и запомню. Но никто не назвал, а спросить уже неудобно. Что за вопрос — «как тебя зовут?» — если ты уже на кухне у человека бутерброды режешь. Вернее, смотришь, как их режут, — они всё сами, а я просто стоял столбом и не знал, куда себя деть.
Да, собрали бутерброды и термос — нашёлся какой-то здоровенный, двухлитровый.
А ведь у меня в прошлой школе никогда такого не было, чтобы вместе куда-то идти. Да ещё с термосом. И чтобы вот так бутерброды на всех. Удивительно.
В общем, мне хотелось, чтобы хоть какой-то толк с меня, вот и взялся термос нести. Чтобы чувствовать себя полезным обществу.
Уже в электричке я пожалел, что поехал. Потому что прямо отчётливо понял, что они давно вместе, а я так. Чего они меня позвали? Термос тащить?
Зато потом, когда вышли и я увидел, какой лес — какой лес! — мне совершенно неважно стало, с ними я или нет. Так красиво. Правда. И руки мёрзнут, и щёлкаешь на телефон всё равно.
Ничего такого, просто снег. Просто деревья. И так красиво, когда сухая трава в снегу. И дерево с кривым стволом, ветка как дракон. И ещё ягоды какие-то на кустах — чего их птицы не съели? Красиво. А птицу я поймал. Смотрел, смотрел и увидел её, как она сидит, вся распушилась. Если кадр увеличить — видно даже, как у неё клюв раскрыт.
Ну чего, дощёлкался я. Оборачиваюсь — никого нет. Прямо так сразу. Вот и погуляли, вот тебе и коллектив. И наверняка никто и не заметил, что меня нет.
Я крикнул — молчат. Тихо крикнул. Я вообще не умею орать. Ерунда какая-то, это они так шутят со мной?…
Подумали — вот дурачок восторженный, леса никогда не видел. Ещё Марат так на меня посматривал всю дорогу, можно было сразу догадаться.
А ещё можно было догадаться, что камера сажает батарейку телефона. В ноль.
И чего я про себя не знал, что я совершенно не умею ориентироваться на природе. Всё же эти карты в телефоне начисто отбивают у человека способность понимать, где он находится.
Хотя как тут понять — деревья. Деревья, тропинка — я с той стороны пришёл, вот следы. Или это не мои? А все, наверное, вон туда дальше пошли. Или нет?
Я прошёл дальше, но там никого не было. Вернулся, дошёл до развилки. Теперь куда? Вообще не помню, как мы здесь шли. Вот эти ягоды я снимал, да? Или другие…
Сначала это было просто смешно, ну не дремучий же лес, дороги протоптаны, лыжня, чего тут сложного? Наверное, если бы дорога была одна, мне было бы проще.
Потом стало не по себе. Я уже понял, что никого не найду, и решил просто идти обратно.
Чего теперь. Только это «обратно»… оно у нас где?
Как назло, перестали попадаться люди. Вообще никого. И следы ещё собачьи. Я понимаю головой, что собачьи, но всё равно не по себе как-то.
А потом я увидел просвет и пошёл к нему напрямик по снегу, решил срезать. А тут и просвет исчез, и стало совсем нереально пробраться, бурелом какой-то, лучше назад топать, пока не влип окончательно. Хотя, кажется, уже влип.
И тут я увидел человека, там, за буреломом. Он так странно двигался, быстро… и плавно… я не сразу увидел, что он едет на велосипеде. На велосипеде. В лесу. Зимой.
Конечно, продравшись через ветки, я обнаружил не просто тропу, а настоящую дорогу, утоптанную. Вот балда, в метре от дороги заблудился.
Дорога эта довольно бодро вывела меня обратно, к станции. И я услышал призывный свист электрички и рванул изо всех сил, термос лупил по спине нещадно. Но я успел, вскочил в неё — и двери закрылись.
Стою, дышу. Дышу. Нормально. Раз я им всем не нужен, поеду домой. Интересно, я в правильную сторону сел? Да, точно, в город. Выдохнул, сел.
Конечно, вполне может быть, что никто меня не бросал. Даже, может быть, они меня там ищут. А я сбежал. Но они даже не заговорили со мной ни разу, зачем я им вообще?
Пусть как хотят. Со своими перемигиваниями, со своими подколами, с мемами своими непонятными. Наверняка сейчас сидят там где-нибудь, ржут надо мной и лопают свои бутерброды.
Правда, термос. Термос же у меня.
Наверняка уже остыло всё, знаю я эти китайские термосы.
…Открутил пробку. Из горлышка поднялся пар. Налил в крышку… Горячий. Не просто горячий, а вкусный, не знаю, что они туда намешали, но это было прямо то, что нужно промёрзшему человеку.
Если бы он остыл. Но он был горячим.
Дурак, конечно. Что тут скажешь.
Это я так про себя думал, когда смотрел обратное расписание на станции. Выскочил на следующей, решил вернуться. Потому что холодно. А термос у меня.
По расписанию получалось, что обратная электричка через полтора часа. А следующая в город — через пятнадцать минут.
Вообще они наверняка уже вернулись в город. Зачем я тут вышел?
Дурацкий термос, чего я его схватил? Вот Марат сам бы и нёс.
Конечно, надо в город ехать.
Два литра. Два литра горячего чая, на всех.
…Я вдруг подумал: а если в моей старой школе все тоже ходили куда-то вместе, просто я об этом ничего не знал?
Ну что мне теперь, куковать здесь полтора часа и ехать назад? Чтобы что?
Задёргался, забегал по платформам.
