Лес встретил шелестом листвы и поразительным спокойствием. Дженталь уверенно вел по едва заметным тропинкам, как-то выбирая самый короткий и самый легкий путь, лавируя в зарослях. Кей в какой-то момент неожиданно напрягся, хватая меня за руку и не пуская дальше. Эльф тоже остановился, прислушиваясь к чему-то. Дернул ухом:
— Слишком тихо. Что-то пугает местный лес. Мы уже на подходе.
— Вы уверены, что Вам стоит туда идти? — дракон все еще сжимал мое запястье.
— А без меня вы не пройдете, — пожимаю плечами, рассматривая прицепившуюся к брюкам колючку. — Пойдем, нам пора.
Кетайро кивает, но постоянно идет рядом, готовый в любой момент среагировать на малейшее движение. Его нервозность невольно передается и мне, я вспоминаю, что хотела сначала узнать у Мирены об этих пещерах, но как-то это желание вылетело из моей головы. Поэтому я всей душой надеюсь на то, что нам не придется срочно улепетывать от того, что мы там найдем.
Местность становилась все более мрачной. На первый взгляд эта часть леса ничем не отличалась от остальной, но он был словно пеплом присыпан, «картинка» казалась более блеклой.
Беспокойство проняло даже меня — сейчас хотелось вернуться обратно, потому что я уже не была уверена в хорошем исходе моей затеи. Вход в пещеру оказался закрыт полупрозрачной завесой, иногда слабо искрящейся фиолетовым.
— Вот мы и на месте. Сможете открыть? Заклинание же Ваше стоит, — Дженталь вглядывался в глубину хода, прядал ушами, но ближе чем на пять шагов не приближался.
— Не знаю. Наверное. Попробую, — я подошла ближе. — Если бы я его помнила…
— Оно же на крови, его можно спокойно снять, — Кей перестал нервно вглядываться в безмолвный лес у меня за спиной и повернулся к скале.
— А ставить потом обратно как?
— Все равно ставить обратно его надо будет после нашего возвращения. Если мы не вернемся — то вряд ли это уже будет нас беспокоить.
— А ты оптимист, ушастый, как я посмотрю, — дракон преувеличенно весело хохотнул. — Давайте попробуем. Если что, я просто выжгу нутро пещеры.
Я кивнула, подходя ближе к ставшей более «густой» пелене на входе. Почему мне упорно кажется, что я ввязываюсь в авантюру? Наверное, потому, что мне не кажется. Шпилька легко прокалывает палец, капля крови впитывается в заклинание как вода в губку, из прохода в лицо веет сыростью. Прекрасно. Делаю шаг ближе, но передо мной возникает красноволосый.
— Я пойду первым, вдруг и правда придется жечь. И идите на два шага позади.
Под сводами пещеры оказалось темно. Солнечный свет не проникал и на десяток шагов, и мне все сильнее хотелось вернуться назад. Дженталь крепко сжимал мою руку, не позволяя спотыкаться, отставать или теряться. После первого поворота меня замутило — стены тоннеля были покрыты черной слизью, тускло блестевшей в отсветах горящего на ладони дракона огня, слабо шевелившейся. Еще через несколько десятков шагов стало ясно, что это не слизь, а странные черные щупальца. Лицо эльфа все больше мрачнело.
— Дракон, лучше начинай жечь прямо сейчас, иначе мы отсюда не выберемся. И не оборачивайся, ради всех богов.
— Что-то не так? — Кетайро замер, не поворачивая голову даже в бок.
— Это не тоннель. Не природный, я имею в виду. Это огромный лабиринт свитый этими щупальцами.
— Ну, таким организмом же, по идее, должен кто-то управлять? Хотя я не горю желанием знакомиться с «мозгом» этой кучи.
Он увеличил объем огненного шара, рассчитывая отпугнуть щупальца от нашей группы, но случилось прямо противоположное — они, взбесившись, хлестнули красноволосого по ногам, еще несколько рванули меня и Дженталя в стороны, вынуждая эльфа разжать пальцы. Меня утянуло куда-то во мрак, единственное, что я ощущала — как скользят склизкие конечности по телу, передавая меня куда-то. Главное, не дышать глубоко и часто, потому что от отвращения из желудка начал подниматься комок.
Через какое-то время меня выбросило в неглубокий «бассейн». В этой пещере было посветлее — хоть какие-то солнечные лучи проникали через потолок и трещины в стенах. Осматриваясь, я принялась смывать с себя слизь, то и дело ожидая подвоха. И не зря. Стоило мне наклониться, чтобы прополоскать волосы, как за спиной раздался смешок:
— А у тебя стал неплохой зад, сестрица. Ты уже не похожа на ту тощую селедку, которой была раньше. Ты все-таки решила принять мое предложение?
Резко разворачиваюсь на голос. Вот это встреча… Вся стена пещеры была обвита щупальцами, образующими в центре некое подобие трона, на котором, поддерживаемый со всех сторон, сидел Эрих Вальц собственной персоной. На самом деле, я узнала его исключительно по лицу и голосу — тело было страшно истощено.
— Или мне правильнее называть тебя Алиной? Эта личность ведь заняла главное место? Слушай, а сколько памяти тебе досталось от нее? Помнишь, почему я такой?
Отрицательно качаю головой. Он странно ухмыляется, под его взглядам щупальца сплетаются в подобие кресла. Эрих приглашающе кивает головой. Предельно аккуратно сажусь на край, разглядывая неожиданного собеседника. От Котова в нем сейчас только глаза, черты лица слишком трудно сравнивать — настолько тощ Вальц. Он смотрит в упор:
— Когда-то, когда мы едва вошли в подростковый возраст, ты, вернее, моя драгоценная сестрица, вбила себе в голову, с пылом юной идиотки, что я твоя истинная любовь. Я честно пытался наставить Элину на путь истинный, но что я мог? Особенно после того, как наша собственная мать разрешила нацепить на меня «ошейник»? Что ты так кривишься?
— Ладно, оставим местные нравы местным, но инцест? Серьезно?
— А что в этом такого удивительного? Местное общество давно скатилось, ты просто не росла здесь, — щупальца аккуратно устраивают его ближе ко мне.
— Эрих, — с губ едва не срывается «Игорь», что сбивает меня с мысли, я уже не помню, что хотела сказать.
— Потом она взялась за меня всерьез. Это имение ее — твоя — собственность, остальные родственницы тут не бывают. Она притащила меня на вершину этой скалы. А когда я продолжил гнуть свою линию — столкнула сюда и забыла обо мне, как о сломанной вещи.
— Но ты выжил…
— Как видишь. Это, кстати, отросток от твоего Милошика.
— Я его Мирене отдала.
Парень криво ухмыляется, явно устав от непривычного общения. Я же не знаю, что делать со всем этим. Бездумно встаю, подходя ближе к Эриху. Щупальца вокруг него напрягаются, взволнованно дергаются словно хвосты рассерженных кошек. Запускаю пальцы в длинные, давно нечесаные волосы. Вальц вздрагивает под рукой.
— Что нам со всем этим делать, Эрих?
— Не знаю, — голос у него сел.
Из недр памяти всплывает короткое заклинание, молюсь всем богам, чтобы я ничего не перепутала. Один жест и спутанная копна ложится на костлявые плечи ровными прядями, даже относительно чистыми. В груди драным котом ворочается жалость к собеседнику. Повинуясь ей, аккуратно прижимаю его к себе, разглядывая смену выражений на лице.
