— В восемнадцать лет пора бы обзавестись чувством ответственности, — хмуро вставил директор. — В его возрасте я достраивал наш завод!
— Лучше вспомни, какие облака он запускал в последний месяц — серые, тяжёлые. Смотреть было тошно! — госпожа Пышус покачала головой. — Бедняга наверняка думал о путешествиях и сцене. И я рада, что он уехал. Освободил место для нового мечтателя. Его грёзы и фантазии поднимут в небо ещё больше облаков! Они полетят выше и дальше. И, быть может, перенесут дождевые облака через горный перевал. Только представь, Август, — дождь в Мёртвой пустоши! А вдруг нам удастся её оживить? — вдохновенно мечтала госпожа Пышус.
Она бабочкой кружилась по комнате, рисуя в воздухе воображаемые караваны облаков. И директор невольно залюбовался её лёгкими па и тонкими пальцами. «Какая воздушная у меня Августа! — подумал он. — Просто пёрышко!»
Господин Пышус вдруг представил, что в пустоши, где земля давно потрескалась и окаменела, в самом деле начался проливной дождь, И неожиданно для себя приободрился.
— Нельзя сидеть сложа руки! — госпожа Пышус решительно взглянула на мужа, — Главное, уберечь пухликов от тоски по небу и облакам. Иначе они упадут пухом или, чего доброго, подхватят каменную оспу и не сумеют взлететь. А как, скажи на милость, новый мечтатель запустит облака в одиночку? Ведь мы его найдём. Точно тебе говорю, Август! Скоро найдём!
Господин Пышус взял жену за руки и, заглянув ей в глаза, благодарно улыбнулся. Августа не раз вытягивала его из самых мрачных глубин отчаяния. Вот и теперь к директору вернулись спокойствие и рассудительность. Он порвал письмо Альфреда на мелкие клочки, выбросил их в мусорную корзину и скомандовал:
— Займись пухликами, а я поеду в город искать мечтателя. Будем действовать! — последние слова он крикнул уже на ходу, поднимаясь на второй этаж, чтобы собраться в дорогу.
— Есть, мой капитан, — щёлкнула каблуками госпожа Пышус и довольно улыбнулась.
Действовать — вот это было ей по душе.
Дразнилки
— «Уррря!» — Опакус, первый шалун и забияка облачного завода, состроил Летако противную рожицу. — Ты хоть слышал, что мечтатель помахал нам ручкой? Сами, говорит, запускайте свои облака, вот вам моё «прощайте».
— Эй, полегче, — Сириус отодвинул Опакуса в сторону и серьёзно взглянул на Летако. — Альфред ушёл от нас, понимаешь? Теперь не будет облаков, пока директор не найдёт нового мечтателя.
— Не будет облаков? — неуверенно переспросил Летако.
На мгновение ему показалось, что Сириус и Опакус шутят. И что сегодня специальный день, когда небо отдыхает от облаков. Но потом он оглянулся и увидел остальных пухликов. Старший мастер Нимбус комкал свою любимую кожаную кепку — подарок госпожи Пышус ко дню рожденья. Рыжий добряк Флокус всхлипывал в сторонке вместе с Минивитом, а близнецы Фимус и Симус их утешали, хотя сами едва не плакали. Непоседа Верте и Лентик-тихоня стояли без движения, тоскливо глядя на синее небо сквозь прозрачный купол цеха. А Лион, Атиком и Юмиль сидели прямо на кафельном полу, обняв колени.
И Летако понял — никаких шуток. Всё по правде.
— Не будет облаков! — ошарашенно прошептал он.
Из него словно пух выпустили. Ведь теперь ему, Летако, незачем жить на белом свете. Потому что создание облаков — самое нужное, самое прекрасное дело, какое он только мог себе представить!
— Наконец-то, дошло. Облака до неба и то быстрей долетают, — хмыкнул Опакус и тут же получил от Сириуса крепкий подзатыльник.
Обычно этого вполне хватало, чтобы Опакус унялся. Но сейчас он слишком переживал.
— Теперь снега в нашей долине не видать, валик ты диванный, — распалялся пухлик, напирая на Летако. — Медведи проснутся, а белым зайцам негде будет прятаться от волков, потому что всё стало серым! Ведь вчера началась оттепель, и снег растаял даже в горах! А если стукнет мороз… Ай, пусти!
Это крепыш Атиком схватил Опакуса поперёк живота и поволок на улицу для серьёзной беседы. Он понимал, что если болтун Опакус не замолчит, мастерам грозит уныние, которое может обернуться каменной оспой. Тогда тополиный пух внутри человечков затвердеет, мастера станут неповоротливыми, а потом и вовсе превратятся в камень.
Впечатлительный Атиком сам переболел этой заразой после того, как прочитал грустную сказку. Целый месяц он был не в силах пошевелиться. А потом ещё месяц приходил в себя. И никогда бы ему не работать с облаками, если бы не госпожа Пышус.
— Не будем волноваться! — мастер Ним-бус тоже вспомнил про каменную оспу и решил подбодрить друзей. — У директора наверняка есть на примете мечтатель. Скоро он привезёт его на завод.
— Правда? — всхлипнул Флокус. — Честное поднебесное?
— Ты это серьёзно? Да? — радостно подпрыгнули Минивит с Лентиком.
Пухлики обступили Нимбуса со всех сторон, ожидая ответа.
— Разумеется! — чуть помедлив, ответил старший мастер.
— Ура! — закричали пухлики, и к потолку взлетели двенадцать разноцветных шапок.
— Значит, в самом деле можно повеселиться, пока директор Август везёт на завод мечтателя! — обрадовался Опакус, который выскользнул из крепких рук Атикома и вернулся обратно, — Скорей на улицу! Будем в прятки играть!
И человечки шумной гурьбой повалили из цеха. Даже строгий Нимбус побежал вместе с остальными. «Кто водит? Чур, не я!» — подзадоривал он друзей. Похоже, старший мастер поверил собственным обещаниям.
Вот только Летако не поверил. Он видел, как Нимбус почти неуловимо скрестил за спиной пальцы, когда говорил «Разумеется». А значит, его слова — обман. Облаков больше не будет. Небо останется открытым.
Пухлик почувствовал, как отчаяние зажимает его в ледяные объятия. И чтобы не поддаваться, вспомнил самый счастливый день своей жизни — первый.
…Когда Летако открыл глаза, над ним склонялось доброе лицо госпожи Пышус. Дужки её очков сверкали на солнце, а длинная прядь волос, выбившись из причёски, щекотала пухлику руку.
— Здравствуй, мой хороший. Я — госпожа Пышус. Можешь звать меня просто — Матуче. А ты — пухлик, — Августа погладила мастера по щеке и тихонько засмеялась.
От радости она едва не позабыла про главное: каждому новорождённому пухли-ку непременно показывали новорождённое облако, чтобы породнить их в первые минуты жизни. К счастью, госпожа Пышус вовремя спохватилась.
— Идём, сейчас ты что-то увидишь, — сказала Матуче.
Потом осторожно взяла Летако на руки и поднесла к окну своей мастерской, из которого отрывался прекрасный вид на заводские цеха. Летако с любопытством выглянул на улицу и увидел, как из трубы выходит что-то необъятное и мягкое.
— Вот, — торжественным шёпотом сообщила Матуче, — облако!
