* * *
Эти технологические проекты были частью нашей программы по адаптации работы Госдепартамента и внешней политики США к реалиям XXI века. В переходный период, пока я еще не стала госсекретарем, я прочла в журнале «Форин афферс» статью под названием «Грани Америки: власть в сетевой державе» авторства Энн-Мари Слотер, декана Школы общественных и международных отношений имени Вудро Вильсона в Принстоне. Ее концепция сетевого устройства, в принципе, касалась архитектуры Интернета, но, по существу, охватывала более широкий спектр вопросов. Она затрагивала все способы общественной организации в XXI веке: сотрудничество, общение, торговлю и даже противоборство. Автор утверждала, что в сетевом мире разнородные и космополитические сообщества получат весомое преимущество над обществами закрытыми и однотипными. Они смогут успешнее воспользоваться преимуществом расширившихся торговых, культурных и технологических связей и извлечь выгоду из возможностей мировой взаимозависимости. По ее словам, такая ситуация благоприятствовала Соединенным Штатам с их разнообразием культур, творческим подходом и сильными общественными связями.
В 2009 году свыше 55 миллионов американцев были иммигрантами или детьми иммигрантов. Эти американцы в первом или втором поколении сохраняли ценные связи с родными странами и вносили важный вклад в экономическую, культурную и политическую жизнь нашей страны. Иммиграция позволяла поддерживать молодость и активность населения США, тогда как многие наши партнеры и соперники столкнулись с проблемой старения населения. В частности, Россия, по словам самого президента Путина, стояла на пороге «демографического кризиса». Даже Китай в силу политики «одна семья — один ребенок» двигался в сторону демографической пропасти. Я искренне надеюсь на то, что двухпартийный законопроект об изменениях в иммиграционном законодательстве в 2013 году, который был одобрен сенатом, также будет принят в палате представителей.
Хотя я испытываю должное уважение к традиционным формам правления, я согласна с Энн-Мари в анализе сравнительных преимуществ Америки в сетевом мире. Это был ответ на всю панику об угасании, якобы заложенном и в самых древних традициях, и в самых свежих инновациях Америки. Я предложила Энн-Мари взять отпуск в Принстоне и присоединиться к нашей внутренней группе экспертов в Госдепартаменте в качестве директора по планированию политики. Она также помогла в подготовке всеобъемлющего отчета работы Госдепартамента и Агентства США по международному развитию, который мы назвали «Четырехлетним обзором дипломатического курса и международного развития». Меня навел на эту мысль «Четырехлетний обзор оборонной политики Пентагона», с которым я ознакомилась в качестве участника сенатской Комиссии по делам вооруженных сил. Наш обзор был призван наметить, как именно мы будем внедрять новые технологии на практике и задействовать те методы, которые я начала именовать «искусством управления государством XXI века». Наш план опирался на применение новых технологий, частно-государственное партнерство, ресурсы диаспор и другие новые инструменты. Вскоре мы вышли за рамки традиционных дипломатических дисциплин, особенно в сфере энергоресурсов и экономики.
Управление общественными отношениями Госдепартамента учредило подразделение цифровых технологий, чтобы распространять наши сообщения по целому ряду мобильных платформ, включая «Твиттер», «Фейсбук», «Фликр», «Тамблер» и «Гугл+». К 2013 году свыше 2,6 миллиона пользователей социальной сети «Твиттер» следили за 301 официальным каналом на 11 языках, в том числе арабском, китайском, фарси, русском, турецком и урду. Я призывала наших дипломатов в посольствах по всему миру уделять внимание собственным страницам на «Фейсбуке» и учетным записям в «Твиттере», выступать на местных телеканалах и всеми возможными способами поддерживать контакты с общественностью. Столь же важной задачей было слушать, что говорят люди в их странах, в том числе и в социальных сетях. В эпоху, когда проблемы безопасности зачастую ограничивают общение с иностранцами, социальные сети позволяют напрямую узнавать мнение даже тех людей, которые принадлежат к относительно закрытым сообществам. Сейчас доступ ко Всемирной сети есть более чем у двух миллиардов человек, почти у трети всего населения мира. Интернет стал общественным пространством XXI века, мировой рыночной площадью, учебным классом, рынком и кафе, и американские дипломаты должны были стать частью этого виртуального мира.
Когда Майк Макфол, профессор политических наук Стэнфордского университета и эксперт по России в Совете национальной безопасности, готовился к переезду в Москву в качестве нашего нового посла, я объяснила ему, что ему придется проявить находчивость в преодолении препятствий, которые будет чинить российское правительство, и общаться напрямую с российским народом. Я сказала ему: «Майк, запомни следующие три вещи: будь сильным, выходи за пределы элитарных кругов и не бойся использовать все возможные технологии для охвата максимального числа людей». Вскоре подконтрольные Кремлю средства массовой информации начали травить и поносить Майка. Я специально позвонила ему однажды по незащищенной линии и очень отчетливо, что было ясно всем подслушивающим нас русским шпионам, сказала ему, что он отлично справляется со своим делом.
Майк стал активно пользоваться социальными сетями и в конечном счете привлек свыше 70 тысяч подписчиков в свой «Твиттер», попав в десятку самых влиятельных медиаперсон в российском Интернете, исходя из охваченной аудитории и частоты упоминаний другими пользователями. Многие жители России знали его в первую очередь как пользователя @McFaul. Их привлекло его удивительное чистосердечие и готовность вести беседы со всеми, кто обращался к нему. Майк перемежал объяснения политики США и раскрытие фактов ущемления прав со стороны Кремля с потоком собственных мыслей и фотографий. Русские увидели в посланнике США человека, который любит смотреть балет в Большом театре, проводит для родственников экскурсию по Красной площади и оправляется от перелома пальца, полученного в ходе игры в баскетбол. На одном из официальных приемов вскоре после этого происшествия премьер-министр России Дмитрий Медведев поинтересовался у Майка, как чувствует себя его рука. Майк принялся рассказывать, как получил травму, на что Медведев просто сказал: «Я уже знаю, я прочел в Интернете».
В начале своего пребывания в должности посла Майк вел в «Твиттере» напряженную пикировку с российским министерством иностранных дел. Министр иностранных дел Швеции Карл Бильдт, у которого свыше 250 тысяч подписчиков, вставил свое слово, написав: «МИД России начал в „Твиттере“ войну с послом США @McFaul. Новая реальность: подписчики вместо ядерных бомб. Так лучше». Думаю, Майк бы всецело с ним согласился.
* * *
Хотя невероятная взаимосвязанность сетевого мира играла на руку Америке и открывала возможности для грамотного использования власти в продвижении наших интересов, она же создавала и значительные новые угрозы нашей безопасности и нашим ценностям.
Это стало болезненно очевидным в ноябре 2010 года, когда онлайн-организация «Викиликс» и ряд медиаресурсов со всего мира начали публиковать первую партию из более чем 250 тысяч украденных у Госдепартамента писем, многие из которых содержали конфиденциальные наблюдения и разведданные наших дипломатов, работавших на местах.
