шаг!
— Доно!
Толпа, словно огромная волна, надвигалась на них. Единственный глаз Масамунэ остро блестнул:
— Я их не пропущу!
И только горожане изготовились напасть, как случилось неожиданное.
* * *
— !
Есиасу глотнул воздуха, и мантра оборвалась.
Шшарп.
Острое лезвие с глухим звуком вошло в тело Есиасу. Он издал короткий стон, повернулся — только для того, чтобы увидеть кинжал, глубоко вонзившийся в его тело. А держал кинжал…
— А… а… а…
Косака Дандзе.
— Ты…
Есиасу, будто не веря глазам, взглянул на Косаку, а тот со скучным лицом выдернул кинжал. Есиасу повалился с платформы; одежды священника залила кровь.
— Аааа! Ааа!
Косака холодно смотрел на скорчившегося на полу Есиасу. Раненый протянул к генералу окровавленную руку:
— Зачем… зачем… ты!
Косака стряхнул руки Есиасу со своей щиколотки, и на губах его расцвела бледная усмешка:
— Никогда больше не доверяй так человеку из эры Сенгоку.
— !
— Тебе бы надо стать похитрее в следующей жизни!
Едва Есиасу добрался до татами, Косака вонзил кинжал в тыльную сторону его ладони.
— АААА!
С жутким воплем дух Есиасу, в попытке избежать агонии, рванулся было покинуть тело, но в этот момент… перед ним предстали двое яростных Королей Мудрости — Гозанзэ Мео и Дайтоку Мео. Силы, призванные в Кегаминэ, немедля обернулись против Есиасу, стоило ему прервать заклинание. Грозно взревел индийский буйвол, Гозанзэ оскалил зубы и всеми четырнадцатью руками вцепился в душу Есиасу.
П-пустиииии! Неееет!
Король Мудрости вершил жестокое возмездие: оторвал Есиасу руки и вспорол живот — хлынула кровь, кости трещали и ломались. В ужасе душа Есиасу выкрикнула:
БАТЮШКА!
Предсмертные вопли звенели в воздухе. Перед двумя Королями Мудрости душа Могами Есиасу, корчась в муках, растаяла, оставив лишь отзвуки смертельного ужаса. Будто смакуя эти остаточные чувства, Косака расплылся в улыбке:
«Упокойся с миром, Есиасу».
* * *
Нападавшие начали валиться на месте, будто марионетки с оборванными ниточками.
— Что это?
Датэ недоверчиво смотрели, как над людьми, атаковавшими Масамунэ и его войско, исчезает энергия лисиц: миг — и Дакинитэн хо Могами Есиасу пропало.
— Ч… что?
Люди неподвижно лежали на земле. Масамунэ и его люди ошарашенно таращились на происходящее. В мгновение ока цепь горожан рассыпалась.
Только сейчас Масамунэ заметил, что сзади подошел Юзуру.
— … Нарита-доно…
— Масамунэ-доно, заклятие Могами Есиасу полностью снято, — безмятежно проговорил он. — Коко больше не появятся, будьте спокойны.
— …
Настоящей радости не чувствовалось. Юзуру загадочно улыбался, но глазами его смотрел убийца, не знающий жалости. У Масамунэ аж мурашки по спине побежали.
* * *
Наоэ развернулся вокруг своей оси: аура Дакинитэн-хо исчезла и лисы потеряли силу.
«Есиасу что же, убит?»
— Наоэ!
Он оглянулся на голос и тут же заметил подобравшегося сзади скелета.
— !
Такая ударил силой, и воин отлетел. Наоэ изобразил ритуальный жест:
— БАЙ!
Воин исчез; здесь — последний. Глубоко вдохнув, Наоэ остановился. Успокоение земли в этой точке барьера они удачно завершили.
— Кагетора-сама…
— Точно… — Такая пытался восстановить дыхание, все еще сжимая меч Бисямонтэна. — Надо с этим закончить, Наоэ.
— Так точно.
Они стали спина к спине: Такая лицом к востоку, Наоэ — на запад:
— Адарса — жнана!
— Самата-жнана!
— Пратявексана-жнана!
— Критянустхана-жнана!
Они нарисовали в воздухе несколько больших символов из санскрита:
— Хара добо он боккэн сютан сирии.
Проговорив мантру Киссё Дзедохэн, Наоэ и Такая сложили ладони в молитве. Теперь все было сделано, как надо: барьер пал.
— Ну вот, — Такая расслабился. — Теперь, если и в Кегаминэ они справятся с кинрин но хо, то мы молодцы.
— Кагетора-сама, все указывает на то, что Могами Есиасу не выстоял против ритуалов в Кегаминэ.
— А? — обернулся Такая.
— Странно, что его убило заклятие, да? — проговорил Наоэ. — Он ведь дух… В любом случае Дакинитэн-хо больше не действует: кажется, в Кегаминэ выиграли битву заклинаний.
— Убит заклятием… Значит, душа Есиасу…
— Вероятно, душа ранена, но раны души не исцеляются очищением в ином мире. Она исчезает и теряет возможность оставаться в этом мире, а для оншо Ями Сенгоку это равнозначно смерти.
С этими словами Наоэ мазнул взглядом по правой руке Такаи и заметил, что бинт развязался и снова струится кровь. Он подошел и аккуратно поправил повязку:
— Надо воспользоваться случаем и добраться до Могами Есиаки, Кагетора-сама. Узнав о неудаче, он, вполне вероятно, развяжет войну. И если все это начнется в полном объеме, то будет то же, что и… нет, даже хуже… чем то, что мы наблюдали в Мацумото два месяца назад. Подобная война может разрушить Сэндай. Так примем же какие-нибудь меры прежде, чем это произойдет…
— Значит, идем мочить генерала?
— За всем этим стоит Есиаки, поэтому мы изгоним его.
Взгляд Такаи стал острым:
— Где он?
— В отеле или, возможно, в любимом ресторане Уэсимы… Нет, при таком положении дел он, скорее всего, уже в лагере.
— В лагере? И где он находится?
— Понятия не имею. Может, в каком-нибудь месте, где Дакинитэн-хо совершалось ранее… И вообще, было бы быстрее, если б Харуиэ провела ментальную разведку.
— Ладно. Тогда нам надо пока вернуться в Кегаминэ: Харуиэ должна быть уже там.
И они поспешно отправились обратно.
Со всех территорий онре собирались в Сэндае.
* * *
Войдя в храм, Могами Есиаки в оцепенении уставился на изломанную фигуру молодого человека, распластанную перед платформой гома. На татами стыла свежая кровь.
— Есиасу!
Он упал на колени. Косака Дандзе уже исчез из виду: заколов Есиасу, он торопливо покинул храм. Да только Есиаки ничего этого не знал.
— Ты… будь ты проклят, Датэ…
— Выслушайте, господин! — рядом появился воин и доложил: — Прибыл гонец от Асины-доно, и он говорит, что армия Асина не может направить силы в Сэндай.
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Войска Такеды начали наступление из Кодукэ и Симоцукэ[24]! Асина вынужден защищаться и не может уйти из Айзу[25]!
— Что? Такеда?! — в гневе повысил голос Есиаки. — СЕЙЧАС?!
— Докладываю! — прибыл еще один посланник, — Такеда разбил наше воинство на границе Этиго и собирается пойти на Ямагату!
— Что?! Правда?!
— Войны Ямагаты в растерянности. Они ожидают ваших приказов, мой господин!
— Приказов? Но Кодзиро… Еси должна быть там!
Гонец вымученно сообщил:
— Есихимэ-сама была изгнана Уэсуги.
— Как? Как?! — с лица Есиаки сошли краски. — Еси? А что с тем мужчиной… Наоэ? А… а Кодзиро? Он невредим?
— Уэсуги, сдается, совершил побег; местонахождение же Кодзиро-доно неизвестно…
— Ах ты негодяй! — от удара Есиаки посланник отлетел. — Как могло… все это… когда битва в разгаре!
Он сжал кулаки.
— Проклятый Такеда… Проклятые Уэсуги!
— Доно! Что же в отношении Ямагаты?
— Хмм… Ямагату я пока сброшу со
