Лодка, ведомая свежим ветром, понемногу приближалась к берегу, и уже отчетливо виднелась белоснежная кайма пляжа, того самого, где ребенком Хиджу учил маленькую Аби плавать. Он узнавал каждое дерево, каждый камень, изъеденный прибоем. Вспоминал рельеф дна и лабиринты кораллов на мелководье, отсюда выглядевшем широкой светлой полосой.
Вспоминала и Абигаэл. Ей казалось, будто она возвращается в давно покинутый, но родной дом, где все привычно и мило сердцу, где она жила, не ведая ни зла, ни страха, ни сомнений, и каждый новый день был наполнен ожиданием счастья. И чудилось, что на этом берегу, словно забытое в спешке, осталось то чувство покоя и безмятежности.
Покидая остров, она все еще верила, что впереди ждет только счастье, и нет ничего, способного его омрачить. Она знала – теперь рядом Хиджу, значит, все будет хорошо, и так будет всегда. Сколько лун прошло с того момента, когда первая, вроде совсем незначительная, едва уловимая тревожная мысль упала песчинкой, а за нею другая, и вдруг обнаружилось, что повседневные заботы понемногу навалились, погребли под высокими дюнами, как ни барахтайся – не выберешься.
В далеком, почти забытом детстве, у маленькой Аби был Бог, всемогущий и милосердный. Потом рядом появился Наго, волшебный дракон, почти божество на своем острове. Но теперь она больше не находила бога в сердце, как ни старалась, а в волшебство не верилось, как раньше. Абигаэл осталась одна в чужом, безразличном и враждебном мире, который теперь внушал лишь страх.
Мелкий белый песок скрипел под ногами. Крабы шныряли вдоль кромки прибоя, и в свете утреннего солнца их тени были причудливо-длинными. Море накатывало на берег и стремительно отступало, оставляя зеркальную гладкость. Листья пальм шелестели на ветру, тщетно пытаясь заглушить шум волн. Абигаэл брела туда, где по ее памяти начиналась тропа, а Хиджу молча шел следом. Ему казалось, что вот-вот раздастся гневный окрик, и появится хозяин острова, разозленный вторжением незваных гостей, но вокруг было тихо, пустынно, никого живого, кроме них самих и крабов.
– Мне кажется, тропа была здесь, – нарушила молчание Абигаэл. – Я уверена, что здесь.
– Она просто заросла, – ответил Хиджу, первым ступая под сень листвы. – Ведь кроме нас с тобой некому было сюда ходить.
И правда: хоть никто и не пользовался тропой, кое-где остались ее признаки. Здесь – едва заметная ложбинка, там – петля корня дерева, отполированная до гладкости, за которую так удобно держаться, поднимаясь. Каменный выступ, где Аби любила сидеть, наблюдая за морем, а на сером боку его несколько коротких борозд – задумавшись, она процарапывала их крохотным ножиком, подаренным Наго. Нож остался здесь, как и другие вещицы, и быть может пылился сейчас в сундуке с драгоценностями, никому больше не нужный.
Если конечно тот, кто называл себя драконом, не покинул остров вместе со всеми своими сокровищами.
Абигаэл остановилась и огляделась. Этот вид был ей знаком, ведь столько времени она провела здесь, вглядываясь в горизонт в ожидании маленького белого паруса. Иногда, если она засиживалась слишком долго, приходил Наго и уводил ее обратно в сад, или сажал к себе на спину, уносил в небо, и остров ярким ковром расстилался под ногами, ветер бил в лицо, запускал в волосы прохладные пальцы, и с криком разлетались испуганные птицы.
«Драконы – всего лишь выдумка погрязших в невежестве дикарей, – говорил ей монах, гостивший в деревне. – Нет никаких чудес, кроме Господних и тех, что явили по воле Его святые чудотворцы. Остальное – дьявольские козни, которыми Нечистый прельщает души и губит их. Все эти трюки и ворожба лишь морок, мерзость и грех».
– Но разве Наго – демон? – задумчиво пробормотала Абигаэл.
– Конечно нет, – удивленно ответил Хиджу. – Драконы – мудрые, великодушные и справедливые существа. Как ты можешь говорить такое?
В самом деле, кем бы ни был загадочный обитатель Острова Драконов – чудаковатым отшельником, колдуном или не человеком вовсе, Абигаэл не могла вспомнить ни одного его злого слова или дурного поступка. Разве что он не поклонялся ее богу, но есть ли бог на этой земле? Понимая, что такие мысли греховны, Абигаэл против своей воли чувствовала, что бог давно ее оставил, с тех самых пор, как она покинула родные берега.
А здесь, в чужих краях, царят чужие боги. Им нет дела до пришлой, ведь сколько бы лун не прожила Абигаэл среди людей местного племени, одной из них она не стала. После встречи с братом Рикарду она вдруг остро почувствовала это.
Возможно, потому она и решилась вернуться туда, где много лет был ее дом. Где совершались чудеса, обитали добрые духи и весь мир заботился о ней, повинуясь воле своего хозяина. Долгое время Абигаэл жила с ощущением, что там, за проливом, остался Наго; иногда он думает о ней, и в его памяти она все так же счастлива.
«Я была наивна, даже перестав быть ребенком, – произнесла она мысленно. – Мне рассказывали сказки, а я и верила. Но все же я скучаю. Хочу его увидеть, пусть он лжец и поклоняется ложным богам – все равно».
Вопреки опасениям Хиджу, помнившего, как Наго когда-то запутал дорогу в свой сад, они нашли ее. Абигаэл смотрела на деревья, роняющие ароматные цветы в шелковую траву, на порхающих над кронами бабочек, и не понимала, что изменилось. Разве есть волшебство в этом месте? Да, оно красиво, но мало ли на островах красивых уголков. Здесь, вокруг ручья и маленького чистого озера, зелень особенно ярка, а воздух прохладен и свеж, но все это могла сотворить природа.
Как не искала Абигаэл, но не нашла ни малейшего следа присутствия человека. Ее хижина за столько лет наверняка прогнила, а обломки смыло дождями, но в траве не осталось никаких забытых вещей, обрывков ткани или осколков посуды, ничего, что обычно оставалось на месте бывшего жилища. Ни одна тропа не вела сюда, кроме той, по которой они пришли, будто только птицы и бабочки обитали вокруг.
Побродив немного, Абигаэл решилась и позвала Наго, сперва робко, потом все смелее и громче. Она поднялась по склону в надежде заметить какой-нибудь знак или услышать голос в ответ, но лишь ветер шелестел листьями да перекликались встревоженные птицы. Когда солнце поднялось в зенит, Абигаэл вернулась к роднику, устав ходить под палящими лучами.
– Его здесь нет, – сказала она грустно, впервые подумав, что Наго к этому времени могло и вовсе не быть в живых.
От этой мысли она ощутила пронзительную тоску, заныло под сердцем и стало трудно дышать. До сих пор Абигаэл не верила, что рассталась с Наго навсегда.
– Он просто не хочет нам показываться, – ответил Хиджу. – После того, как мы поступили.
– Но ведь должно было хоть что-то остаться! Здесь все так дико и пусто, будто с тех пор, как мы уплыли, никто живой не посещал это место. К тому же если он в самом деле любил меня, разве стал бы скрываться? Если он и вправду могущественный дракон, что ему стоит явиться и развеять сомнения?
– Не говори так! – воскликнул Хиджу. Слова жены удивили и огорчили его, заставляя пожалеть о том, что согласился ее сюда привезти. – Разве не понимаешь – Наго может услышать и оскорбиться.
