не короли и не Папы римские, предстояло раскапывать перипетии жизни каждого из полутора десятков ничем не примечательных в истории людей. Работенка для целой следственной группы или бригады архивариусов! С кого же начать? Можно, конечно, по порядку, с самого начала, но… А если это окажется последний человек в списке?.. А если его там вообще нет?..
Он представил вдруг, что этот список — колода карт, из которой ему нужно вытащить одну, счастливую — при условии, что она там есть, что тоже не факт.
Еще раз внимательно просмотрел список, подолгу задерживая взгляд на каждом человеке, пытаясь определить уровень дохода, высчитывая, в каком возрасте купил дом или вступил в наследство… И остановился на номере «10». Курт Баумшаллер. Полковник австрийской армии. («Почему австрийской? При чем тут Австрия?.. Ах, да — Австро-Венгрия…). Купил дом в первых числах июня 1914-го — перед самым началом Первой мировой. Этот же год был указан и как дата его смерти, но в скобках рядом с ней стоял вопросительный знак (что, собственно, и привлекло внимание Чеховича). Рядом — «звездочка», а по ссылке внизу страницы указывалось, что полковник пропал без вести в первые дни войны.
— Пропал без вести — произнес Чехович медленно, словно только что прочитал похоронку на близкого родственника. — То есть, исчез… Опять исчез?!
Это выглядело слишком соблазнительно, чтобы быть правдой. Но, с другой стороны, слишком очевидным совпадением, чтобы быть случайностью. Неужели он с первой попытки вытащил «счастливую карту»?
Необходимо было собраться с мыслями и определиться, что делать дальше. Чехович посмотрел на кота, который, оказывается, уже давно сидел рядом и глядел на хозяина — казалось, с усмешкой, словно спрашивая: «А я что говорил?».
— Не задавайся, Барби, пока что, это только версия — строго сказал Чехович, хотя и сам уже готов был поверить в эту версию. Барбаросса мяукнул, словно хмыкнул, запрыгнул на стол и улегся на нем, демонстративно отвернувшись. А хозяин, придя, наконец, в себя, открыл чистый вордовский лист и начал писать привычную уже «шапку» запроса, лишь заменив в ней «Чехии» на «Австрии».
Оперативность ответов европейских чиновников восхищала — и на этот раз ответ пришел тоже через два дня. Австрийское министерство внутренних дел подтверждало, что полковник Курт Баумшаллер действительно пропал без вести 2-го августа 1914 года. Причем, в документе подчеркивалось, что произошло это «при невыясненных обстоятельствах», поскольку в момент его пропажи 5-я австро-венгерская кавалерийская дивизия, в которой он служил, еще не вступала в соприкосновение с противником и не вела боевых действий. На вопрос о его потомках сообщалось, что да, в Вене живет его правнук, но его координаты «герр Чехович» сможет получить, только предъявив удостоверение личности.
«Ну, ехать-то все равно надо — усмехнулся Эдвард, — а значит, удостоверение личности будет при мне». Это было уже больше, чем просто совпадение, пожалуй, это было «знаком свыше».
Эмвэдэшный чиновник в Вене оказался человеком эмоциональным и любознательным. Он долго расспрашивал Чеховича про рукопись и ее автора, а когда понял, что он — известный ученый, медиевист, работает над расшифровкой этого документа, и вовсе стал похож на 15-тилетнего фаната, оказавшегося в одной компании с лидером своей любимой рок-группы. Однако, при этом, все-таки, не забыл поинтересоваться, в какой связи с этой историей находится Курт Баумшаллер и его правнук Франц. Затем, он созвонился с Францем, сообщил ему, что известный ученый, историк из России хочет встретиться с ним, чтобы поговорить про его прадеда и, получив согласие, любезно передал трубку Эдварду.
Франц готов был принять гостя «хоть сейчас». Договорились через час. Ехать предстояло в «спальный район» на северо-западе города, но Чехович решил пройтись немного по центру, прежде чем вызвать такси. Моденский дворец, в котором размещался офис министерства, оказался окружен почти всеми «знаковыми» достопримечательностями — Венская опера, ратуша, Хофбург…
Дверь открыл жизнерадостный и бодрый старик — минимум, под восемьдесят. Чехович уже готов был произнести что-то вроде: «Могу ли я видеть Франца Баумшаллера?», и только в последний момент сообразил, что перед ним и есть тот самый человек, с которым час назад он договорился о встрече. «Ну да… Все правильно» — подумал он, мысленно произведя несложные арифметические операции, произвести которые прежде почему-то не приходило ему в голову. Он не отказался от предложенного ему чая — беседа за чаепитием обычно бывает более откровенной.
Франц весело кивнул головой, когда Чехович показал ему открытый на смартфоне диктофон, «повеселел» еще больше, когда узнал, что речь пойдет о рукописи Камиллы Анежской, и тогда Эдвард понял, что вот теперь — действительно «горячо»! Ему даже почти не приходилось задавать вопросы — старику явно доставляло удовольствие вспоминать историю, которая наверняка стала легендой их семьи.
По его словам, дело было так.
Перед покупкой дома, во время осмотра его с риэлтором, прадед обнаружил большую пустую комнату с неоштукатуренными каменными стенами, по периметру которых в несколько ярусов тянулись деревянные стеллажи с лестницами между ними. Риэлтор объяснил, что это — бывшая библиотека.
Полковник был не книжным человеком, библиотека ему была ни к чему. Зато, под кабинет — с высоким потолком, просторный и представительный — комната подходила идеально, надо было только cделать небольшой косметический ремонт и обставить ее соответствующе. Вот в процессе ремонта и был обнаружен тайник в стене, под самым потолком, с одной — единственной, старинной книгой.
— Как же он узнал, что это за книга? — спросил Чехович.
— Не сразу — ответил старик, улыбнувшись. — Сначала он вообще подумал, что это китайская или японская книга, потому что шифр был похож на иероглифы…
— Вы считаете, что символы шифра похожи на иероглифы? — удивился Эдвард.
— Не я, а прадед так считал — снова улыбнулся Франц. — Понимаете… — он замолчал, видимо, прикидывая, как лучше объяснить этому ученому — историку «загадочную австрийскую душу» своего предка. Затем, словно о чем-то вспомнив, с неожиданной для его возраста скоростью вскочил и вышел из комнаты, пробормотав уже на ходу: «Подождите»…
Чехович стал ждать, а заодно — оглядывать комнату. Ничего особенного, очень похоже на стандартную квартиру в панельном доме в каком-нибудь спальном районе Петербурга. Разве что, потолки чуть повыше — дом был, все-таки, кирпичный и проектировался с расчетом на европейские нормы. Стандартная мебель — не сказать, чтобы уж очень простенькая, но и не дорогая.
Старик вернулся с какой-то очень большой книгой в руках — только когда он снова сел за стол напротив Чеховича, Эдвард понял, что это альбом с фотографиями — толстый, старинный. Баумшаллер распахнул его на заранее заложенной странице.
— Вот, взгляните.
На
