Книга Звезда+1 - Алайна Салах

Хейден

Когда наш поредевший квартет, лишившийся примы-коровы, в молчании входит в лифт, Котенок нажимает кнопку нужного этажа и, огласив кабинку раздраженным вздохом, в очередной раз поворачивается ко мне задом. Какой следующий шаг? Ссать мне в кроссовки? Чем я, блядь, заслужил эту непрекращающуюся эстрогеновую бомбежку?

Пока я безуспешно пытаюсь отодрать глаза от ее выпуклого зада, Майкл дергает меня за руку

— Пап, ты сказал, что мама завтра уедет, а мне она сказала, что останется.

Вот же корова недоенная. Решила действовать через сына. Хотя чему удивляться, если ей на него глубоко наплевать.

— Думаю, она погорячилась, Майкл. Ты же знаешь, что у Лесли всегда много дел.

— Погорячилась — это значит «обманула»?

Резко обернувшись, Котенок мечет в меня гневный взгляд и быстро прижимает Майкла к себе. Няня-тигрица. Ну конечно же. Теперь я здесь главный злодей.

— Это значит у твоей мамы могут возникнуть неотложные дела, из-за которых ей придется уехать, малыш. — поясняет Котенок. — Это совсем не из-за того, что она не хочет побыть с тобой.

— Знаю. — вздыхает сын, начиная разглядывать носки своей обуви. — У мамы очень сложная работа, поэтому она важнее, чем я.

Сложная работа, ага. Шарахаться по тусовкам, заливать в себя галлоны шампанского и светить выбритой вагиной в порталах интернет-сплетен. Никаких денег бы не пожалел, чтобы перепрошить Лесли мозги и заменить атрофированную мышцу в ее грудной клетке на настоящее сердце. Вот только пока не изобрели способ превратить тупую корову в нормального человека.

— Майкл, малыш, ты не дашь мне обменяться с твоим папой парой слов? — ласково воркует Аврора, когда мы доходим до нашего номера.

При намеке на то, чтобы оставить меня наедине с няней, глаза сына загораются. Никак не оставит надежду заполучить Котенка в постоянные сожители.

— Можешь идти в номер. — киваю ему. — Я буду через три минуты.

— Так о чем ты хотела поговорить? — поворачиваюсь к Котенку, когда озорная мордашка сына скрывается за дверью.

Сапфировые глаза Авроры впиваются мне в лицо почище кошачьих когтей, и она без предварительных ласк сразу переходит в нападение.

— Неужели вы не видите, что Майклу не хватает матери? Не замечаете, как она по ней скучает? Вы используете ребенка как орудие, чтобы мстить бывшей жене и это низко…Когда оба родителя живы кощунственно лишать одного из нх права видеться с ребенком.

Я-то думал этот пиздецовый день подошел к концу, и я спокойно смогу завалится спать и часов на восемь обо всем забыть. Нет, блядь. Сначала разгребал коровье дерьмо, теперь буду лопать кошачье.

— А тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело, няня из отряда хвостатых? — цежу, из последних сил сдерживая злость. — Что ты вообще знаешь обо мне и моей бывшей суке-жене, чтобы судить?

— Знаю, что вы лишили женщину права видеть собственного сына, — шипит Котенок. — Может быть, она и не самая идеальная мать, но она прилетела в другую страну, чтобы повидаться с Майклом. А вы заставляете его думать, что он для нее совсем не важен.

Как же она меня бесит, дерзкая шипящая стерва. Сует свой праведный кошачий нос в то, о чем не имеет ни малейшего представления.

— Тупая корова Лесли будет последним человек, который будет находиться рядом с моим сыном. — презентую ей снисходительную улыбку, хотя у самого кулаки от ярости сводит. — Хочешь знать почему? Потому что я, блядь, так решил. А теперь, если это все что ты хотела сказать — бери свои высоконравственные лозунги и дуй к себе в номер, потому что мне твое мнение на этот счет не интересно.

Котенок выглядит так, словно готова на меня кинуться. Дышит тяжело, так что сиськи ходят ходуном, а из ноздрей валит пар. Сексуальнее всех, кого я видел. Запихал бы ей в рот кляп, чтобы не смела шипеть, отхлестал по заднице и трахнул.

Не дожидаясь, пока молния на брюках позорно лопнет, разворачиваюсь к Котенку спиной и захлопываю дверь номера перед ее носом.

— Ты поругался с Авророй, пап? — спрашивает Майкл, едва я появляюсь на пороге.

— С чего ты взял?

— У тебя лицо цвета Эво(Ланцер Эволюшн — гоночный автомобиль, чей фирменный цвет — красный — прим. автора)

— Я просто немного устал. Ложись в кровать, я сейчас приду к тебе читать. На чем вы с Авророй остановились?

— Дошли до главной пары в коробке. Мне очень хотелось узнать, что дальше, но Аврора так зевала, что мне стало ее жалко и я притворился, что сплю.

Интересно, от кого Майкл унаследовал такое большое сердце? Точно не от суки Лесли.

— Тебе нравится Аврора, так ведь? — спрашиваю, когда сын забирается под одеяло.

— Она хорошая. А еще она любит меня не только потому, что ты платишь ей деньги.

— Это она так сказала?

— Нет, я сам это знаю. Аврора не умеет врать.

Это точно. В покер этой девчонке играть нельзя: ей что флэш рояль, что херовый набор картинок — все написано на лице.

В течение получаса я читаю Майклу о приключениях дифференциала в корпусе КПП, и когда, наконец, слышу его размеренное посапывание, захлопываю книгу и тихо перебираюсь в гостиную.

Я редко чувствую угрызения совести за сказанное или совершенное, но сейчас вдруг думаю: а не дал ли я маху с Котенком? Понятно, что девчонка лезет не в свое дело, но это от двадцатилетнего максимализма и искренних переживаний. Котенок с нами всего месяц, а чувств к Майклу в ней больше, чем у его биологической матери, и это стоит того, чтобы быть с ней помягче.

Сам не замечая, сгребаю в карман телефон и направляюсь к входной двери. Собираюсь извиниться? Вот уж хер, еще чего. Мне просто нужно убедиться, что Котенок не роняет в своем номере горькие кошачьи слезы.

Дергаю ручку и едва не стону от злости и досады. Потому что утыкаюсь глазами в неприглядное зрелище в виде размалеванной физиономии Лесли.

— Чего приперлась?

Корова наматывает волосы на палец и прикусывает губу. Столько лет прошло, а она все никак не избавится от этих дешевых порно-клише в своем коровьем арсенале.

— Хочу видеть своего сына.

Давно у меня средний палец прозябает без дела, поэтому я с удовольствием достаю его из кармана и энергично машу у нее перед глазами: