дизайном Винбрук не славился.
Он ничем не славился. Размеренная жизнь и средние зарплаты.
Быстрым шагом я шла по пустому кварталу, не поднимая глаз. Мои мысли вращались вокруг планов на день и прогноза погоды, когда я врезалась в кого-то на пути к пешеходному переходу. Плечо заныло, и я инстинктивно выставила перед собой руки, извиняясь перед человеком, которого задела.
— Ох, простите! — машинально пискнула я.
Затем я почувствовала его запах. Едкий, но приторно-сладкий и такой неестественный, он проник в мои ноздри и заставил рот наполниться горечью. Я быстро и аккуратно взглянула на прохожего, не желая открыто показывать, как он мне неприятен.
То, что я увидела, напугало меня до чертиков. Я поспешила вперед, опустив руку на сердце и считая его бойкие прыжки.
Я ожидала увидеть перед собой обыкновенного бомжа, снующего по улицам в поисках бутылки чего-то, способного пробудить его. Солнце все еще не вышло из-за облаков, и я могла понять, как он себя чувствовал. Но меньше всего я ожидала увидеть высокого и на вид молодого парня с зеленоватой кожей, которая слезала с него заметными кусками. А еще с синяками, покрывающими подбородок и спускающимися вниз по шее.
Я еле сдержала рвотный позыв. Его запах по-прежнему преследовал, хотя между нами было уже как минимум несколько сотен метров. Его одежда абсолютно точно видела лучшие дни, и я представила, что он был жертвой какого-то несчастного случая — может, пожара, спалившего его кожу и лишившего его дома. И именно поэтому он был вынужден жить на улице и пахнуть так… как он пах.
Спустившись под землю, я почти забыла тошнотворное зловоние, но продолжила думать о незнакомце, распутывая наушники в вагоне метро. И все-таки что же могло случиться в жизни этого парня, чтобы довести его до такого вида?
Он словно восстал из могилы.
Я вздрогнула и быстро замотала головой. Мурашки все еще бегали по коже, пока я открывала дверь в закусочную, но я постаралась отогнать это жуткое видение. «Закусочная Барнарда» славилась своими блинчиками с кленовым сиропом, поэтому кухня всегда пахла так сладко, что у меня сводило зубы. Даже когда закусочная пустовала после ночного отдыха, аромат задерживался. Он словно впитался в деревянные столешницы этого заведения.
Я подавила настойчивое урчание в желудке и взялась за работу. До открытия закусочной оставалось полтора часа, поэтому я протирала столики и натирала посуду, пока кисти не начали ныть. Колокольчик на двери громко звякнул. Старик Барнард и еще двое молодых парней зашли внутрь. Повар Алек и еще один официант уже были здесь. Я взглянула на часы и поняла, что мы вот-вот должны были открыться.
— Доброе утро, Бар, — крикнула я из-за барной стойки.
— Доброе, Мора! С днем… — начал он, но тут же отступил, заметив выражение на моем лице. — Рад тебя видеть. С посудой закончила?
Этот день был особенным, и вовсе не потому, что с того дня мы начали продавать пончики вдобавок к блинчикам. Но об этом позже.
Я знала, что этот день станет моим последним в закусочной Барнарда, и это придало запоздалому утреннему солнцу ностальгического блеска. Дверь в заведение то и дело хлопала. Я неожиданно обнаружила, что стала напевать себе под нос однотипные мелодии, раздававшиеся из старых колонок у потолка. Заказы шли легко, постояльцы улыбались мне чаще обычного, и я даже ни разу не уронила ничего за свою смену. Чаевые лились рекой.
Когда пришло время перерыва, я радостно сорвала с себя фартук и бросила его в подсобке. В раковине служебного туалета по-прежнему отсутствовала горячая вода, но это уже не так меня раздражало. Неужели это предстоящий переезд на меня так поразительно действовал? Усталость даже не казалась мне такой заметной в тот день.
Впрочем, дышалось мне тоже легче. Словно кто-то наконец сдвинул с груди тяжелый камень. Я снова затянула за спиной фартук и вошла в кухню. Лицо моментально обдало приятным жаром и запахом сыра. Алек жарил хлеб для сырных сэндвичей, отчего у меня потекли слюнки.
— А вот и ты, держи! — пропел напарник-официант Сэм Сэмаэль, (да, его действительно так звали), и всучил мне в руки свой блокнот с заказами. — Я сейчас умру, если не выкурю сигарету.
Его волосы всегда были взъерошены, словно он только что поднялся с постели и даже не удосужился причесаться. И я никогда не видела, как он потреблял что-либо кроме хлеба, кофе и пачки сигарет. Мне не удалось разобрать практически ничего из того, что Сэм наскреб ручкой в блокноте. Выведенные по диагонали каракули словно насмехались надо мной. Наугад я схватила один из готовых заказов и понесла к ближайшему столику.
— Бургер из говядины с луковыми кольцами, верно? — улыбнулась я и поставила тарелку на стол.
Мужчина в полосатой рубашке тотчас поднял голову и перевел искрящийся от голода взгляд с меня на тарелку на столе. Лимонад в его бокале уже закончился.
— Мора, вы издеваетесь? — озадаченно посмотрел на меня постоянный гость нашей закусочной. — Что это за дрянь?
Я опустила взгляд на тарелку, что стояла перед ним, и почувствовала, как сердце совершило прыжок вниз со скалы. На тарелке лежал почти полностью сгнивший бургер, который пах не менее отвратительно, чем выглядел. Булочка покрылась серо-зеленой плесенью, овощи и мясо совсем потеряли свой цвет и скукожились, точно попали в будущее с помощью машины времени.
Ошеломленная, я молча схватила тарелку и помчалась на кухню. Однако Алек посмотрел на меня такими же изумленными глазами, что и посетитель минутами ранее. Я готова была поклясться, что бургер выглядел абсолютно нормально, когда я выносила заказ.
— Может, ты его по дороге уронила? — пожал плечами Алек.
— Смеешься? До столика было всего два метра. Я бы заметила.
Алек недоверчиво взглянул, и меня замутило. Он присмотрелся к останкам блюда на тарелке и повернул висящую с потолка лампочку в нашу сторону, как будто это помогло бы пролить свет на произошедшее.
— Ну и дела, я же его только приготовил! Уронить еду на пол — это одно, но, чтобы, так…
— Моя репутация как официантки оставляет желать лучшего, но я никогда бы не опростоволосилась настолько, чтобы подать гостю сгнивший обед!
Алек фыркнул. Комната вокруг начала немного кружиться. Как раз в этот момент дверь запасного выхода хлопнула.
— Кажется, у меня шок! — Я опустила локти на колени и уткнулась лицом в ладони. — Господи, какой стыд!
— Иди присядь, отдохни. Я сейчас сделаю новый, — пробормотал он.
Я послушно уселась на стул возле посудомоечной машины и сконцентрировалась на ее монотонном гудении. Бургер абсолютно точно выглядел
