Пошатываясь, он поднялся на ноги, сделал два шага в угол,присел на корточки и сдернул порыжевший брезент с чего-то длинного. Выпрямился,держа в руке изрядной длины кремневое ружье, продемонстрировал его Смолину.Смолин взял его, осмотрел: точно, кремневка, увесистая такая бандура.
— Вторая половина восемнадцатого! — гордовозвестил Врубель. — Германия, там написано, клеймы стоят… Только тебе —за сто пятьдесят штук. Бери, наварить можно нешуточно…
Смолин разглядывал штуковину с непроницаемым лицом. Ничегоне скажешь, сделано качественно: темное дерево приклада и ложи определенноимеет несовременный вид, лаком не сверкает, боже упаси, коричневая краска,полное впечатление, выцвела и пошоркалась за двести пятьдесят лет. Металлотличнейшим образом заделан под старину: тут вам и вроде бы следы коррозии,тщательно убранной осторожной чисткой, курок и полка никак не выглядятизготовленными на конвейере, ручной работой старинного кузнеца могутпоказаться. Клейма и надписи в меру застарены…
И все же это было полное и законченное фуфло. Ружьишки эти —и многое другое, огнестрел и холодняк — давненько уж мастерили в Испании,качественно оформляя под старину. Правда, как честные люди (хотя дело тутнаверняка не в честности, а в нежелании напороться на строгие европейскиезаконы касаемо торговли подделками под видом подлинников) изготовители этимушкеты за антикварные и не выдавали, продавали, как искусные копии, о чем и вприлагаемых сертификатах писали. И стоили эти вещички соответственно —несоразмерно с той ценой, которую заломил Врубель. Короче говоря, нечто вродебутафорского холодняка, которым «Каравелла» набита.
Самое смешное: Врубель, вполне может оказаться, не пыталсясейчас Смолина вульгарно кинуть, а искренне полагал, что и впрямь имеет дело сраритетом. Очень может быть. Не силен наш Врубель в старом оружии, как и вомногом другом, зато самомнения выше крыши, крутым знатоком себя полагает. Сколькоуж раз впаривали ему подобное фуфло за приличные деньги… И как давным-давноизвестно, ему просто бесполезно объяснять истинное положение дел: ни за что неповерит, будет твердить, что вещь старая, уникальная, и хают ее исключительноради того, чтобы цены сбить…
Поэтому Смолин, чтобы не ввязываться в совершенно бесплоднуюдискуссию, старательно изобразил на лице самое горестное сожаление, покачалголовой:
— В ближайший месяц не потяну. С деньгами засада, всевбухал в товар, а прихода никакого…
— Ну ладно, — Врубель уложил «раритет» на место,прикрыл его брезентом и вернулся к столу. — Я тебе чего звонил? Естьсерьезная идея, Вася. Давай по одной…
Он расплескал по стопкам, взял свою, но, вот удивительно, неторопился осушать. Сидел и разглядывал Смолина с видом таинственным и важным.Вообще-то в трезвом виде несостоявшийся художник выглядел крайне импозантно:красивая шевелюра с редкой проседью, аккуратно подстриженная бородка, всегда вкостюмчике и при галстучке — законченная творческая личность, пробы негдеставить. Увы, впадая в очередной запой, Врубель импозантность терял —растрепанный, бородка всклокочена, несмотря на костюмчик-галстук, видзаконченного ханыги…
— Есть идея, — значительно повторил Врубель,наконец-то закинув в рот коньяк. — Новая общественная организация.Шантарская гильдия антикваров… ну, может, и не гильдия, как-то это непо-русски… союз там, объединение…
— Банда, — охотно подсказал Смолин.
А Врубель вскинулся с нешуточной обидой:
— Вася, не дури! Я серьезно. У всех есть союзы: писателей,журналистов, архитекторов, художников… Будет союз антикваров. В первую очередьпотому, что так будет легче отбиваться от всяких придурков типа этого майора…Взносы, утвержденный устав, статус, почетные члены, и все такое…
— Значки нагрудные, — серьезно сказал Смолин.
— Тоже можно. Но это дело десятое. Главное, будетсерьезная и авторитетная общественная организация… в Москве уже что-то подобноеимеется, и не только там… Сам подумай, когда тебя труднее сожрать: когда ты сампо себе, или ты член солидного союза, который членов в обиду не дает? Да чтотам далеко ходить — взять хорошего адвоката на постоянную зарплату, пусть вслучае чего глотки рвет… Как в сказке: прутья по одному и дитё сломает, а целыйвеник хрен одолеешь… Мне эта идея давненько в голову пришла, да руки недоходили…
Смолин помалкивал. Строго говоря, идея эта еще года триназад первому пришла в голову ему самому — абсолютно так, как Врубель сейчасизлагал, и адвокат на жалованье предусматривался, и многое другое.Действительно, скопом, как известно из народной мудрости, и батьку бить легче.
Он даже предпринял в то время кое-какие телодвижения,пытаясь собрать народ в некое подобие профсоюза, гильдии… но усилияпредпринимал откровенно вялые, да и народ антикварный отнесся к идее спрохладцей. Все до одного говорили, что задумка отличная, что назрело,накипело, давно пора… Вот только как-то незаметно всякие разговоры сходили нанет, не говоря уж о конкретных шагах. Специфика ремесла, знаете ли. Всякийроссийский антиквар — индивидуалист по природе, это вам не забугорье, гденоровят сбиться в гильдии абсолютно все, от собачьих парикмахеров и официантов,до уличных торговцев мороженым и проституток. На словах весь шантарскийантикварный бомонд был «за», на деле же всякий (и Смолин в том числе, что грехатаить) полагал, что обойдется и так. Жареный петух в темечко все же не клюетубойно, бизнес не рушится, а потому жалко убивать время на всевозможныегильдии…
— Никакого ущерба, зато сплошные выгоды, тебе некажется? — продолжал Врубель воодушевленно. — Я, между прочим, уставуже набросал начерно, вот, держи… — он извлек из ящика стола файлик снесколькими аккуратно распечатанными на принтере листочками убористого текста,сунул Смолину. — Вот, посмотри потом внимательно.
— Я и сейчас могу, — сказал Смолин. — Бегло…Так… президент гильдии антикваров… почему — президент?
— Для солидности.
— Логично… — проворчал Смолин. — Членскиевзносы… ну, это резон, юристу платить и все такое прочее… а что это за Домантиквара?
— О-о-о! — Врубель воздел палец. — Это,Васюта, краеугольный камень, так сказать… Согласись, неавантажно выглядитгильдия, если у нее нет резиденции? Есть же у нас Дом творчества? Все союзы тамсидят, уютное здание в центре, чин-чином… Вот и я хочу устроить Дом антиквара.Уютный особнячок в центре города…
— Врубель… — Смолин покачал головой, непроизвольнопоморщился. — Ну что за утопии? Какой у нас нынче год на дворе? Кто тебеособнячок в центре города отдаст?
Перегнувшись к нему через стол, богемно пренебрегая тем, чтополосатый галстук оказался в блюдце томатной жижицы из-под рыбьих консервов,Врубель так и впился в него загадочно-ликующим взглядом:
— А если будет особнячок, Вась? Если дело железное? Ятебе чем угодно поручусь… У меня связи, сам знаешь, среди покупателей коготолько нет… Будет домик в центре, Васенька! Руку на отсечение! Респектабельнаярезиденция, в холле блондинка в мини, охранник в галстуке, все, как улюдей… — Вывеска солидная… — Он провел в воздухе горизонтальную чертубольшим и указательным пальцами, растопырив их насколько мог. — Вдореволюционном стиле, со старой орфографией…
