Она завидовала этим людям. Наверное, никто из них не понял бы ее и не поверил ей. Любая из крестьянских женщин наверняка готова пожертвовать многим, чтобы хоть на денек оказаться на ее месте. Если бы они только знали, как трудно быть принцессой!..
По дороге путники несколько раз останавливались — чтобы напоить лошадей и перекусить. В сумке у каждого лежал хлеб с сыром. Но, несмотря на частые привалы, Атайя быстро почувствовала усталость. По прошествии часов восьми она уже с нетерпением ждала вечера и то и дело вглядывалась в даль, желая увидеть на горизонте шпили часовни Эваршотского аббатства.
— Долго нам еще ехать, Тайлер? — спросила девушка утомленным, сонным голосом.
— Думаю, мили две-три. Устала?
Атайя кивнула.
— У меня ноги и руки как будто задеревенели.
Принцесса повернула голову и взглянула на показавшиеся уже вдалеке первые признаки заката — нежно-розовые полосы на безоблачном небе. Даже в столь ранний час можно было увидеть неясные очертания луны, появившиеся над заросшими елями и кленами холмами. Там же, далеко позади, Атайя заметила что-то еще. Нечто подвижное. Рядом с небольшим пригорком, покрытым деревьями, повисло странное воздушное облако. Оно колебалось и волновалось, напоминая исходящий от земли туман.
Атайя моргнула и протерла глаза: может, это от усталости? Такая долгая и утомительная поездка — первая в ее жизни. Но когда она вновь взглянула в даль, то убедилась, что не ошиблась: туманное пятно все еще висело на том же месте, все так же двигаясь и колыхаясь.
Атайя нахмурила брови.
— Тайлер, что это там?
— Где?
— Посмотри, там, вдалеке, рядом с высокими елями. Оно… По-моему, оно шевелится.
— Гм… Я ничего не вижу, — ответил капитан, напряженно вглядываясь в даль, пытаясь увидеть нечто движущееся, но ничего не заметил и покачал головой. — Солнце начинает садиться, освещение меняется каждые несколько минут. Скорее всего ничего там нет. Тебе просто показалось.
Атайя раздраженно вздохнула.
— Тайлер, я ничего не выдумала. Я уверена, что видела что-то.
Она еще раз повернула голову.
— Хотя сейчас оно исчезло…
— Атайя, ты просто сильно устала, поверь мне. В течение часа мы доедем до монастыря и сможем как следует отдохнуть.
Краски на окраине неба сменились: теперь неровные полоски вместо нежно-розового горели ярко-оранжевым светом.
Тайлер, Атайя и десять воинов королевской гвардии, сопровождавших их, достигли наконец ворот Эваршотского аббатства.
Каменное строение было довольно старым, но достаточно крепким: густые виноградные лозы обвивали высокие стены. Все вокруг выглядело аккуратно и ухоженно. Приятный аромат, исходивший от кустов красных роз, наполнял прохладный вечерний воздух. Позади здания Атайя увидела множество белых решетчатых подпорок, оплетенных виноградом, они тянулись вдоль вымощенной булыжником дорожки. По ней навстречу гостям шел невысокий полный мужчина с седыми волосами, в простой мантии коричневого цвета с капюшоном. За ним следовали человек шесть братьев из аббатства, одетых точно так же.
Подойдя к металлическим воротам, послушники открыли их, и невысокий монах вышел к путникам. Его лицо сияло, на губах играла добродушная улыбка. Разведя пухлые руки в стороны, он обратился к Атайе:
— Должно быть, вы — принцесса Атайя.
Толстячок поклонился настолько низко, насколько позволяло ему его телосложение.
— Вчера здесь был гонец из Делфархама. Он сообщил о вашем приезде. Я — аббат Торн. Добро пожаловать в наше скромное пристанище, ваше высочество. Надеюсь, вы сможете хорошо отдохнуть у нас.
Аббат Торн отдал распоряжение братьям, оставшимся на некотором расстоянии позади него, отвести лошадей в конюшню и как следует позаботиться о них. Атайя слезла с седла. Ноги ее затекли и в первый момент отказывались слушаться. Тайлер и его люди отстегнули седельные вьюки и передали поводья монахам.
Аббат повел гостей вниз по булыжной дорожке, добродушно знакомя их с внутренним обустройством обители.
Кухня, небольшая часовня, здание, где располагались комнаты для приезжих и монашеские кельи, — здесь все было пропитано каким-то особенным, необычным духом. По пути аббат Торн оживленно рассказывал об истории Эваршота и о жизни монастыря. Заведя гостей в храм, он гордо показал новые окна из цветного стекла и высокий алтарь. В завершение маленькой экскурсии монах продемонстрировал гостям знаменитые виноградники. Атайе понравилось здесь: трава на лужайке была аккуратно подстрижена, за садом наверняка хорошо ухаживали. И хотя монастырская жизнь всегда представлялась ей скучной и однообразной, принцесса нашла монастырь местечком мирным и невероятно милым. Так, наверное, и должно выглядеть настоящее аббатство.
— У нас тихо и спокойно, — сказал Торн, — и мы любим свою обитель. Нам нравится наш жизненный уклад. Молитвы и службы, выращивание овощей и фруктов, уход за территорией — нам хватает занятий.
— А что у вас там? — спросила Атайя, указывая в сторону полуразрушенного здания, окруженного обломками камней и обугленными деревянными балками. В воздухе пахло намокшей жженой древесиной. Этот заброшенный уголок совсем не вписывался в общую картину красивого, умиротворенного монастырского быта.
Монах тяжело вздохнул. Атайя заметила, что на его лбу появилась вдруг напряженная складка. Наверняка она затронула какую-то неприятную тему.
— Когда-то здесь располагалась наша оранжерея, — печально произнес аббат. — В прошлом месяце ее не стало, когда деревенские жители привели к нам женщину, представительницу рода лорнгельдов, и попросили позаботиться о ней. Я понимаю, что выглядит это довольно неприглядно, но мне захотелось, чтобы остатки здания какое-то время еще стояли нетронутыми… Я и братья, глядя на эту печальную картину, размышляем о судьбах тех, кому в жизни повезло гораздо меньше, чем нам. Это не первый несчастный случай, причиной которого стали лорнгельды. Но они не в силах изменить свой рок. С несчастной женщиной случился приступ сумасшествия — оранжерея взорвалась и запылала, разваливаясь на куски под воздействием страшной силы колдовства. Один из наших монахов, садовник, погиб.
Аббат печально покачал головой.
— Возможно, женщине стало известно, что оранжерея — то место, где делают кахнил…
— И часто такое случается? — нерешительным голосом спросила Атайя.
Сколько же оранжерей нужно построить или восстановить, если лорнгельды вдруг зачастят сюда? — подумала она.
— Нет, не сказал бы. Раньше, как рассказывают, подобное происходило чаще. Но это было очень давно. В нашей библиотеке хранятся дневниковые записи наших предшественников. По свидетельствам одного из них, который жил… гм… уже почти два века назад, в какой-то год сюда привели целых шестьсот представителей лорнгельдов!
— Чтобы осуществить церемонию отпущения грехов?
