слав. — Твоё имя Апрель, моё имя Горд. Здесь всё предельно ясно, брат.
— Так значит, мы знакомы. Тогда скажи мне, брат Горд!.. что происходит со мной? И где я, чёрт возьми, нахожусь?!
Пришелец почесал подбородок, будто что-то вспоминая:
— Тысяча шестьсот десятый год… по одному из земных календарей. Смутное нынче время на Руси. Шведы грабят северные земли, польская армия подошла к Москве. Бьют наших людей, почём зря. Жгут города. Медведей обижают. Это война, брат.
— Какая ещё война? Какие шведы? Ты что несёшь?
— Это, смотря как посмотреть, — задумчиво рассуждал громила. — Мы вроде как в прошлом, если я не ошибаюсь. Ты ведь из двадцать первого века пожаловал? А это значит, что Фаро воспитывает тебя… использует, конечно — не без этого. Для процветания человечества эксплуатирует. Это очень важная миссия, брат! На тебя вся надежда.
— Миссия говоришь? А морда не треснет у твоего Фаро? — горячился Апрель, чем не на шутку рассмешил гиганта.
— Морда Фаро! — повторил пришелец и рассмеялся так раскатисто, что услышав громогласный хохот, медведь перестал зализывать рану и встал на задние лапы. — Хватит шуток, Апрель. Нужно выбираться отсюда. А то засиделись мы. Да и одёжа дымом пропахнет, что выбрасывать надо.
Получив приказ остробородого, солдаты разжигали собранные ветки. Массивные бревенчатые стены сарая сопротивлялись огню, но дым уже просачивался внутрь. Почувствовав опасность, медведь втянул мокрым носом облачко голубоватого дыма, а Горд достал из кармана просторных штанов кожаную мошну, которая вполне годится для хранения четвертаков. Распустив тонкую верёвку, он перевернул мешочек, и на ладонь выкатился сверкающий кристалл, отличающийся от подарка Матвея Сергеевича Фирсова только меньшим размером.
— В нём судьба твоя, Апрель. Твоя новая жизнь, — важно сказал слав, передав кристалл путешественнику по мирам.
Всё происходящее напоминало сон или незамысловатую компьютерную игру, в которой главный герой терпел побои польских интервентов, бился с жарким огнём, знакомился с ручным медведем и в конце квеста, переходя на уровень выше, в качестве награды получал приз в виде волшебного кристалла. Поверить в реальность фантастического представления невероятно сложно, но пожар, захвативший стены, принуждал действовать, а кристалл на ладони, словно знакомясь с человеком, подмигивал разноцветьем радужных вспышек. И чем проницательней Апрель вглядывался в мерцающий минерал, тем глубже вселенская сила проникала в разум, уводя сознание за пределы сарая, деревни, а дальше и самой Земли.
Накрывая магической волной, бросок в неизвестность одарил человека неведомой до этого дня свободой и лёгкостью. Разум его погрузился в источник света и благодарно принимал дары, ниспосланные кем-то Великим. Листая огромную книгу заветов, Апрель получал опыт и знания мудрых цивилизаций, лучистой струёй проникающие в самое сердце. Эти знания отбрасывали прочь все предрассудки прошлого, а человек Земли парил среди комет и туманных вихрей, расстояние до которых было огромным, но почему-то сверкающие звёзды казались такими близкими и даже ручными.
Пролетая мимо бронзового облака, сверкнула молния, — и дымчатое образование из невесомой бронзы устремилось навстречу. Очутившись в густом тумане, Апрель закружился в нём. Сердце в груди колотилось с неведомой ранее скоростью. Сердце билось так часто, что кровь, бегущая в теле, разгонялась до космических высот.
Сжав кристалл в кулаке, Апрель рассматривал вздутые вены на руке. Он ощущал, как бегущая в жилах кровь, разносит частицы древней мудрости во все уголки организма, наливая прочностью каждую клеточку.
Горд наблюдал за таинством посвящения. Кристалл, который сжимал в кулаке Апрель, являлся одним из элементов вселенского разума Фаро — и сейчас Фаро взращивал семя. Семя, которое со временем вырастит в прекрасное, бессмертное древо.
Медведь прикрыл лапами нос, издав тревожный рык. Апрель посмотрел на пылающие стены и в тот же миг, свет, пробивавшийся сквозь сжатые пальцы, погас. Он облегчённо вздохнул и сказал:
— Нам действительно пора выходить.
— Я с тобой согласен, — кивнул инопланетный громила.
Пришелец приблизился к рычащему медведю, поднял цепь и, разорвав звенья, освободил косолапого. Мишка, словно цирковой на арене пошёл на выход, но Апрель уверенным жестом остановил мохнатого зверя, предлагая чуть обождать, а сам в одно мгновение переместился к воротам.
Пламя огня обжигало лицо, но отчего-то Апрель не чувствовал жара. Его щёки не покрылись язвами и пузырями, не горели волосы, не лопались глаза. Он будто купался в ярком пламени, прикасаясь к горящим доскам. Апрель лишь сделал еле заметное движение расставленными руками. Затем раздался звонкий щелчок, и деревянные ворота с грохотом разлетелись в щепки, будто в них ударил артиллерийский снаряд.
Стоя спиной к горящему сараю, остробородый командир услышал грохот и перекрестился на католический манер. Но в изумлённых глазах своих солдат он заметил испуг и, как ни странно, ошеломительный восторг, — и командир обернулся.
Зрелище смотрелось феерически. В середине шефствовал медведь. Справа и слева от мишки два человека. Хозяин русских лесов вышагивал важно вразвалочку. Размахивая передними лапами, он грозно рычал, люди молча, шли рядом. Пройдя десяток метров, троица остановилась. Смолк и медведь, перестав рыком пугать пришлых вояк.
Лицо остробородого исказилось. Дрожащей рукой он выхватил из ножен саблю и дал команду, наброситься на вышедших из огня. Но польские солдаты, будто не слышали его. Все смотрели только на Апреля, который оставил за спиной мишку и огромного Горда, выйдя вперёд.
Расставленными в сторону руками Апрель походил на живой мерцающий нежным светом крест. Зарядившись энергией Фаро, он буквально излучал искры огня, ослепляя глаза и разум набожных солдат.
Поляки оторопели, не решаясь исполнить приказ. Но, рьяно размахивая саблей, командир всё-таки заставил некоторых из бойцов расчехлить небольшую пушку.
Горд двигался так стремительно, что с солдат, мимо которых он — то ли пробежал, то ли пролетел, сдуло пёстрые шапки. Схватив пушку, гигант
