ни бешено колотящегося сердца. Ее близость внезапно стала удушающей, что одновременно сбивало с толку и столь же сильно опьяняло.
Мы стояли рядом, окруженные белым сиянием и невысказанными чувствами. Вокруг нас царили благодарность и уважение, но прежде всего – любовь. Может, не в общепринятом романтическом смысле, тем не менее.
– Я действительно горжусь тобой, – прошептала она.
Это было глупо. Я уже слышал все эти слова и раньше. От друзей, семьи, Роба. Да даже она сказала мне то же самое пять минут назад. Бри правда хотелось, чтобы я осознал весь их смысл, и из ее уст – несомненно, моего самого большого критика в прошлом – это значило очень много. Гордость проникла в самые потаенные уголки моего тела, наполнив все мое существо. В мире не было большего стимула, чем иметь кого-то, кто по-настоящему в тебя верит.
Засунув руки в карманы джинсов, прежде чем я успел сделать что-то глупое – типа притянуть ее в объятия и никогда не отпускать, – я слегка покачнулся.
– В это же время в следующем году, да?
Ее улыбка стала шире.
– Да.
– Что ж. Вызов принят. Пройдет двенадцать месяцев, и имя Изтона Максвелла будет греметь из каждого утюга.
Она рассмеялась.
– Ты должен пресечь это на корню. Так что позаботься о том, чтобы разнести подарочные корзины по всем радиостанциям Америки, дабы они правильно это произнесли.
– Да пусть зовут меня хоть Эстонианом Максронгом, но продолжают ставить мою музыку. Кроме того, я ужасно расстроен, что ты не оставила «Джонни Уокера» для меня тоже.
– Кто сказал, что не оставила? Откроем его в выходные. Так что изобрази удивление, когда распахнешь свой холодильник, и принеси корзинку к завтраку. Я положила глаз на одну булочку с черникой.
Она проспойлерила свой поздравительный подарок, но я все равно оценил ее старания, поэтому вздохнул с притворным ужасом.
– Боже мой. Сахар на завтрак? Мы что, животные?
Покачав головой, она придвинулась ко мне, обхватила руками за талию и крепко обняла.
Застигнутый врасплох, я застыл в окаменении. Мы с Бри иногда обнимались. Обычно это сопровождалось слезами, эмоциональными срывами или приступами панических атак, но нам не были чужды физические прикосновения.
Но в этот раз все было по-другому.
Я понятия не имел почему, но, когда я вытащил руки из карманов и крепко обнял ее в ответ, наши тела расслабились, будто бы наконец снова обрели дом, и это правда было нечто иное.
Я бы солгал, если бы сказал, что мне это не понравилось.
В конце концов, песня закончилась.
Как и наши объятия.
Через час мы оба отправились по домам, каждый в свою постель.
Но в ту ночь что-то изменилось в наших отношениях. Изменилась сама атмосфера. Будто солнце вышло из-за облаков. Река повернула свое русло.
Или, как я позже узнал, проскочила первая искра лесного пожара.
Глава 9
Бри
– О боже, – выдохнула я. Тьма заволокла мое сознание, когда я раздвинула ноги и его мозолистые пальцы подобрались совсем близко. Боль внутри нарастала, пока он водил ими, дразня меня и проникая везде, кроме тех мест, где я в нем нуждалась. – Пожалуйста, – умоляла я, выдыхая ему в рот. Его губы нависали над моими, пока прерывистые выдохи наполняли легкие.
– Не сейчас, – сказал он. Это был одновременно приказ и обещание.
Обхватив ногами спину, я потянула его вниз. Его толстый член уперся мне в бедро, снова промахнувшись мимо цели.
– Ты мне нужен.
– Я знаю. – Он продолжал свою нежную атаку мучительными ударами, которые никак не могли избавить меня от этой муки. Первобытное желание ревело в моих ушах, пока я продолжала извиваться под ним. Не говоря ни слова, я продолжала умолять его всем телом, потому что игра, в которую мы играли, казалось, целую вечность, стала для меня невыносимой.
– Я больше не могу. Я не могу…
Он заставил меня замолчать, прикусив нижнюю губу, – и боль прокатилась по всему телу вплоть до клитора волной экстаза, которой уже было вполне достаточно.
– О да-а-а, – выдохнула я. Давление внутри меня резко возросло. Так чертовски близко. Одно прикосновение, и я тут же достигну оргазма. Одно чертово прикосновение к моему разгоряченному телу, и я распадусь на части в его объятиях.
Затем все внезапно прекратилось.
– Потерпи, – приказным тоном сказал он. – Ты еще не готова.
– Я готова, – взмолилась я срывающимся от отчаяния голосом. – Точно. Клянусь.
– Еще чуть-чуть, – загремел его голос, пока мое тело уже начинало увядать без него.
– Я устала ждать, – взорвалась я, когда разочарование овладело мной. – Прекрати играть и уже доведи меня до оргазма, черт возьми. Это жестоко.
– Разве? – спросил он. В его глубоком голосе слышался вызов.
– Да! – закричала я, и это слово обожгло мне горло, вырвавшись на свободу прямиком из глубин моей души.
Яркий свет озарил комнату, я вновь обрела зрение, и передо мной явился Изон. Боже мой, он был самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела. И не потому, что все его тело было покрыто мускулами, а на животе выпирали шесть кубиков пресса. И не благодаря его точеной челюсти и пухлым губам. Дело было не в дразнящих татуировках или растрепанных светлых волосах, которые буквально умоляли прикоснуться к ним. Это просто был он, Изон, и эта легкая улыбка, которая всегда согревала меня изнутри.
Но сейчас на его лице было написано что-то другое, отчаянное и настойчивое, когда он посмотрел на меня в ответ.
В моем горле застыл комок.
– Изон, – выдохнула я, протягивая к нему руку. Но, даже не двигаясь, он все равно оказался вне пределов моей досягаемости. В груди нарастала паника, и я вскочила с кровати. – Подожди. Куда ты?
– Никуда. – Он наклонил голову и улыбнулся, но в следующее мгновение оказался еще дальше.
Я поплелась за ним, но ноги отказывались мне подчиняться. На уровне подсознания я понимала, что, как только мне удастся заключить его в свои объятия, все тут же станет хорошо.
Еще одно мгновение, и он уже едва виднелся вдалеке.
– Изон! – крикнула я.
– Я рядом, – ответил он.
Но это было не так, отчего боль становилась парализующей.
– Нет, нет, нет. Вернись.
Я свалилась откуда-то прямо на спину, сверху меня придавило тяжестью его веса. Его руки были в моих волосах. Губы на моей шее. Блаженство охватило меня, когда он вошел внутрь жестко и быстро.
– О боже! – закричала я, когда оргазм вновь был уже совсем близко. Если и когда я достигну края, пути назад уже не будет.
Затем мы внезапно поменялись местами.
