ему. — Как твоя голова?
— Бывало хуже. Он ухмыляется мне. — Ты идешь? Поедим Чипотле. — Мысль о буррито почти заставляет мой желудок урчать по команде.
— Нет, пора возвращаться к робототехнике, — говорю я, и Маркус пожимает плечами.
— Много теряешь, — кричит он мне, отбегая назад.
Ага-ага. Как бы хорошо это ни звучало, я бы предпочел получить второй национальный титул по робототехнике и место в Массачусетском технологическом институте, чем буррито.
Я пробираюсь через кампус, ожидая, что мне придется использовать ключ от лаборатории робототехники, который дал мне Мак, когда я останусь после школы. Лаборатория полна дорогостоящего оборудования — одна монтажная плата стоит не менее десяти тысяч долларов, но он видел, как я работаю достаточно часто, чтобы знать, что мне можно доверять.
Но, к моему удивлению, он все еще здесь.
— Послушай, Бел, ты отлично справляешься с материалом по курсу углубленной физики, — говорит Мак, и я остаюсь вне поля его зрения, останавливаясь на маленькой нейтральной полосе между классом физики и лабораторией робототехники. — Но робототехника — это командный вид спорта. Если ты хочешь добиться успеха здесь, тебе нужно научиться быть командным игроком.
Я жду ответа Бел, но она ничего не говорит. По крайней мере, я ничего не слышу.
— Я не пытаюсь выделить тебя, — говорит Мак. — Мне пришлось поговорить о том же с Нилам, когда она только начинала. Ты должна понять, что все остальные в команде хотят, чтобы вы добились успеха.
— Хорошо. — Ее голос ровный и скучный, такой же, каким он был, когда я впервые сказал ей, что беру ее в команду. — Да, я понимаю.
— Хорошо! Отлично, — говорит Мак, и я делаю вид, что позвякиваю ключами, давая им понять, что я здесь. — Луна, это ты? — кричит Мак, и я громко закрываю за собой дверь, и это звучит так, будто я только что пришел.
— Да, только что закончил тренировку, — кричу я в ответ.
Мак материализуется за углом.
— Бел здесь заканчивает лабораторную работу, — говорит он, указывая через плечо. — Я ухожу примерно в пятнадцать часов.
— Я могу закрыть, если хочешь, — уверяю я его. — Я не использую ничего серьезного.
Мак пожимает плечами.
— Ты знаешь правила: ни огня, ни тяжестей, ни острых краев…
— Только программное обеспечение, — говорю я ему, кладя руку на сердце. — Клянусь честью скаута.
— Луна, я уже знаю, что ты никогда не была скаутом, — вздыхает Мак, симулируя раздражение, но посмеивается, когда заходит в класс.
Я подключаю наушники Bose с шумоподавлением и запускаю программное обеспечение для проектирования, проверяя некоторые изменения, которые я набросал, прежде чем Нилам попытается со мной поспорить завтра. Почти сразу же я получаю сообщение от Дэша, что-то о десерте начос, который он только что изобрел, но игнорирую его.
Потом кто-то хлопает меня по плечу, и я подпрыгиваю.
— Господи, извини, привет, — говорит Бел, делая шаг назад после того, как я подхожу к ней. Прежде чем у меня получается поставить на паузу Skrillex, который играет исключительно во время кодинга, я едва слышно, как она говорит что-то вроде: «…какая-то болезнь крайней сфоруссированности?»
Я полностью вытаскиваю наушники из ушей.
— Что?
— Неважно, — бормочет она. Сегодня у нее фиолетовый блеск, мерцающий на веках, и пара сережек разного цвета; одна — свисающий полумесяц, другая — крошечный меч, похожий на кинжал. — Я только что закончила свою лабораторную. Мак хотел, чтобы я сказала тебе, когда уйду.
— Хорошо, — говорю я и поворачиваюсь, чтобы снова надеть наушники, но Бел не двигается. — Что-то еще? — Спрашиваю я ее.
Она ничего не говорит, глядя на экран моего компьютера, и я громко вздыхаю.
— Что?
Она колеблется не менее тридцати секунд, прежде чем сказать:
— Я не думаю, что из этого получится очень прочный сварной шов.
— Что?
— Однажды моему отцу пришлось сделать что-то подобное. Любое давление, и все развалится. Она указывает на ту часть моей конструкции, о которой говорит. — Но выглядит круто, — говорит она, а затем отворачивается.
У меня есть полное намерение отпустить ее, но что-то во мне чувствует острую необходимость удержать ее здесь.
— Что бы ты сделала? — Я спрашиваю ее, и она замирает на месте.
— Мммм. Я имею в виду, мне придется об этом подумать.
Она оборачивается через плечо и снова смотрит на мой экран, и я думаю, что она лжет.
Я думаю, она знает точно, что бы она сделала вместо этого, но она явно не планирует делиться со мной этими идеями. Внезапно мне захотелось позволить ей уйти.
Именно это заставляет меня сожалеть о своем решении взять ее в команду. Не то чтобы она не умная, но она что-то недоговаривает. У меня такое ощущение, будто у нее есть какой-то тайный внутренний монолог о том, как она ненавидит мои идеи, но, насколько я могу судить, она не желает придумывать какие-либо собственные.
— Знаешь, Мак прав, — говорю я. На счёт команды.
Она бросает на меня раздраженный взгляд.
— Ты тоже собираешься читать мне лекции? Не похоже на то, что это появилось из ниоткуда.
Ее рот напрягается.
— Он хороший учитель, — говорю я ей. — Если тебе нужна помощь, все, что тебе нужно сделать, это попросить.
— Ты так думаешь?
Ее тон неожиданно резок, и я моргаю.
— Что?
Она смотрит на меня.
— Тебе когда-нибудь приходилось о чем-нибудь просить Мака?
— Что?
— Нет, нет, — отвечает она сама себе. — И да, может быть, это потому, что ты умнее или одарённее, а может, и нет. Возможно, он сразу решил, что не позволит тебе отстать. В любом случае, ты не замечаешь, не так ли? Что у тебя дела обстоят проще. Тебе не нужно ничего просить, это само приходит к тебе.
Мне кажется, что это несправедливо, хотя я немного расстраиваюсь, когда понимаю, что не могу придумать ничего, что могло бы прямо опровергнуть ее точку зрения.
— Если у тебя проблемы с материалом или ты не успеваешь в робототехнике…
— Это не противостояние, — огрызается она. — Ладно, ладно, я просто… — Это слабый сварной шов, — говорит она мне, внезапно подбегая к экрану. Ты не можешь просто соединить две отдельные части вместе и ожидать, что они будут держаться. Если ты хочешь, чтобы что-то было крепким, оно должно иметь прочную основу.
— Ладно, ладно, — говорю я, потому что очевидно, что она просто хочет со мной поспорить.
— Ты видела, как я работал над этой конструкцией на прошлой неделе. Почему ты тогда ничего не сказала?
— Зачем? Чтобы ты мог исключить меня так же, как Нилам? Чтобы Мак мог прочитать мне лекцию о том, как быть командным игроком? Она усмехается. — Нет, спасибо.
