— Приветик, красавчик!
— Не время.
Это было сказано резко, с отчетливым британским акцентом. Янедоуменно поморгала, решив было, что спьяну недопоняла его.
— Простите?
— Я занят, — нетерпеливо и раздраженно бросил он.
Я суматошно соображала: неужто ошиблась? Для проверкипротянула руку и легонько провела пальцем по его ладони. По коже прямо искрыпроскочили. Нет, точно не человек.
— Я просто подумала, э-э… — Спотыкаясь на словах,я гадала, чем бы его приманить.
Честно говоря, такое случилось впервые. Обычно их брат —легкая добыча. А вести себя как настоящая профессионалка я не умела.
— Не хочешь по…ться?
Слова нашлись сами, и я с ужасом услышала свой голос,выговаривающий такое. Едва не зажала ладонью рот. Никогда я подобных слов непроизносила.
Он, отказав мне второй раз, отвернулся, но теперь сновавзглянул на меня, насмешливо кривя губы. В темных глазах мелькнуло одобрение.
— Сейчас не время, милая. Придется отложить. Будьумницей, пташка, лети отсюда. Я тебя сам найду.
Он резко взмахнул рукой, отгоняя меня. Я молча поднялась ипошла прочь, удивленно покачивая головой. Вон как оно обернулось… Как же мнеего убить?
Я забрела в дамскую комнату посмотреться в зеркало. Прическав порядке, если забыть, что волосы у меня от природы отливают пурпуром, и намне «удачливый» топик, который довел до точки последних двух парней. Я оскалилазубы. Нет, ничего в них не застряло. Тогда я подняла руки и обнюхала подмышки.Ничем таким не пахнет. Так в чем же дело? Может, подумалось мне вдруг, он гей?
Я обдумала эту мысль. Возможно все, и я сама томудоказательство. Пожалуй, стоит за ним понаблюдать. Проследить, когда онподцепит кого-нибудь, парня или девушку. Приняв решение, я решительно вернуласьв зал.
Его не было. Столик, над которым он склонялся, опустел, и ввоздухе ни следа. Я заспешила, обыскала соседние бары, дансинг, вернулась кстоликам. Впустую. Должно быть, слишком долго я проваландалась в туалете. Ругаясебя на все корки, я вернулась к стойке и заказала свежую выпивку. Правда, отспиртного я не тупею, но выпивка — хоть какое-то занятие, а я чувствовала себябездельницей.
— Прекрасным дамам не пристало пить водиночестве, — заметил сосед.
Я обернулась, уже приготовившись огрызнуться, и тут увидела,что очередной поклонник мертвее Элвиса. Светлые волосы примерно на четыре тонатемней, чем у того, и глаза бирюзовые. Черт побери, какая удачная ночь!
— Я и правда терпеть не могу пить в одиночку.
Он улыбнулся, показав красивые ровные зубы. А это — чтобылучше съесть тебя, милая!..
— Ты здесь одна?
— А тебе этого хочется?
Я кокетливо взмахнула ресницами. Видит Бог, уж этого-то я неупущу.
— Очень даже хочется. — Голос стал мягче, улыбкашире.
Господи, умеют же они подстраиваться. Из любого вышел быотличный оператор в «сексе по телефону».
— Ну, значит, была одна. А теперь с тобой.
Я кокетливо склонила голову на бок, заодно показав ему шею.Он взглядом проследил мое движение и облизнулся. Ага, голодный. Это хорошо.
— Как вас зовут, прекрасная дама?
— Кэт Брюнетт.
Сокращение от Кэтрин плюс цвет волос первого, кто пыталсяменя убить. Говорю же, я сентиментальна.
Он улыбнулся еще шире:
— Редкое имя.
Его звали Кевин. Двадцать восемь лет, архитектор — если емуверить. Был помолвлен, но нареченная его бросила, и теперь он хочет найтиславную девушку и остепениться. Выслушивая все это, я от смеха едва не брызнуладжином ему в лицо. Ну и врет! Того гляди, вытащит фотографии дома с белойплетеной изгородью. Разумеется, он не позволит мне вызвать такси и от душиосуждает выдуманного мной приятеля, который уехал, не дождавшись меня. Очень любезно— он подвезет меня до дома, и, да, кстати, он хотел бы мне кое-что показать. Нучто ж, и я ему тоже.
Я по опыту знала, что куда проще избавиться от машины, еслиубийство произошло не в ней. Так что я умудрилась открыть дверцу со своейстороны и выскочила из нее с притворным криком ужаса, когда он сделал первыйход. Место он выбрал пустынное — они почти всегда выбирают такие места, поэтомуя не опасалась, что какой-нибудь добрый самаритянин услышит мой визг.
Он шел за мной не спеша, наслаждаясь видом спотыкающейся отстраха добычи. Я будто бы споткнулась и ради большего эффекта заскулила, когдаон склонился надо мной. Лицо его изменилось, отразив истинную природу. Зловещийоскал открывал два верхних клыка, которых прежде и в помине не было, абирюзовые глаза загорелись жутким зеленым светом.
Я забилась и украдкой сунула руку в карман.
— Не тронь меня!
Он припал на колени, схватил меня сзади за шею.
— Это больно только в первое мгновение.
Тогда я ударила. Взметнула руку отработанным движением, изажатое в ней оружие пронзило ему сердце. Я проворачивала еще и еще, пока губыу него не обмякли и свет в глазах не погас. Извернувшись, я отпихнула его отсебя и отерла о штаны кровь с пальцев.
— Ты был прав, — проговорила я, переводядыхание. — Это больно только в первое мгновение.
К тому времени, как добралась домой, я уже насвистывала.Ночь прошла не совсем даром. Один ушел, зато другой не будет больше рыскать поночам. Мать спала в нашей общей спальне. Расскажу ей утром. Субботним утром этоу нее первый вопрос: «Ты достала кого-нибудь из этих, Кэтрин?»
Ну вот, достала. И сама цела и на месте. Чего еще надо?
Я была так довольна собой, что решила и на следующий вечерпопытать счастья в том же клубе. Как-никак в окрестностях завелся опасныйкровопийца. Должна же я была его остановить? Так что с обычными хлопотами подому я постаралась разделаться побыстрей. Я жила с матерью у бабушки сдедушкой. В скромном двухэтажном доме, переделанном из старого амбара. Вышлотак, что стоящий на отшибе дом с огромным участком оказался весьма кстати. Вдевять вечера я отправилась на прогулку.
В субботний вечер толпа оказалась не меньше пятничной. Итакая же громкая музыка, и те же пустые лица. Первый беглый обход ничего недал, так что я малость сникла. Отправилась к бару и не распознала потрескиванияв воздухе, пока не услышала голос:
— Теперь можно и по…ться.
— Что?
Я резко обернулась, приготовившись возмущенно отчитатьнезнакомого наглеца, — и застыла. Это был он. Я вспыхнула, припомнив своивчерашние слова. Как видно, он их тоже не забыл.
