«Не мое, к сожалению, — ответил Эй Джей. — С нетерпением жду летнего каталога. Искренне ваш, Эй Джей».
Ответ Амелии не понравился — какой-то слишком уж деловой и холодный. Она хотела позвонить Эй Джею, но не решилась и отправила еще одну эсэмэску: «В ожидании каталога обязательно посмотрите НАСТОЯЩУЮ КРОВЬ». Амелия обожала телесериал «Настоящая кровь». Они с Эй Джеем любили шутить на тему, что он проникнется искренней симпатией к вампирам, стоит ему посмотреть «Настоящую кровь». Себя Амелия сравнивала с Суки Стакхаус.
«Ни за что, Эми, — написал Эй Джей. — Увидимся в марте».
До марта оставалось четыре с половиной месяца. Эй Джей не сомневался, что за это время его смятение пройдет или хотя бы сменится привычной апатией, мириться с которой гораздо легче.
Четыре с половиной месяца.
Майя спросила, что случилось, и Эй Джей объяснил, что ему грустно, потому что он долго не увидит одного своего друга.
— Амелию? — спросила Майя.
— А ты откуда про нее знаешь?
Майя закатила глаза, и Эй Джей удивился, от кого она этому научилась.
Вечером Ламбиазе проводил в магазине заседание книжного клуба «Выбор шефа» (обсуждали «Секреты Лос-Анджелеса»). После мероприятия они с Эй Джеем по традиции распили бутылочку.
— Кажется, я кое-кого встретил, — сказал Эй Джей, разомлев от вина.
— Так это здорово, — одобрил Ламбиазе.
— Проблема в том, что она помолвлена с другим.
— Значит, вы встретились в неудачное время, — заявил Ламбиазе. — Я работаю в полиции двадцать лет, и, поверь моему опыту, почти все плохое в жизни случается просто потому, что выпадает неподходящий момент. И наоборот, все хорошее — потому, что момент подходящий.
— По-моему, это ужасное упрощение.
— Да ты сам подумай. Если бы у тебя не украли «Тамерлана», ты не оставил бы незапертую дверь, и Мэриан Уоллес не смогла бы привести ребенка к тебе в магазин. А так она оказалась в нужное время в нужном месте.
— Тут ты прав. Но с Амелией я познакомился четыре года назад, — возразил Эй Джей. — Но по-настоящему увидел ее совсем недавно.
— Про что я и говорю. Вы встретились в неподходящее время. У тебя умерла жена. А потом появилась Майя.
— Слабое утешение, — сказал Эй Джей.
— Но ведь это хорошо — понять, что сердце у тебя еще работает, разве нет? Хочешь, познакомлю тебя с кем-нибудь?
Эй Джей покачал головой.
— Зря, — сказал Ламбиазе. — Я же весь город знаю.
— К сожалению, это очень маленький город.
Для начала Ламбиазе познакомил Эй Джея со своей двоюродной сестрой. У сестры были светлые волосы с темными корнями, выщипанные в нитку брови, кукольное личико и тоненький, как у Майкла Джексона, голос. Под блузкой с глубоким декольте она носила поролоновый лифчик, благодаря которому ее именная подвеска возлежала на груди, как на плохо укрепленной полке. Звали ее Мария. На сырных палочках их беседа зашла в тупик.
— Какая твоя любимая книга? — попытался расшевелить ее Эй Джей.
Она жевала сырную палочку и, словно четки, перебирала пальцами буквы «М-А-Р-И-Я» на своей подвеске.
— Это что, какой-то тест?
— Да нет, тут не может быть неправильного ответа, — сказал Эй Джей. — Мне просто интересно.
Она отпила вина.
— Может, есть книга, которая больше всего повлияла на твою жизнь? Я стараюсь немного тебя узнать.
Она отпила еще немного вина.
— Что ты вообще читала в последнее время?
— Читала в последнее время… — Она нахмурилась. — В последнее время я читала меню.
— А я твою подвеску, — сказал Эй Джей. — Мария. После этого за ужином установилась теплая и сердечная атмосфера. Эй Джей так никогда и не узнал, что читала Мария.
Марджин из книжного клуба устроила ему встречу со своей соседкой, энергичной девушкой по имени Рози, которая работала в пожарной охране. У Рози были черные волосы с крашеной голубой прядью и сильные мускулистые руки; она громко смеялась и коротко стригла ногти, покрывая их красным лаком с язычками оранжевого пламени. В колледже Рози была чемпионкой по бегу с препятствиями, она интересовалась историей спорта и любила читать биографии великих спортсменов.
На третьем свидании, когда Рози увлеченно пересказывала особенно драматический эпизод из «Соковыжималки» Хосе Кансеко, Эй Джей перебил ее:
— А ты знаешь, что за всех этих звезд пишут другие люди?
Рози сказала, что знает, но ее это не смущает.
— Успешные спортсмены постоянно тренируются и выступают. Когда им писать книги?
— Но тогда значит… Все, о чем в них написано, — вранье.
Рози бросила на Эй Джея косой взгляд и постучала пламенеющими ногтями по столу.
— Ты понимаешь, что ты сноб? Из-за этого ты многое теряешь.
— Да, мне об этом уже говорили.
— Спортивные биографии — это и есть подлинная жизнь, — заметила Рози. — Ты выкладываешься на тренировках, добиваешься успеха, а потом тебя подводит собственное тело, и тебе конец.
— Напоминает поздние романы Филипа Рота, — сказал Эй Джей.
Рози скрестила на груди руки.
— Умничаешь? Хотя нет, скорее внушаешь другим, что они тупые.
Ночью, после секса, больше похожего на силовую борьбу, Рози скатилась с Эй Джея и сказала:
— Не уверена, что захочу повторения.
— Прости, если ранил твои чувства, — сказал Эй Джей, натягивая штаны. — Когда мы спорили о спорте.
— Пустяки, — отмахнулась она. — Себя не переделаешь.
Эй Джей подозревал, что она права. Он сноб, неспособный на прочные отношения. Ну что ж, будет воспитывать дочь, заниматься магазином и читать свои книжки. Этого более чем достаточно.
По настоянию Исмей Майю записали в танцевальную школу.
— Ты же не хочешь, чтобы она росла как трава? — спросила Исмей.
— Конечно нет, — ответил Эй Джей.
— Так вот, — продолжила Исмей, — танцы имеют огромное значение не только для физического развития, но и для социализации. Она не должна отставать от сверстников.
— Не знаю, не знаю. Почему считается, что девочек надо учить танцам? Разве это не устаревший сексистский предрассудок?
Эй Джей не испытывал уверенности, что Майе так уж нужны танцы. В свои шесть лет она явно тяготела к более интеллектуальным занятиям — и дома, и в магазине не выпускала из рук книг, и никогда не жаловалась, что ей скучно.
— Какое отставание? — не понял Эй Джей. — Майя уже читает книги для младших школьников.
— Никто не сомневается в ее умственном развитии, — гнула свое Исмей. — Проблема в том, что любой компании она предпочитает тебя и редко общается с другими детьми. Это нездоровая практика.
