было очень похоже, будто в Юзуру снова вселился Синген — такая жестокость застыла в расширенных глазах. По спине Масамунэ снова побежали мурашки.
«Кто же этот юноша?»
— Доно!
Он оглянулся и увидел Монива Сагецу[23], который поспешно направлялся к нему.
— Доно! В городе… люди ведут себя странно!
— Странно? Что ты намерен этим сказать?
— Огромная толпа направляется к Кегаминэ! Отовсюду! Прямо сюда!
— Что?!
— И каждый несет что-нибудь, что бы сошло за оружие. Не могу знать точно, однако похоже, будто они под властью чьей-то воли… Будто бы восстание поднялось… Доно!
Все вассалы обратили взгляды на Масамунэ, а тот побледнел, как лист бумаги.
«Не может быть!»
* * *
— БАЙ!
Стоило Аяко закрыть рот, и скелеты исчезли.
Чиаки Сюхэй и Кадоваки Аяко сражались в Комегабукуро, недалеко от Кегаминэ. Они уже успели провести очищение земли и теперь добивали оставшихся воинов.
— У меня, кажется, все! А у тебя, Нагахидэ?
— Готово. Пока Кагетора и Наоэ справятся у себя, мы как раз закончим, — проговорил Чиаки, порываясь уходить. — А пока давай вернемся в Кегаминэ. Что-то кошки на душе скребут, уж слишком странная эта битва заклинаний в небе.
— Угу, вот и мне так кажется… — Аяко неотрывно смотрела на дорогу. — Постой-ка, Нагахидэ! Глянь…
— А?
По дороге двигалась колонна людей. Взрослые, дети… вроде как простые горожане, но колонна казалась бесконечной, и неясно было, куда они идут и зачем.
— Ну… на парад не похоже, не находишь?
— Подожди, Харуиэ. Смотри внимательнее.
Каждый нес или биту, или деревянный меч, или топорик для разделки мяса, или нож… некоторые даже достали катаны: ясное дело все, что у них в руках, можно было использовать в качестве оружия. Но ради бога, с какой целью?
— Нагахидэ! И там!
По дороге позади тоже шли люди — лица бездушные и пустые; всех их объединяла какая-то общая цель, и все они шагали в одном направлении. Но зачем? Куда?
— ! — Чиаки пораженно втянул воздух, почувствовав над толпой странную энергию. Аяко тоже ее заметила. Сильная плотная энергия окутывала этих людей и гнала их вперед. Энергия, наполненная злобой… Это…
«Коко! Энергия лисиц!»
— Быть не может!
И Чиаки, и Аяко передернуло. Повинуясь призыву лисиц, горожане шагали вперед.
«Они ведь не!»
Этого нельзя допустить! Как только в голове Чиаки промелькнула эта мысль, он собрал силу и выкрикнул:
— Рассыпься!
Сгусток его воли, запущенный изо всей силы, врезался в плотную энергию лисиц. С момент казалось, будто та распадается на куски, но все же некоторая часть ее осталась нетронутой — слишком велика концентрация. Что и следовало ожидать: в конце концов, эта энергия принадлежала лисам Дакинитэн хо Могами Есиасу.
— Подонок! — Чиаки бил снова и снова, но безрезультатно. Несколько человек, вроде бы, заколебались, но уничтожить внушение у него не получалось.
— Нет! — пронзила Аяко страшная догадка.
Целью их было… они шли!
«Кегаминэ!»
Могами намеревался бросить этих людей в битву с Кегаминэ. Просто его призрачных воинов одного за другим уничтожили силы Датэ, но Масамунэ наверняка не сможет поднять руку на простых граждан, которые не причастны к этой войне… вот Могами и воспользовался кинрин но хо подобным образом.
— Проклятье! Могами, трус! — не прекращая попыток разбить внушение, кричал Чиаки.
Энергия все распадалась: в конце концов она потеряла форму лисиц, но даже Кагетора со своей силой не выстоял бы против такого количества коко! Сейчас этих людей невозможно было остановить.
— Да очнитесь же вы, ради бога! Эй, очнитесь, черт бы вас всех побрал!
Но горожане оставались глухи к его воплям: они двигались к Кегаминэ — уничтожить Масамунэ и всех Датэ!
Глава 7: Пламя, опаляющее небеса
— Охраняйте дорогу к храму! Не давайте ни единому человеку приблизиться к Зуиходэну! Пусть даже муравей не проползет незамеченным!
Войны собрались на дороге к Зуиходэну и загородили ее, чтобы не пропустить приближающуюся к Кегаминэ толпу. Во главе стоял Катакура Кодзюро Кагецуна.
Масамунэ с каменным лицом спросил:
— Что будем делать? Мы не должны причинять вред здешним людям.
— Надо искать заклинателя и заставить его освободить их. И если мы не справимся заклинаниями, я собственными руками убью Есиасу. И когда я сделаю это, Дакинитэн-хо развеется!
— Да что ты! Они скоро будут здесь! Ты разве справишься вовремя? Пускай ты найдешь его, но будет весьма непросто приблизиться к нему в лагере Могами!
— Тогда надо связаться с Уэсуги-доно! Пускай ударят по Есиасу их силой тебуку, доно!
— А есть ли у нас время ждать их?!
И в этот момент с криками: «Вот они!» люди, контролируемые лисами, бросились к защитникам мавзолея.
— Тсс! — мрачно цыкнул Масамунэ.
— Доно! — громко окликнул Кодзюро.
Люди, потрясая оружием, взбирались на холм, на дорожку, ведущую к каменной лестнице. Масамунэ оглянулся на Зуиходэн: ритуал продолжался, но пока ему не было видно конца.
Юзуру застывшими глазами смотрел на платформы гома. Масамунэ заскрипел зубами.
«Поспеши, Нарита-доно: сокруши Есиасу!»
Люди подошли к лестнице. Масамунэ резко остановил воинов, уже обнажающих мечи:
— Нельзя поднимать руку на этих людей! Верните мечи в ножны.
— Но, доно…
— Защитный барьер! Никого не пропускайте!
В ярости скрежеща зубами, воины Датэ сконцентрировали волю — и вокруг Кегаминэ выросла невидимая стена.
Уууууаа!
Стена полыхнула в сторону нападающих, раздалось несколько криков. Но все равно никто из горожан не остановился. Все наткнулись на стену: то там, то здесь проскальзывали яркие искры.
«Так больше не может продолжаться!»
Постоянные столкновения ослабляли барьер, и Масамунэ прокричал:
— Больше! Вложите в него больше силы!
— Доно!
Люди давили на стену все сильнее и сильнее, не оставляя попыток прорваться. Сыпались искры. Слишком много народу!
Аааа! — взвыла толпа и врезалась в барьер. И всем скопом нападающие ввалились внутрь.
— Отступайте, доно! Мы задержим их!
— Кодзюро!
Толпа захлестнула их, как цунами. Войны в едином порыве выхватили мечи.
— Не пускайте их! Не давайте им пройти! — прорычал Кодзюро.
Горожане бросились вверх по ступеням, и было их столько, что битва казалась бессмысленной. Солдат в момент поглотила толпа, и воцарился полный хаос.
— Нет, не пускайте их в Зуиходэн!
Аааааа! — надрывались обезумевшие люди. У каждого из них было оружие: защита Датэ пала в момент под перехлестывающим через край натиском.
— Он кири каку ун соака!
— Он кири каку ун соака!
Над каждым горожанином танцевала лисья энергия, и те в упоении своем пронзительно кричали и бесновались.
— Не позволю! — в конце концов, и Масамунэ обнажил меч.
— Здесь опасно! Отойдите, доно! — закричал Кодзюро.
— Ни за что! Я буду защищать это место до последнего! Не отступлю ни на
