Абдулло Рахимович оказался любителем выпить, что не вполне сочеталось с нескрываемым им почитанием мусульманских законов. Родику даже пришлось послать Сергея Викторовича еще за одной бутылкой водки. Водку пили, добавляя в нее бальзам «Шифо». Так было вкуснее, поскольку местная водка продавалась лишь одной марки — арак руси — и имела крепость всего около тридцати градусов. Смесь же получалась что надо. Обсуждали новые возможности, которые дают кооперативы. В основном говорил Родик. Он как-то очень откровенно рассказал обо всех своих достижениях. Абдулло Рахимович внимательно слушал, а перед уходом предложил на трезвую голову обсудить возможности совместной работы.
— Только давайте без министра, — попросил он, хитро подмигнув Родику. — У меня в одном из хозяйств есть баня.
Я вас приглашаю. Сергей Викторович знает, где это. Не пожалеете. Завтра часа в четыре жду вас.
— Спасибо, буду обязательно, — заверил Родик.
На следующий день он задал Сергею Викторовичу давно назревший вопрос об этом человеке.
— В нашей республике, как и повсюду в стране, происходят изменения, — начал пояснять Сергей Викторович. — Вам известно, что исторически республикой руководят ленинабадцы. Ленинабадская область всегда была промышленной, а поэтому более развитой, хорошо финансировалась центром. По республиканским наборам в ведущие учебные заведения страны попадали в основном ленинабадцы. Под ними самое ценное в республике — алюминий, золото, обогащение урана, половина сельскохозяйственного производства. Это ценится центром. Хлопка, который тоже естественно ценится, производится сравнительно мало, но его распределение пока тоже у ленинабадцев.
Абдулло Рахимович — кулябец. Кулябцы традиционно получали от ленинабадцев ограниченный кусок государственного пирога и этому радовались. Другим вообще ничего не доставалось. До недавнего времени всех такое положение устраивало. Сегодня, я думаю, это изменилось. В Курган-Тюбе создано движение «Таджик», участники которого ненавидят ленинабадцев. Причин много. Да еще рядом памирцы, которые возомнили себя борцами за национальные интересы. У них появился ряд теневых, а может, и криминальных доходов, ваххабиты их активно поддерживают. Во многом под их давлением в июле приняли закон о языке. Говорят, что скоро с руководящих должностей выживут всех, кто не говорит по-таджикски. Кстати, министр — ленинабадец и почти не знает таджикского. Его положение вообще неустойчиво…
Еще важный фактор. В Афганистане официально уже кончилась война, а это означает новый приток денег в Куляб и Памир, причем очень больших. Ленинабадцы, наоборот, теряют финансовые рычаги, и в этом виноват центр. Кроме того, перестроечные проблемы вызывают недовольство и в обществе — винят в этом опять же ленинабадцев. Ситуация дополнительно подогревается известными вам ферганскими событиями. Пока партия все ставит на прежние места — ни одного серьезного поста у кулябцев, а тем более у памирцев нет, но много второстепенных должностей в МВД, Госплане, ряде министерств они купили. Не забывайте, что часть русскоязычного населения уехала. Их места заняли в основном кулябцы. У кулябцев очень хорошо сохранились, в отличие от ленинабадцев, кланово-племенные инстинкты — это для нашей республики тоже сила. Ведут они себя достаточно напористо. Я думаю, что за ними большое будущее…
— Спасибо, очень познавательно, — поблагодарил Родик.
— Думаю, что вчерашний разговор — это поиск новых связей, — предположил Сергей Викторович и посоветовал: — Прислушайтесь к Абдулло и постарайтесь абстрагироваться от его одиозности. Я думаю, что будущее за такими, как он.
ГЛАВА 07
Не говори «хоп», пока не перешел арык.
Таджикская народная мудрость
Баня находилась рядом с городом, на въезде в Рамитское ущелье. Место красивое, видимо, давно обустроенное для приема приезжих гостей, поскольку просторный зал был декорирован под русскую избу, а парная являла собой обычную электрическую сауну. Абдулло Рахимович, вероятно, приехал намного раньше. Он сидел, закутанный в простыню, за по-восточному искусно накрытым столом и что-то жевал. Вокруг стола суетились две женщины средних лет. Все остальное протекало по стандартному, словно придуманному одним человеком сценарию, который Родик наблюдал неоднократно в разных частях страны. Он давно смирился с таким однообразием, поняв, что причина его все в той же догматической тупости социализма, заставляющего всех ходить «строем и в ногу».
Родик с удовольствием попарился, ведя с Абдулло Рахимовичем ни к чему не обязывающую беседу, потом согласился на массаж, который, надо заметить, с большим умением сделала одна из обслуживающих женщин. Судя по обстановке массажной комнаты, процедура могла иметь продолжение, но Родик благоразумно пресек такую попытку.
— С легким паром, — произнес, поднимая рюмку, Абдулло Рахимович. — Пока мы не выпили больше, хочу сделать вам предложение. В первом квартале следующего года республика должна получить четыреста автомобилей «Волга». Оплачиваем мы их, естественно, не по рыночной и даже не по розничной цене. Вся партия стоит около миллиона рублей. Такие деньги у министерства, конечно, есть, но я задержал оплату под хорошим предлогом. Крайний срок оплаты — первая декада декабря. Я могу сделать так, что в это время денег на оплату не будет, и в качестве выхода предложу привлечь деньги предприятий города с гарантией, что часть машин будет отдана им. Я предлагаю вам стать одним из этих предприятий. Вы получите половину от оплаченных машин, а мне выплатите, естественно после реализации, половину прибыли.
— Заманчиво, — сказал Родик, быстро прикинув в уме разницу между названной и рыночной стоимостью «Волги». — А что, если я оплачу все машины? Да, и еще: где принимать автомобили — здесь или в России? Какой документ я получу в качестве гарантии сделки?..
— Подождите, Родион Иванович, не торопитесь. Детали обсудим, когда вы примете принципиальное решение, — перебил Абдулло и, снова подняв рюмку с водкой, добавил: — Однако времени у нас мало. Решить надо на этой неделе. Имейте в виду: предложение сделано не только вам… Ваше здоровье, и пусть Аллах поможет нам в совместной работе.
— Спасибо, надеюсь, что все ваши пожелания распространятся и на вас, но хотелось бы узнать, хотя бы приблизительно, объем и порядок оплаты, обсудить риски, — настаивал Родик.
— Ну, скажем, двести-двести пятьдесят машин, будет договор с самостоятельным подразделением министерства, штрафные санкции, другие различные условия по вашему желанию, — нехотя ответил Абдулло Рахимович. — Риск я оценить не могу, фонды выделены, обычно сбоев не бывает. В крайнем случае вернем деньги. Давайте лучше выпьем и закусим.
— Хорошо, я обдумаю ваше предложение и в ближайшие дни сообщу свое решение. Давайте выпьем за вас, за ваши успехи. Мне очень приятно, что судьба дала мне возможность с вами познакомиться, — поняв, что на этом официальная часть встречи закончилась, сказал Родик.
Абдулло Рахимович предложил для компании пригласить за стол Сергея Викторовича, которого он до сих пор расценивал как крупного руководителя и, судя по всему, очень уважал, а также нескольких таджиков, вероятно, руководивших этой зоной отдыха. Родик с радостью согласился, поскольку разговаривать один на один с Абдулло Рахимовичем было достаточно трудно — из-за его узкого круга интересов и ломаного русского языка.
