– Когда вы ответили на объявление?
– Сегодня, около одиннадцати часов утра.
– Это было в сегодняшней утренней газете?
– Да. То есть в специальной утренней газете, которую обычночитают актрисы.
– Вас предупреждали, что будут другие кандидатки?
– Я и так это знала, – рассмеялась Кора Фельтон. – Спустячас после моего телефонного звонка, пришла Ева Мартелл, с которой я живу, и ярассказала ей об этом. Ева – брюнетка, мы почти одинаково сложены, можем носитьодни и те же одежды, даже перчатки и туфли.
– И что сказал ей Хайнс?
– Не Хайнс – мужчина, который утверждал, что он егопредставитель. Он попросил Еву ждать в то же время, но в четырех перекресткахотсюда. Это значит, что между моим звонком и звонком Евы, должны были позвонитьтри другие кандидатки, которые согласились и были допущены к конкурсу.
Мейсон посмотрел на часы.
– Сейчас без пяти пять. Вы ожидаете здесь с четырех?
– Да.
– Вы не заметили ничего особенного? Кто-нибудь присматривалсяк вам?
– Конечно, – рассмеялась девушка. – Кто бы не проходил,обязательно разглядывал меня. Никогда в жизни я не чувствовала себя такойподозрительной. Ворчали на меня волки, выли койоты и свистели терьеры. Прохожиепробовали приставать ко мне. Одни водители предлагали отвезти меня туда, кудазахочу, другие свернули себе шею, глядя на меня.
– Но никто не предложил вам этой работы?
– Ни следа мистера Хайнса. Думаю, что он уже посмотрел наменя, или это сделал его представитель. Когда я пришла сюда, то решила хорошенькоприсмотреться к тому, кто будет меня разглядывать. Но поставьте какую-нибудьдевушку, соответствующую описанию, на таком углу – увидите, что нелегко будетобнаружить того, кого нужно. Это поиски макового зернышка в куче песка.
– Очень хитро, – сказал Мейсон с уважением.
– Что именно?
– Способ, при помощи которого Хайнс предусмотрел, чтобы выего не увидели. Он очень старательно выбрал улицу, отлично подходящую для егоцели – не так далеко от центра, чтобы не пугать вас, и не так близко к универмагам,чтобы вы не потерялись в толпе. Эта улица настолько оживленная, чтобы вы непобоялись придти сюда, но и достаточно пустынная, чтобы вас легко можно былоувидеть. Хайнс мог пройти пару раз мимо вас и даже заговаривать с вами, а вы немогли отличить его от других.
– Наверное, вы правы.
– Это было Хитро придумано. Но эти десять долларов, приотказе от услуг… это любопытно. Вы не будете возражать, если мы подождем, чтобыпосмотреть…
Он замолчал при виде мужчины, приближающегося к ним быстрымшагом. Мужчина приподнял шляпу и спросил:
– Мисс Фельтон?
– Да.
– Я представитель мистера Хайнса. Мне неприятно сообщатьвам, что место уже занято. Вот вам обещанные десять долларов за то, чтосогласились ответить на объявление и пришли сюда. Благодарю вас. До свидания.
Мужчина вручил Коре Фельтон деньги, приподнял шляпу и пошелдальше по улице. Правую руку он сунул в карман, а в левой держал листок сосписком кандидаток.
– Подождите минутку, – закричала Кора Фельтон. – Я хотела бызнать…
Он повернулся.
– Извините, но больше я ничего вам сообщить не могу, миссФельтон. Я получил поручение передать вам деньги и извиниться за отказ. Я дажесам не знаю, что все это означает. До свидания. – Он быстро перешел на другуюсторону улицы.
– И что вы на это скажете? – спросила Кора Фельтон адвоката.Потом добавила философски: – И так хорошо. Во всяком случае, у меня есть десятьдолларов, а ведь запросто могли и обмануть.
– Я еду прямо по этой улице, – сказал Мейсон. – Если выжелаете поехать с нами, то мы можем посмотреть, что произойдет с вашейподругой, за четыре перекрестка отсюда. Может быть даже, нам удастся взятьинтервью у представителя мистера Хайнса.
– Отлично, – улыбнулась Кора. – Мне это нравится.
– Пожалуйста, – Мейсон открыл дверцу машины.
Проезжая по улице Адамс, они увидели, как мужчина платитдевушке на следующем углу.
– Ева стоит через две улицы отсюда, – сказала Кора Фельтон.
Мейсон проехал еще два перекрестка, где ожидали очередныебрюнетки и подъехал к тротуару на указанном углу.
– Ева будет страшно рада познакомиться с вами, мистерМейсон, – сказала Кора. – Она должна бы здесь… Знаете, это странно… Нет, янигде не вижу ее.
Мейсон остановил машину. Кора Фельтон открыла дверцу ивышла. Внимательно осмотрелась, поглядела на все четыре угла и сказала:
– Наверное, Ева пошла домой. Впрочем, она не особенно-то ихотела получить эту работу. Ева не из тех девушек, что будут стоять на углу часи ждать неизвестно чего. Ну что ж, мне было очень приятно познакомиться с вами,мистер Мейсон. Будет, что рассказать Еве, когда вернусь домой.
– Я еду в центр, – предложил Мейсон. – Может, это вам попути?
– У нас квартира в западной части Шестой улицы. Если вамудобно… Я не хотела бы доставлять хлопоты.
– Никаких хлопот. Я могу с таким же успехом поехать и туда.
Кора Фельтон вновь села в автомобиль Мейсона.
– Это действительно интригующе. Ева вытаращит глаза отудивления, когда я расскажу ей.
Приехав на место, Мейсон остановил машину перед жилым домом.
– А может, вы захотите воспользоваться приглашением и зайтик нам на рюмочку? – улыбнулась Кора Фельтон. – У вас был бы случайпознакомиться с женщиной, которая стала бы нашим опекуном, если бы кто-то изнас получил эту работу. Я уверена, что она произвела бы на вас большоевпечатление.
– Резкая? – спросил Мейсон.
– Как бритва! Знаете, отвечая на такого рода объявление,человек не знает, какой тут крючок. Я согласилась бы на эту работу только в томслучае, если бы мне удалось напустить на этого мистера Хайнса Аделу Винтерс.
Мейсон посмотрел на Деллу и, на всякий случай, выключилзажигание.
– Расскажите мне об Аделе Винтерс.
– Она была домашней сиделкой. Рыжая и приземистая и хочетжить независимо. Кроме того, она не слишком подчиняется правилам и запрещениями потому, наверное, это самая большая врунья на свете. Если только людиначинают ее выспрашивать о делах, которые, по ее мнению, их не касаются, иликогда ее вынуждают соблюдать правила, которые ей не нравятся, тетка Аделаначинает лгать без всяких угрызений совести и очень ловко. Это очень ловкаялгунья, я таких больше не встречала.
