправляйтесь домой, а я всем займусь.
Джо тут же залилась слезами.
— Мы не можем его бросить. — в отчаянии воскликнула она.
Всхлип подкатился к горлу Бена, застав его врасплох. Он прикрыл рот ладонью, пытаясь успокоиться. Он должен был сохранять спокойствие ради матери и сестры. Было страшно, жутко осознавать, что он остался старшим мужчиной в семье. Единственным. Он присел на корточки перед Джо и взял ее за руку:
— Мы не бросаем его, мама. Его больше нет. Он умер. — Слова оставляли на губах горький привкус.
Он был готов к тому, что Джо закричит, или завоет, или заплачет. Но вместо этого она вдруг замерла, словно он сделал ей укол успокоительного.
— Мам? — осторожно спросил он.
Джо подняла голову и посмотрела ему в глаза. В ее глазах застыло выражение такого глубокого отчаяния, что в какой-то миг Бен едва не сломался.
— Он умер… — прошептала она, словно пытаясь осознать эти слова.
Бен кивнул и взял ее за руку.
— Вы с Эммой отправляйтесь домой. Я приеду, как только смогу, — он слегка пожал ей руку, чтобы, как он надеялся, немного приободрить.
Джо ответила ему с печальной полуулыбкой:
— Спасибо.
Бен смотрел, как мать и Эмма, поддерживая друг друга, выходят из больницы. Джо, казалось, всего за пару часов постарела сразу на несколько лет, и он подумал, что с ним самим, наверное, произошло то же самое. Во всяком случае, чувствовал он себя именно так.
Нащупав в кармане телефон, он набрал номер мобильного Беллы. Тот сразу переключился на голосовую почту. Он попытался дозвониться на домашний, но и там был автоответчик. Он попытался оставить сообщение, но остановился, не в силах доверить эти ужасные слова машине. Он расскажет ей обо всем позже.
Он опустился на стул, где только что сидела его мать, подавленный свалившейся на него невероятной ответственностью. Он понимал, что нужно поговорить с медперсоналом, уладить формальности, но сил хватало лишь на то, чтобы свернуться в клубок и надеяться, что все вокруг исчезнет. Он снова уставился в телефон. Сам не осознавая, что делает, он набрал номер Шарлотты.
Она сразу взяла трубку:
— Алло?
— Шарли, это я, Бен… — успел выдавить он, прежде чем разрыдаться.
— Бен! — вскрикнула она. — Что стряслось? Что с тобой?
Бен попытался заговорить, но слова просто не складывались.
— Не торопись… — утешала она. — Все хорошо. Сделай глубокий вдох и попробуй рассказать, что случилось.
Бен последовал ее совету. Наконец голос ему подчинился:
— Шарли, это папа…
На мгновение он умолк.
— О боже!.. — прошептала она. — Что с ним?
— Он умер, Шарли. Умер, — его собственный голос словно до сих пор не верил в произошедшее.
— Нет! Боже! Не может быть! — Шарлотта помолчала, чтобы собраться с мыслями. — Дорогой, мне так жаль… Я могу что-нибудь сделать? Где ты? Мне приехать?
Бен прикрыл глаза. Ему очень хотелось сказать: «Да, приезжай». Но он вспомнил,
