оставшиеся от самолёта. А через мгновение раздался звук морской «отрыжки» — по-другому и не скажешь, — и что-то стремительно всплыло на поверхность. Складное и лёгкое инвалидное кресло Молнии Макгинти! Мистер Ворчун подцепил его гарпуном и втащил на палубу.
— Моё креслице! — воскликнула Молния. Вид у неё был невероятно радостный.
* * *
Когда всё, что упало на палубу, наконец расставили по местам, праздничный завтрак плавно перешёл в праздничный обед, только теперь за столом сидела и Молния Макгинти. Хотя особого аппетита у неё, похоже, не было (неудивительно, учитывая, что за «угощения» предлагалось отведать).
— Я прилетела вас предупредить, — сказала она.
— О чём? — поинтересовалась миссис Ворчунья. — О низко летающих самолётах?
В ответ на это мистер Ворчун что-то проворчал.
— О людях, которые пришли ко мне немногим позже вас, — сказала Молния.
Потом она рассказала, что почти сразу после Лучика, заходившего за картами, к ней заявился ещё один незваный гость. Он был худой, волосатый, с чёрными блестящими усами и назвался Максом. (Такие усы ещё иногда называют усищами, но мне это слово ужасно не нравится: дурацкое оно какое-то.)
Сперва Макс притворился, что потерялся и хочет спросить дорогу. Но, узнав в Молнии очень даже известную Молнию Макгинти, незнакомец (вместе с усами) очень обрадовался и попросил автограф. Молнии показалось, что он ведёт себя странновато, а когда усач что-то сказал про отпечатки слоновьих ног на земле, она сразу почуяла неладное.
Молния услышала вдруг заливистый лай: это лаяла её собачка, Росинка. И вскоре стало понятно, на кого: в коридоре, заставленном наградами и трофеями, показалась дама с очень прямыми волосами, которая спешила выйти на улицу... А на попе у дамы висела маленькая собачка, вцепившаяся зубами ей в одежду.
— А ну сними с меня это! — кричала дама, но Макс был слишком занят собственным побегом.
И только когда они оба выбежали из сада и почти пересекли лужайку, Росинка наконец разжала челюсти и поскакала к своей хозяйке с лоскутком от шорт дамы в зубах.
— Но ты же говорила, что Росинка не кусается! — воскликнул Лучик.
— Она кусает только чужих! — зардевшись от гордости, сообщила
Молния. — Росинка — прирождённая маленькая охранница. Сначала я подумала, что эта бедовая парочка пришла за моими наградами или за какой-нибудь дурацкой историей, чтобы продать её газетчикам. Но потом поняла, что пропала только бумажка со списком мест, для которых ты взял карты. Я оставила её на рояле.
— Их зовут Макс и Марта, — сообщил Лучик. — Я их хорошо запомнил. Мы встретились у таверны «Резвая свинка», а потом видели, как они сновали у порта Айзека и как пытались снять комнату в отеле О’Нилла.
— Наверняка они охотятся за ОЗО! Хотят похитить его или помешать ему добраться до цели! — воскликнула Мими.
— Я тоже так подумала, — сказала Молния и посмотрела на ОЗО. — Полагаю, ОЗО — это вы? — спросила она.
— ОЗО, — сказал ОЗО.
— Поэтому я пошла на лётное поле и завела «Канарейку».
— Куда ты её завела? — с ужасом спросила миссис Ворчунья.
— Жена, не глупи! — воскликнул мистер Ворчун. — Завела — значит, взяла себе! Она взяла в дом канарейку!
— «Канарейка» — это мой самолёт... мой бывший самолёт, — со вздохом сказала Мими. — А «завела» значит просто «запустила мотор».
— Думаете, это саботаж? — поинтересовалась Мими. — Думаете, кто-то специально сломал самолёт, чтобы вы до нас не долетели? Ведь вы могли погибнуть...
— И врезаться в нас, — пробормотала миссис Ворчунья. И крепко обняла Колючку, лежавшего у неё на коленях.
Колючка был чучелом ежа, так что очень зря она это сделала.
— Ай! Плохой ёж! — воскликнула она и, не сдержавшись, шлёпнула чучело. — Ай! — снова вскрикнула миссис Ворчунья, отдёрнула руку и стала посасывать уколотое место.
— Саботаж? Нет, дорогая, — сказала Молния. — Никто не мог знать, что я собираюсь куда-то полететь на самолёте, к тому же у злоумышленников всё равно не хватило бы времени хоть что-то предпринять.
— Что же случилось, как вы думаете?
— Мой механик Эрл — вот что случилось... точнее, не случилось. Он клялся, что починил неисправность в топливном насосе, и я думала, что это правда... Но, судя по всему, нет.
— Вот оно что, — сказал мистер Ворчун. Он перегнулся через стол и взял Молнию Макгинти за руку. — Ты потеряла своего попугайчика...
— «Канарейку», — поправила его Мими.
Мистер Ворчун нахмурился.
— Свой самолёт... и чуть не погибла, когда пыталась нас предупредить. Не знаю, что сказать, Молния.
— Я вот чего не могу понять, — зашептал Лучик Мими. — Если папа однажды пытался украсть её дверной молоток, то зачем она навлекла на себя столько неприятностей, чтобы его предупредить? Они ведь даже не лучшие друзья! Он и в дом-то её не заходит, всё кричит через окно!
Пока все остальные увлечённо болтали, Мими снова повернулась к Лучику.
— Я ещё кое о чём подумала, — шепнула она.
— О чём? — шёпотом спросил Лучик.
— О форме Лэзенби, — сообщила Мими.
— А что с ней не так?
— Если Роддерс Лэзенби действительно не знал, что поведёт корабль, то почему при нём оказалась полная капитанская форма?
Лучик проглотил кусочек пирога с желудями и опилками. У него не было ответа на этот вопрос.
Глава двенадцатая
Прямо по курсу земля!
Мими и Лучик сидели на кровати в каюте.
— Как ты думаешь, мы в опасности? — спросила Мими.
— Жить в ветхом поместье, в котором не хватает половиц, опасно, — сказал Лучик. — Соскребать раздавленных животных с дороги, а потом их есть тоже опасно... А опасно ли это? — спросил он, пожимая плечами. — Кто знает?
— Я всё не могу понять, тот человек, который дал твоему папе задание, — он плохой или хороший? — поинтересовалась Мими.
Она опять побрызгалась своими самодельными розовыми духами из розовых лепестков и поэтому пахла очень розово.
— Я об этом не думал, — признался Лучик. — Мы же хорошие, вот я и подумал, что люди, на которых мы работаем, тоже хорошие.
Мими взглянула на
