роли экономического фактора в развитии человечества. Однако по Марксу и Ленину, этот фактор был определяющим лишь в конечном счете. В отдельные периоды истории, в отдельных странах могут играть такую роль не только объективные, но и субъективные факторы, в том числе и личность.
Эта позиция изложена в известном письме Ф. Энгельса Й. Блоху 21 сентября 1890 г. «Согласно материалистическому пониманию истории, в историческом процессе определяющим моментом в конечном счете является производство и воспроизводство действительной жизни. Ни я, ни Маркс большего никогда не утверждали. Если же кто-нибудь искажает это положение в том смысле, что экономический момент является будто единственно определяющим моментом, то он превращает это утверждение в ничего не говорящую, абстрактную, бессмысленную фразу. Экономическое положение, это — базис, но на ход исторической борьбы также оказывают влияние и во многих случаях определяют преимущественно форму ее различные моменты надстройки: политические формы классовой борьбы и ее результаты — государственный строй, установленный победившим классом после выигранного сражения, и т. п., правовые формы и даже отражение всех этих действительных битв в мозгу участников, политические, юридические, философские теории, религиозные воззрения и их дальнейшее развитие в систему догм. Существует взаимодействие всех этих моментов, в котором экономическое движение как необходимое в конечном счете прокладывает себе дорогу сквозь бесконечное множество случайностей (то есть вещей и событий, внутренняя связь которых настолько отдалена или настолько трудно доказуема, что мы можем пренебречь ею, считать, что ее не существует). В противном случае применять теорию к любому историческому периоду было бы легче, чем решать простое уравнение первой степени». И далее. «Маркс и я отчасти сами виноваты в том, что молодежь иногда придает больше значения экономической стороне, чем это следует. Нам приходилось, возражая нашим противникам, подчеркивать главный принцип, который они отвергали, и не всегда находилось время, место и возможность отдавать должное остальным моментам, участвующим во взаимодействии».
К критике этого заблуждения неоднократно обращался и Ленин. Так, в книге «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» он отмечал, что великий научный подвиг Маркса и Энгельса состоит в том, что они «были первыми социалистами, выдвинувшими вопрос о необходимости анализа не одной экономической, а всех сторон общественной жизни». Обосновывая несостоятельность лозунга бойкота III Государственной думы, Ленин подчеркивал: «Марксизм отличается от всех других социалистических теорий замечательным соединением полной научной трезвости в анализе объективного положения вещей и объективного хода эволюции с самым решительным признанием значения революционной энергии, революционного творчества, революционной инициативы масс, — а также, конечно, отдельных личностей, групп, организаций, партий, умеющих нащупать и реализовать связь с теми или иными классами»[66].
Личные свойства главного создателя сталинизма не могли не оставить и действительно оставили глубокий след. Нельзя разделить мнение о «сложной, далеко не однозначной фигуре». Сталин — это достаточно цельная натура. Примерно последние 30 лет своей жизни он последовательно проводил курс на захват и упрочение личной власти, ни во что не ставя интересы советского народа и мирового сообщества. Он не обладал большим и изощренным государственным умом и даже мудростью, как пытаются представить. У него нельзя отнять исключительную хитрость, понимание текущего политического момента. Однако едва ли он обладал способностью предвидения, без чего немыслим современный руководитель столь высокого ранга. Признавая лишь собственное мнение, собственный опыт, он заранее обрекал руководимую страну на бедствия.
Вопреки утверждениям пропаганды, «вождь» не внес ничего нового в марксистско-ленинскую теорию. Он никогда не был ее классиком, войдя в историю как фальсификатор этого учения. Его опусы в какой-то мере отражают марксизм-ленинизм. Однако они изобилуют заблуждениями и прямыми искажениями. Многое из того, что приписывается Сталину, фактически является плагиатом. Созданная Сталиным командно-репрессивная система не только безнравственна, антигуманна, но и антиинтеллектуальна, нерациональна. Многие решения и деяния «вождя» и его группы были лишены здравого смысла. Таковы возвращение крестьянства в крепостное состояние, широкое применение крайне нерентабельного принудительного труда. При окостенелом складе ума Сталину не дано было понять, что развитие человечества нельзя повернуть вспять.
Некоторые историки и мемуаристы стремятся найти в названной системе нечто положительное. Однако для обеспечения порядка, воспитания ответственности, сосредоточения сил нации во имя достижения определенных целей совсем не обязательна такая система. Зачем расстреливать руководителей города для того, чтобы очистить от снега зимнюю Москву, как советует ныне В.Бережков? Нужна ли третья мировая война для стимулирования нового технического прогресса? Широко известно, между тем, что в чрезвычайных условиях «великой депрессии» 1929–1933 и войны 1939–1945 гг. Рузвельту удалось осуществить несколько крупнейших программ, например, освоение бассейна реки Теннесси, создание атомной бомбы, не устанавливая в стране жестокой личной диктатуры. При этом он отнюдь не ввергал свой народ в страшные бедствия.
Многие просчеты Сталина не связаны с его неспособностью к долгосрочным прогнозам. В этом случае просчеты, может быть, были бы простительны: не каждый рождается гением. Таково насаждение Сталиным монополий во всех отраслях жизни общества. Однако их гибельность была понятна еще Ленину, монополия ведет к застою и загниванию, поскольку она исключает инициативу и состязательность. Это было доступно современникам Сталина — тому же Рузвельту, осуществившему дальнейшее развитие антитрестовских законов; Гитлеру, сохранившему в Германии все виды собственности. Ограниченностью ума Сталина необходимо объяснить и его враждебность к реформам. Ему были свойственны преклонение перед количеством тонн, кубометров, гигантомания. Создание промышленности за счет разрушения сельского хозяйства было абсурдным. «Валовое мышление вождя» проявилось в конце 30-х гг. в отчетном докладе ЦК ВКП(б) XVIII съезду партии[67], в речи на собрании избирателей 9 февраля 1946 г. дальнейшее развитие страны он связывал в первую очередь с количественным ростом базовых отраслей. «Великая программа вождя» превышена в десять и более раз. СССР в 1988 г. добыл 624 млн. т нефти, США — лишь 455. Однако отставание от этой страны в экономическом отношении не было преодолено. В основе другой нелепости — при самом крупном производстве металла в мире СССР завозил в большом объеме трубы и прокат — лежит тот же сталинский подход. Неразумной была налоговая политика правительства Сталина-Молотова. Известно как, в последние годы вследствие такой политики была уничтожена большая часть садов, большая часть крупного рогатого скота. Крестьяне и жители пригородов вынуждены были переходить к разведению коз, названных в народе «сталинскими коровами»[68].
Человек, считавший себя мастером материалистической диалектики, не мог понять, что при таких подходах количество не перейдет в качество. Он не заметил приближения научно-технической и технологической революций, недооценил способностей капитализма приспособиться к новым условиям, не понял укоренения государственно-монополистического капитализма во всех развитых странах, бурного роста их производительных сил. Преемники Сталина не были дальновиднее его. До
