где проходят тренировки.
Спустя несколько секунд я не удивляюсь, когда слышу шепот за дверью и мягкие шаги, приближающиеся к комнате.
Обернувшись, я наблюдаю за двумя женщинами с нарастающим в груди раздражением. Аврора держится на безопасном расстоянии, в то время как Эбигейл подходит ближе, в ее мягких карих глазах слишком много любопытства.
Господи, как раз то, что мне нужно. Еще одна светская львица, которая думает, что именно она сможет заставить меня преклонить колени перед любовью и браком.
Они еще не знают, что я не намерен отказываться от своей свободы ради женщины.
Мой взгляд скользит по ней, оценивая ее юные изгибы и прекрасные черты лица. Не стану притворяться, что не замечаю, насколько сногсшибательна эта женщина, но на этом все.
— Вы охранник? — спрашивает она, одаривая меня соблазнительным взглядом, от которого большинство мужчин упали бы к ее ногам. Затем она проводит рукой по своей идеальной фигуре. — Потому что это тело нуждается в особой защите.
Господи. Боже.
Какого, блять, хрена?
Честно говоря, я отчасти застигнут врасплох тем, что она такая непосредственная, а отчасти тем, насколько это отвратительно.
— Серьезно? — шипит Аврора, явно смущенная своей подругой.
Мои глаза прищуриваются, когда я делаю шаг ближе к Эбигейл, пока между нами не остается всего пара дюймов. Встречаясь с ней взглядом, я вижу, как от восторга расширяются ее зрачки.
Я много раз сталкивался с этим в своей жизни — женщины проявляют ко мне интерес, но в девяти случаях из десяти я не отвечаю им взаимностью. Те немногие, кто добирается до моей постели, приходят туда только ради пары трахов. Я всегда говорю об этом прямо.
Скрестив руки на груди, я даже не пытаюсь скрыть свое раздражение, бормоча:
— Мисс Сартори, надеюсь, вы проявите такой же энтузиазм на моих уроках.
Я наблюдаю, как шок отражается на ее лице.
— На каких уроках?
Уголок моего рта приподнимается в ухмылке, когда я говорю:
— Я Николай Ветров. — Ее глаза расширяются, когда она слышит мое имя. — Ваш боевой инструктор на ближайшие четыре года.
Я преувеличиваю, говоря о четырех годах, но ей не обязательно знать, что я лишь временно занимаю эту должность.
На ее великолепных чертах лица мелькают самые разные эмоции, — от неуверенности до страха.
Я делаю еще один шаг ближе к маленькой девочке, которую мне удалось лишить дара речи.
— Я заставлю тебя попотеть, и поверь мне, ты будешь ненавидеть каждую секунду этого.
Эбигейл все еще находится в шоке, но Аврора успевает взять себя в руки, чтобы пробормотать:
— Приносим извинения за вторжение.
Аврора хватает ошеломленную Эбигейл за руку и тащит ее из комнаты.
Я как раз собираюсь насладиться моментом победы, когда слышу вздох Эбигейл:
— Я влюбилась.
Качая головой, я бормочу:
— Боже, помоги мне.
Если не принимать во внимание тот факт, что ее отец враждует с Братвой и итальянской мафией, девушке двадцать один год, и, на мой взгляд, она слишком молода. Восемнадцатилетняя разница в возрасте — для меня предел.
Я направляюсь в дальнюю часть комнаты, где расставлены тренажеры, и начинаю разминку. Мое следующее занятие — с группой четверокурсников, которые не плохо умеют драться, и это хорошо, потому что с ними весело проводить спарринги.
Пока я бегаю на беговой дорожке, мои мысли переключаются на работу. Меня беспокоит встреча с потенциальными продавцами алмазов в Конго. Я ненавижу встречи с новыми продавцами. В большинстве случаев это плохо заканчивается для одной из сторон.
Поскольку Инна — мать, мне хотелось бы заставить ее остаться дома и позволить мне проводить опасные встречи, но я знаю, что это будет нелегко сделать. Моя сестра так же вовлечена в семейный бизнес, как и я. Учитывая, что она мой заместитель, я никак не могу оградить ее от опасностей нашего мира.
Это одна из причин, почему принцессы мафии и светские львицы действуют мне на нервы. Моя сестра такая же крутая, как и моя мать, и это устанавливает высокую планку для любых романтических интересов, которые могут появиться в моей жизни.
Да, я никогда не женюсь. Женщина моей мечты — это всего лишь мечта.
Лицо Эбигейл Сартори всплывает в моем сознании. У этой женщины самые мягкие карие глаза, которые я когда-либо видел. Как будто каждая эмоция, которую она испытывает, отражается в ее радужках.
И ее тело. Блять, ее тело. Она не худая, но у нее здоровые изгибы, которые заставят руки любого мужчины чесаться от желания прикоснуться к ним.
А еще ее откровенная дерзость. Надо отдать ей должное. Она определенно не сидит в сторонке, ожидая, какой брак устроят для нее родители.
Нажав кнопку "Стоп" на беговой дорожке, я схожу с нее, сильно тряся головой, чтобы прогнать непрошеные мысли.
Как раз в это время начинают прибывать четверокурсники, и я сразу же замечаю мрачные выражения на лицах трех членов Братвы.
Миша выглядит так, словно может кого-то убить, а глядя на Алека создается впечатление, что он только что убил какого-то несчастного ублюдка. Армани, самый уравновешенный из этой троицы, вздыхает и качает головой, глядя на своих друзей.
В комнату входят двое якудза и албанский секс-торговец. Зная, насколько нестабильна эта группа, я с облегчением вижу, что Миша и его друзья не убили ни одного из солдат якудза.
Скорее всего, они столкнулись с принцессами мафии.
Сфокусировав взгляд на силовиках Братвы, я говорю:
— Я так понимаю, вы видели Сартори и Д'Анджело?
Миша кивает, выражение его лица мрачнеет.
Отцы Эбигейл и Авроры были ответственны за взрыв два года назад, когда они пытались убить Мишу и его друзей. С тех пор отношения между Братвой и отцами этих женщин серьезно обострились.
— Держитесь подальше от этих женщин, — предупреждаю я их. Мой кузен сойдет с ума, если трое его мужчин попытаются уничтожить дочерей врага на территории Святого Монарха. — Сосредоточьтесь на своих тренировках.
— Да, сэр, — отвечает Армани.
Зная, что Алек самый непредсказуемый, я говорю:
— Алек, ты со мной. — Я разбиваю остальных мужчин на пары, затем приказываю: — Деритесь до нокаута.
Глава 2
Эбби
Прошлую ночь я провела в номере Авроры, потому что она нуждалась в утешении после сумасшедшего первого дня в Академии Святого Монарха. Пока она собирается, я возвращаюсь в свой номер, чтобы сделать то же самое.
Я знаю Аврору всю свою жизнь. Мы учились в школе-интернате в Австрии, где жили в одной комнате, поэтому она больше, чем моя лучшая подруга. Она моя сестра, моя родственная душа, инь в моем янь.
