– Привет, Принцесса. – От его взгляда по телузаструилось тепло.
– Привет. – Она почувствовала неловкость. Привет...Единственное, что ей пришло на ум. Да, но что она могла сказать в тот момент,однако что-то настойчиво шевельнулось у нее внутри. Почему-то захотелосьотвернуться. Его сверкающие голубые глаза преследовали ее, смущали. Когда ихвзгляды встречались, ей казалось, что она смотрит на солнце.
– Ты живешь в Сан-Франциско? – Том улыбался ей с высотысвоего неимоверного роста. У него была классическая крупная, сильная фигураспортсмена. Интересно, что он думал о ней? Возможно, она казалась ему смешнымподростком или вовсе ребенком.
– Да. Я живу в Сан-Франциско. А ты? – Они обарасхохотались, потому что всем было известно, откуда родом Том Харпер. Вся егокоманда базировалась в Чикаго.
– Почему ты такая застенчивая?
– Я... Так... черт побери. – И они снова расхохотались,чтобы разрядить обстановку. Потом улизнули с вечеринки и отправились естьгамбургеры.
– Твои друзья расстроятся?
– Возможно.
Она сидела рядом с ним за стойкой на высоком табурете и,покачивая длинной ногой, счастливо улыбалась над остывающим гамбургером. Там,на вечеринке, у нее было назначено с кем-то свидание. Но это уже не имелоникакого значения. Она была с Томом Харпером. К этой мысли было труднопривыкнуть. Сейчас он совсем не походил на того легендарного спортсмена, окотором она слышала. Он был просто человеком. И он ей нравился. Но не потому,что был знаменитостью. Просто потому, что был таким милым. Нет... более того...Но она не осознавала, почему именно. Только чувствовала внутренний трепет,охватывающий ее каждый раз, когда она смотрела на него. Только бы он ничего незаметил.
– Ты часто так делаешь, Принцесса? Я имею в виду,сбегаешь с каким-нибудь парнем с вечеринок? – Он строго взглянул на нее, и ониснова прыснули со смеху.
– Никогда раньше. Честное слово.
– Только не надо поступать так со мной.
– Слушаюсь, сэр.
Всю ту ночь они поддразнивали друг друга и хохотали, и онапостепенно привыкала к нему; он становился ей все ближе. Кейт робела, какмаленькая девочка, и одновременно чувствовала себя в безопасности, будто всюжизнь только и делала, что ждала, когда попадет под его защиту. Это былостранное чувство, но оно ей нравилось. После гамбургеров они отправились вКармел. Там бродили по берегу океана, но он не пытался заняться с ней любовью.Они просто гуляли, держась за руки, и болтали до рассвета, делясь своимидетскими и юношескими секретами... «Слушай, что я тебе расскажу...»
– Ты красивая девчонка, Кейт. Кем хочешь стать, когдавырастешь? – Ее рассмешил вопрос, и она шаловливо высыпала ему за шиворотгорсть песка. Том нагнулся, и она подумала, что он хочет ее поцеловать, но онне сделал этого. А ей безумно хотелось поцеловать его. – Прекрати. Я серьезно.Что ты собираешься делать?
Вопрос поставил ее в тупик.
– Не знаю. Я только что поступила в колледж. Можетбыть, займусь политическими науками или литературой. А может, чем-нибудь болееполезным. Кто знает? Возможно, после окончания я стану продавать косметику вСаксе. А может, буду просто слоняться без дела, или учить детей в школе, илистану няней или пожарником, или... Откуда, черт возьми, мне знать? Вот глупый!
Он снова сверкнул своей голубоглазой улыбкой, отчего онасразу взмокла.
– Сколько тебе лет, Кейт?
Он засыпал ее вопросами и так смотрел, будто знал ее всюжизнь. Вопросы казались только формальностью. Она видела, что он и так знает наних все ответы.
– Месяц назад мне исполнилось восемнадцать. А тебе?
– Двадцать восемь, любовь моя. Я на десять лет старшетебя. Я уже еду с ярмарки. В своем деле. – Выражение лица стало напряженным.
– А когда перестанешь играть?
– Буду вместе с тобой продавать косметику в Саксе.
Это ее рассмешило. В нем было шесть футов или даже больше,поэтому сама мысль, что Том Харпер станет торговать чем-либо меньше линейногокорабля, показалась абсурдной.
– Что делают футболисты, ушедшие из большого спорта?
– Женятся. Заводят детей. Пьют пиво. Толстеют. Продаютстраховку. – За ироничным тоном скрывался страх перед будущим.
– Ну и перспектива! – Она томно улыбалась, глядя вдальморя. Он обнял ее за плечи.
– На самом деле все не так мрачно. – Он задумался остраховке и посмотрел на нее. – Для тебя брак и дети звучит ужасно, Кейт?
Она повела плечами:
– Наверное. Мне это все так чуждо.
– Ты еще молодая. – Он произнес это торжественно, чемвызвал ее улыбку.
– Да, дедушка.
– Что ты на самом деле собираешься делать послеокончания колледжа?
– Честно? Поеду в Европу. Хочу уехать отсюда на парулет. Поболтаться. Поработать где подвернется. Представляешь, как я буду сыта погорло всей этой муштровкой после стольких лет учебы!
– Ты это называешь муштровкой? – Он усмехнулся,вспомнив пеструю компашку богатеньких детишек, с которыми она явилась навечеринку. Они все учились в Стэнфорде. У них были деньги, хорошие шмотки, и уобочины их ждали «корветы» последних моделей. – Куда в Европу?
– В Вену или Милан. Может быть, в Болонью. Или вМюнхен... Я еще не решила, но куда-нибудь в новое местечко.
– Ого!
– Заткнись.
Ее с новой силой охватило желание поцеловать его. Она тихоулыбалась в ночи. Вот она сидит фактически в объятиях Тома Харпера. Половинаженщин страны лопнула бы от зависти. А они себе сидят, как двое послушных детей– его рука у нее на плече, и запросто болтают. Даже ее родители не пришли бы вужас. Эта мысль ее позабавила.
– А какие у тебя родители? – Казалось, он читает еемысли.
– Скучные. Но довольно милые. Я у них единственныйребенок, к тому же поздний. Они многого ждут от меня.
– А ты оправдываешь их надежды?
– Почти всегда. И напрасно. Я поощряю их дурныепривычки. Они думают, что я всегда буду ходить перед ними на задних лапках.Отчасти поэтому я хочу уехать на пару лет. Пока что я только начала учиться вколледже. Но на следующее лето...
– На деньги папочки, конечно.
Это прозвучало так надменно, что она со злостью посмотрелана него.
– Не обязательно. Я и сама зарабатываю. Я бы предпочласама оплачивать свои путешествия. Если мне удастся найти там работу...
– Прости, Принцесса. Я просто подумал... Не знаю... Всяэта компашка, с которой ты сегодня появилась, кажется слишком благополучной. Явстречал таких в штате Мичиган. Все они были с Гросс-Пойнта, или Скотсдэйла,или откуда-то в этом роде. Это все одно и то же.
