«Инициативники», подбадриваемые умиленным сознательностью молодежи комендантом, поволокли пластик на третий этаж.
Но во время третьей ходки, когда курсанты Мочалкин и Мыльников приняли на себя повышенные обязательства и поперли не один лист, а три, случилось то, что и должно было случиться.
А именно — они застряли в проходе на вахте, перегородив прапорщикам обзор доски объявлений.
Пока Мочалкина извлекали из стальных клещей «вертушки» и протаскивали листы по одному, курсант Мальков при помощи электроотвертки вывернул шурупы крепления, снял стекло, налепил «приказ» в самый центр доски, установил стекло на штатное место и бросился помогать Мыльникову, который артистично изображал страдания от того, что его рука попала между пластиком и углом будки охраны.
Утром в понедельник свирепого служаку чуть не хватил удар.
Куратор группы Малькова понял, кто учудил сие безобразие, но ребят в обиду не дал. Ибо в процессе проведения операции «Ложное увольнение» они проявили недюжинную смекалку, очень ценную в их будущей работе, требующей не столько выполнения инструкций, сколько использования интеллектуального потенциала…
Мальков еще раз внимательно осмотрел сугробы по краям площадки, пытаясь найти хоть что-нибудь, напоминающее позицию снайпера.
* * *
— Наблюдаю кренделя[53], — негромко произнес капитан Исаков, когда лицо «террориста» появилось в перекрестье оптического прицела.
— Принято, — прошипела рация голосом Тарзана, первого заместителя полковника Ярошевича. — Остальные?
— Не вижу, — отозвался Исаков.
— Цейс, пошел посредник…
— Ясно. Конец связи.
* * *
«Пока никого, — успокоился Мальков. — Ясное дело, только подъехали, сейчас инструктаж проходят…»
О методах работы спецназа мало что известно сотрудникам из других подразделений. Есть, конечно, общие моменты, которые никто не скрывает, но большая часть информации закрыта для посторонних. А по документальным фильмам, даже демонстрируемым исключительно внутри ведомства, многого не узнаешь. Штурм или захват происходят столь стремительно, что незнакомый со спецификой подготовки спецназовцев человек отмечает лишь мельтешение фигур на экране. В финале закованного в наручники злодея с черным мешком на голове тащат к машине и закадровый голос объявляет, что операция прошла успешно…
Распахнулась дверь ангара, должного изображать здание аэропорта[54], и на продуваемое со всех сторон поле ступил давешний переговорщик-"сатанист", исполняющий роль затребованного террористами представителя городской власти.
— Так-так-так… — Иванидзе хлопнул по плечу задумавшегося Егора. — Первая ласточка, чиновник из губернатория.
— Проведем в салон или пусть померзнет на трапе? — кровожадно осведомился Мальков.
— Можешь сам выбрать, — разрешил Иванидзе.
— А как лучше?
— Да без разницы. Количество пассажиров они и так знают, а ГРАДу что два террориста, что десять — всё едино… Здесь нет усложнения.
Переговорщик приблизился к трапу и поднял руки с растопыренными пальцами.
— Что это он? — удивился старший лейтенант.
— Показывает, что не прячет оружие. — Иванидзе посерьезнел. — Всё, начинаем, как в жизни…
«А я знаю, как в жизни? — огорчился Мальков, чья работа до сей поры сводилась исключительно к анализу газетных публикаций, написанию подробных отчетов и дежурствам по отделу. Правда, была еще регулярная физподготовка, но на ней методы противостояния спецназу не отрабатывались. — Что ж, буду действовать по наитию…»
Егор вытащил пистолет и встал сбоку от дверного проема, готовый в любую секунду заскочить внутрь.
— Я готов обсудить с вами все условия! — крикнул снизу переговорщик.
— Поднимайтесь наверх до середины трапа! — приказал Мальков, направив ствол прямо в грудь собеседнику. — Руки не опускать!
Переговорщик взобрался на десять ступеней и остановился.
— Одной рукой снимайте пальто и шапку! — Егор присел на одно колено, не отводя пистолет от груди своего визави. — Кладите их перед собой!
Переговорщик безропотно сбросил пальто и стянул шапку.
— Теперь пиджак! — Мальков сосредоточился.
Иванидзе одобрительно наклонил голову и уголками губ улыбнулся переговорщику.
Пиджак лег поверх пальто.
— Повернитесь вокруг своей оси! Руки не опускать!
Психолог, поеживаясь от пронизывающего ветра, медленно повернулся через левое плечо.
— Хорошо! Поднимайтесь, — Егор поманил «делегата от городского правительства» пальцем свободной руки. — Вашу одежду мы сами заберем.
Переговорщик исполнил приказание Малькова и встал на верхнюю площадку трапа.
Старший лейтенант сноровисто охлопал его по бокам, ощупал ноги и руки. — Снимайте ботинки.
— Зачем? — поинтересовался Иванидзе.
— Микрофон, видеокамера, бритвенное лезвие, миниатюрное стреляющее устройство, шашка с усыпляющим газом в каблуке, — пояснил Мальков.
— Интересный ход, — оценил психолог, на секунду выходя из роли. — Надо отметить в памятке. Хорошее дополнение…
— Дарю, — разрешил Егор, отставляя снятую «чиновником» обувь в сторону. — Теперь проходите в салон.
Из-за спины переговорщика Иванидзе показал Малькову большой палец. В ответ старший лейтенант молча указал майору на верхнюю одежду переговорщика, которую уже стала засыпать снежная крошка.
Глава 6Оплатил? Обладай!
Начальник управления специальных операций МИТ[55]Рахмад Левани покачался с пятки на носок, стоя напротив окна своего кабинета и скользя взглядом по новостройкам района Енимахалле, почти в центре которого была расположена штаб-квартира его департамента.
— Что премьер-министр? — спросил Левани, не поворачиваясь к собеседнику.
— Направил наш запрос в комитет[56], — прошелестел начальник отдела планирования Султан Акджи.
— Хорошо. — Рахмад облизал верхнюю губу и прикрыл глаза. — Пока они будут гонять его по подкомитетам, мы успеем провести две операции, а не одну…
— Премьер требует урезать помощь чеченским борцам за независимость. — Акджи сверился с пометкой в блокноте. — После событий одиннадцатого сентября, — полковник выдержал паузу, должную засвидетельствовать его сожаление о жертвах террористического акта в Нью-Йорке, — американцы настаивают на прекращении финансирования неоднозначных организаций…
