— Правильно рассуждаете, — холодно произнес зеленолицый квестор. — Старший велит, я вам уже говорил, что вы арестованы…
— А за что? — полюбопытствовал Лекс, прикидывая шансы. Результаты прикидки совершенно не обнадеживали.
— Хотя бы за то, что Звездным Охотникам под страхом гражданской смертной казни категорически запрещено находиться на Забдицении, как на планете, которая входит в Список. — В голосе квестора был лед, и ничего, кроме льда.
Лекс выпучил на фрументария глаза.
— Какой еще список?! Какая казнь?!.
Несколько секунд иксамит смотрел на Лекса, и в глазах его был уже даже не лед, а абсолютный ноль по Кельвину. Все вокруг замерзло, в том числе и Лексовы мозги вместе с хранящимися там надеждами.
— Список составлен Сенатом, — четко произнес квестор. — Его содержание доведено до сведения командования Охотников.
Лекс вытер лоб — снова лед…
— Но ведь мы… наш корабль сел на этой планете официально, — хрипло проговорил он, отгоняя леденящие (опять-таки) картины ближайшего будущего: гражданская смертная казнь — это мучительные пытки в течение семидесяти двух часов, пока не наступит летальный исход… ею карают за особо тяжкие преступления, повлекшие за собой значительный ущерб Республике. Последняя подобная процедура состоялась, как он слышал, двадцать девять лет назад.
Вертикальные зрачки иксамита расширились и снова сузились.
— За последний год на Забдицению официально не садимся ни один из кораблей Звездных Охотников, — отчеканил он.
И тут Лекс растерялся.
В подобную подставу он просто не мог поверить. Все происходящее мгновенно потеряло черты реальности, мир поплыл в сторону, пол с потолком собрались поменяться местами, а тело отказалось повиноваться затуманенному рассудку. В кончиках пальцев закололо, в горле застрял противный скользкий ком, сквозь который с неимоверным трудом пролезли слова:
— Я требую присутствия… представителей командования Охотников…
Голос прозвучал, как чужой — сиплый, слабый, неестественный, — но он прозвучал, а значит…
— Отклоняется, — спокойно ответил фрументарий. — Дело в компетенции Сената. Ваш магистр-экит ничего не сможет сделать.
Только огромное усилие воли, или какой-то рефлекс, или продолжавший автономно действовать мозжечок, или и то и другое, вместе взятое, не позволили Лексу свалиться на пол и хвататься за начищенные ботинки иксамита. Но так, наверное, не могло продолжаться долго, потому что, повинуясь небрежному жесту квестора, не отрывавшего ледяного немигающего взгляда от лица своей жертвы, один из легионеров закинул «титан» за спину и вытащил шипастые наручники…
Лекс остановившимся взором наблюдал за этими приготовлениями.
Нет, не может быть… не может?..
— Так ты действительно Охотник?! — услышал он изумленный голос Марсии.
— Я же говорил, — дернул Лекс плечом, немного приходя в себя.
Тьфу ты… что такое, в самом деле. Стыдоба. Спокойно, Охотник…
Квестор перевел взгляд на девушку, точно только сейчас ее заметил — впрочем, может статься, так оно и было.
И тут Лекс увидел, как в глазах иксамита мелькнул проблеск какой-то эмоции — радости, что ли.
— Какая неожиданная встреча, — с расстановкой произнес фрументарий. — Удача сегодня на нашей стороне.
— Я вас не понимаю, господин квестор, — резко сказала девушка, выходя из-за спины Лекса.
— Ну как же, — проговорил иксамит. Сквозь лед в его голосе слышались почти ласковые нотки. — Дукс Валент и декурион Круделис будут рады с вами встретиться… наедине. Они давно этого хотели и будут мне весьма благодарны.
— А по какому праву Сенат… сенаторы могут хотеть встретиться со мной? — надменно сказала Марсия.
Лекс уже пришел в себя и сейчас чувствовал только стыд и злость.
Не для того я, вашу так и разэдак, с Земли сюда подался, чтобы позволять всяким зеленорожим…
— По праву сильного, госпожа, — холодно произнес иксамит. — Поздно возражать и сопротивляться.
— Но отец…
— Я повторяю — поздно, — оборвал ее фрументарий. — Соблаговолите следовать за нами, если не хотите, чтобы к вам применили силу.
Последнее слово он произнес так, что Марсия вздрогнула и отшатнулась, прижавшись к Лексу, который машинально обнял ее.
Лекс немного смутился: даже в такой момент… у кого это так сильно бьется сердце, у меня или у нее?.. какое теплое бедро… и… эх, нехорошо, конечно, но вот бы напоследок… а что это такое тут мешает?..
— Если вы, госпожа, будете себя хорошо вести, — с холодной издевкой произнес откровенно за ними наблюдавший иксамит, — то у вас будет возможность напоследок немного утешиться. Но уж не с этим кавалером. Найдутся и получше.
Лекс, который продолжал обнимать Марсию левой рукой, сжал ее плечи: тело девушки напряглось так сильно, что он испугался нового обморока.
А это сейчас было бы неудобно, потому что…
— Когда я выстрелю, жми на кнопку, — быстро шепнул Лекс, продолжая смотреть на квестора.
Девятнадцать, сделайте так, чтобы у этой Марсии хватило выдержки…
А фрументарий, казалось, смаковал ситуацию. Внешне, правда, это выражалось только в том, что его зрачки быстро расширялись и сужались, но Лекс достаточно наобщался с иксамитами и понимал, что квестор сейчас испытывает почти восторг. Ну и пожалуйста…
Квестор давно опустил пистолет, да и легионеры, похоже, расслабились: ситуация ими контролировалась полностью… а Лекс, который сейчас стоял к ним боком, медленно, очень медленно просовывал руку под свой бронекомбинезон.
— Гастат, — четко произнес фрументарий. — Вторую пару наручников для дамы.
Марсия дернулась. Специально она так сделала или нет, но от этого движения ее разорванное на груди платье разошлось, и взгляды квестора и (тем более) всей полудеции легионеров тут же сместились в сторону обнажившегося тела.
Этих секунд — или долей секунды — Лексу хватило на то, чтобы его пальцы сомкнулись на рубчатой рукояти, а рука плавно двинулась обратно.
Большой палец передвинул предохранитель на автоматический огонь, и извлеченный наружу — слава Девятнадцати, ни за что не зацепился!.. — «аполлион» выплюнул сразу половину обоймы.
Целиться было некогда, а врагов имелось слишком много, и Лекс просто повел стволом туда и обратно: легионеры все-таки зазевались, прошляпили, и ни один из них не успел выстрелить до тех пор, пока мир перестал быть никаким и выпустил из-за своей изнанки двоих беглецов — теперь таковыми они могли считаться официально.
— …Быстрее! Да быстрее же!..
Голос Марсии звенел, в нем проскальзывали не то истерические, не то просто решительные нотки — Лексу некогда было разбираться: девушка с силой тащила его куда-то, ухватившись за рукав бронекомбинезона, и Лекс по инерции сделал несколько шагов вслед за ней, оглядываясь по сторонам.
