стук дождя по стеклу медленно убаюкивали нас, пока мы оба не погрузились в сон, едва осознавая это.
Когда я проснулась утром, меня накрыл приступ тошноты. Желудок скрутило, и я сорвалась с дивана, едва успев добежать до ванной. Звуки рвоты заполнили небольшое пространство, и я слабо застонала, вцепившись в край раковины.
– Мари? – раздался голос Наиля из коридора, в его тоне звучало беспокойство. Через мгновение он появился в дверном проёме, взъерошенный, но насторожённый. – Что происходит? Ты в порядке?
– Всё нормально, – пробормотала я, вытирая рот полотенцем. – Наверное, просто… не знаю. Что-то не то съела.
Он нахмурился, скрестив руки на груди.
– Это точно не моя еда отравила тебя.
Несмотря на мое состояние, слабая улыбка тронула мои губы.
– Расслабься, Наиль. Я не собираюсь подавать на тебя в суд.
Но он не смеялся.
– Это не смешно. Ты выглядишь бледной, а снаружи шторм. Если ты серьёзно заболела, скорая сюда не доберётся.
Я покачала головой, пытаясь отмахнуться от его тревоги.
– Наверное, это просто давление или что-то в этом духе. Такое бывает.
Его брови нахмурились ещё сильнее.
– Ты слишком молода для проблем с давлением. Когда ты в последний раз была у врача?
– Можем мы не обсуждать это прямо сейчас? – ответила я, привалившись к стене, стараясь успокоить тошноту.
Наиль вздохнул, его беспокойство было очевидным.
– Ладно. Но из этой ванной ты не выйдешь, пока я не буду уверен, что с тобой всё в порядке.
Всю первую половину утра тошнота не отпускала, вынуждая меня оставаться на диване, пока Наиль нервно суетился рядом, превращаясь в чрезмерно заботливую медсестру. Он приносил мне воду, крекеры и даже нашёл старую аптечку, спрятанную в одном из шкафов.
– Эту аптечку нужно обновить, – сказал он, показывая мне блистер с истёкшим сроком годности. – Что бы ты делала, если бы меня не было?
– Прекрасно справилась бы, – огрызнулась я, хотя мой тон был смягчён слабостью.
– Конечно, – усмехнулся он, ставя стакан с чаем из имбиря на столик рядом со мной. – Но давай будем честными, со мной всё намного проще.
Я закатила глаза, но всё же сделала глоток чая. На удивление, это помогло. К полудню тошнота исчезла так же внезапно, как появилась, оставив меня больше смущённой, чем больной.
– Видишь? – сказала я, выпрямляясь. – Я же говорила, что ничего серьёзного.
Наиль выглядел неубедительно.
– Ты меня напугала, – признался он, его голос стал мягче. – Больше так не делай, ладно?
Я приподняла бровь.
– Что, не болеть?
– Нет, – сказал он, и его смех вернулся. – Не делай вид, что можешь обойтись без меня. Это совсем неубедительно.
Я запустила в него подушкой, но улыбка на моём лице задержалась дольше, чем мне хотелось бы признать. Несмотря на всю свою самоуверенность и сарказм, Наиль был рядом, когда мне это было нужно. И это, как ни крути, имело значение.
* * *
К позднему вечеру шторм начал стихать, оставляя после себя странную тишину, напряжённую, словно перед грозой. Наиль обосновался на диване, листая что-то в своём телефоне, заряд батареи которого приближался к нулю. А я возилась на кухне, пытаясь занять себя чем-нибудь. Но напряжение между нами, копившееся весь день, стало почти осязаемым – как электричество перед молнией.
– Ты сегодня подозрительно молчалива, – сказал он, разрывая тишину. Его голос был с оттенком насмешки, но под этой лёгкостью скрывалось волнение.
– Возможно, я просто наслаждаюсь покоем, – отозвалась я, хотя в моих словах не было уверенности.
Он усмехнулся, отложив телефон в сторону.
– Спокойствие – это точно не твоя стихия, Мари.
Я повернулась к нему, опершись на кухонный стол.
– И что это должно значить?
– Это значит, – начал он, вставая с дивана и медленно подходя ко мне, – что ты питаешься хаосом. Всегда так было.
Я хотела возразить, но слова застряли в горле, когда он остановился всего в нескольких сантиметрах. Его присутствие было слишком подавляющим. Сердце забилось быстрее, дыхание замерло, пока его взгляд приковывал меня на месте.
– Скажи мне, что я не прав, – тихо произнёс он, его голос был глубоким и опасным.
Я не могла. Я просто застыла, ощущая, как пульс гулко отдаётся в ушах. Пространство между нами стало словно наэлектризованным, насыщенным всем, что оставалось невысказанным. Его рука слегка коснулась моей, сначала осторожно, а затем увереннее, следуя вверх по моей руке и оставляя за собой жар.
– Наиль, – прошептала я, почти не слыша собственный голос.
– Мари, – пробормотал он, наклоняясь ближе. Его дыхание было тёплым на моей щеке, губы всего в миллиметре от моих. – Не говори, что ты этого не чувствуешь. Оно всё ещё здесь.
Прежде чем я успела подумать, прежде чем смогла остановить себя, я преодолела это расстояние, поцеловав его с отчаянием и жаром. Он ответил мгновенно, его руки скользнули на мою талию, притягивая меня ближе. Всё вокруг исчезло: кухня, шторм за окнами, весь остальной мир – остались только мы.
Его губы скользнули по моей шее, вызывая дрожь по всему телу. Я зарылась пальцами в его волосы, тяжело дыша, когда он поднял меня на кухонный стол, прижавшись ко мне всем телом. Это было слишком, но и недостаточно одновременно, и мне уже было всё равно, что будет дальше.
– Ты сводишь меня с ума, – пробормотал он, оставляя тепло своего дыхания на моей коже, его голос был хриплым от желания. – Ты знаешь это?
Я едва смогла выдавить смешок, но тут меня резко накрыла волна тошноты. Я оттолкнула его, соскальзывая с края стола, пока головокружение не овладело мной полностью.
– Мари? – Голос Наиля прозвучал резко и тревожно, когда он подхватил меня, чтобы я не упала. – Что случилось?
Я покачала головой, сжимая живот.
– Кажется… Меня опять тошнит.
Не раздумывая, он поднял меня на руки и понёс к дивану.
– Ты должна была сказать, что тебе всё ещё плохо, – упрекнул он, в его голосе смешались раздражение и беспокойство.
– Это началось внезапно, – пробормотала я, чувствуя себя слабой.
– Сиди здесь, – приказал он, накидывая на меня плед. – Я принесу тебе воды.
Пока он сновал по комнате, из уверенного горячего мужчины он превратился в суетливого и ворчливого старика. Я слабо рассмеялась.
– Это не совсем тот момент, на который ты рассчитывал, да?
Он повернулся, уголки его губ изогнулись в слабой улыбке.
– Можно сказать и так. Но у нас еще полно времени, Мари.
Я закатила глаза, но в груди стало тепло от его слов. Сейчас я могла только отдыхать и стараться не думать о том, как сильно мне хотелось поверить в то, что он говорил.
