развивать основную тему всех своих трудов, тему о мифологичности Иисуса.
Надо отметить, что Древс обладает не только огромным упорством, но и колоссальной работоспособностью. Нам он известен преимущественно как автор двухтомной работы «Миф о христе». Кроме того, он издал ряд частных исследований об отдельных евангельских образах, Петра, Марии и т. д., ведет непрерывную и оживленную дискуссию со своими противниками и одновременно выпускает ряд работ по истории и философии. Ему принадлежит крупная работа «История монизма в древнем мире», в которой Изложен ход развития материалистической философии в древней Греции и Риме. Он изучает философию Гегеля и издает гегелевскую «Философию религии» в обработанном виде с комментариями. Он, наконец, подводит итоги изучению раннего христианства в предлагаемой нами в русском переводе книге о «Происхождении христианства».
Таковы научные заслуги Древса. Однако мы имеем полное право утверждать, что он не относится к числу ори. гениальных мыслителей. Он не создал ни одного нового довода против историчности Иисуса. Все доводы заимствованы им из старой научной литературы, накопившейся за целое столетие. Значение Древса не в доказательстве мифологичности Иисуса, а в пропагандистской настойчивости и умении защищать эти доводы против попов.
Независимо от собственных внутренних побуждений Древса, пытавшегося укрепить религию освобождением ее от мифологических элементов, его выступления против господствующей в богословии догмы о земной жизни Иисуса имели огромное политическое значение и содействовали успеху атеистической критики религии.
А. Древсу пришлось вести борьбу преимущественно с протестантскими богословами. Католики остались в стороне от спора об Иисусе и не очень интересовались им. Католическая догма твердо исповедует Иисуса-бога, и вопрос об исторических обстоятельствах воплощения божества никогда не стоял перед католиками с такой остротою, как перед протестантами.
Протестантские богословы доказывали, что вся евангельская история Иисуса может быть понята и объяснена всецело в плане человеческой истории без всякой примеси элемента чудесного или сверхъестественного. Если же в евангельской истории были чудеса, то они не нарушают историчности, потому что бог проявлял свою волю без противоречия с естественными законами.
Очеловеченный протестантский Иисус принимал характер исторической личности, отличаясь от других деятелей лишь тем, что он положил начало событию, неизмеримо важному с богословской точки зрения, а именно он создал христианство и стал центральной фигурой христианских культов. Христос-человек совершенно заслонил собою бога.
Эта тенденция протестантского богословия вполне понятна и объясняется политическими потребностями «просвещенной» буржуазии, которой служит богословие в Германии. Надо было представить развитие христианства как историческое явление, вполне приемлемое в рамках современного научного миросозерцания. Дух буржуазного либерализма пропитывает немецкое богословие. Очеловеченный Иисус должен поддерживать капиталистическую церковь. Буржуазная религия требует политической программы и пропаганды нравственности. Немецкие богословы истолковали христианство как социальное учение, имеющее целью организовать широкие народные массы и внушить им определенные нормы поведения, охраняющие частную собственность и моральные устои буржуазной цивилизации. Христос выступает как авторитет, освящающий программу умеренного либерализма, мирного прогресса без революции, роста благосостояния без нарушения прав собственности, всеобщей грамотности без научного коммунизма, естествознания, опирающегося на «здравый смысл», но отказывающегося от материализма, физического и нравственного здоровья рабочего класса без нарушения устоев индивидуальной частнособственнической семьи, умеренной демократии без ущерба для могущества империалистического государства, а главным образом всечеловеческого братства без какой бы то ни было классовой борьбы, но с неограниченным простором для воинствующего национализма.
От имени Иисуса как исторического деятеля и мыслителя буржуазные богословы пропагандируют те социально-политические взгляды, которые должны отвлечь рабочие массы от коммунизма. Протестантское богословие построено таким образом, чтобы учение Иисуса могли принять и те люди, которые не верят в сверхъестественный религиозный мир богов, чудес, мистики и таинств. Религиозность сводится к благочестию, а благочестие — к соблюдению основных моральных правил и признанию охранительной политической программы, строго соответствующей интересам правящей буржуазии.
Католическое богословие стоит на прямо противоположной точке зрения. Земную жизнь Иисуса католики считают одной из форм проявления его сверхъестественной сущности. Для них евангельская история имеет характер сверхисторический, врывающийся в общий ход развития общества и преобразующий его волей бога. Правда, и среди католических богословов есть течение, склоняющееся к признанию историчности Иисуса, к рационализации его земной истории, к устранению из нее чудес и сверхъестественного элемента. В настоящее время наиболее ярким представителем этого направления является Альфред Луази. Он всецело стоит на позициях левого крыла протестантских богословов. Но это исключение. Иисус есть неисповедимая тайна, недоступная разуму и принимаемая на веру теми, кто подчиняется авторитету священного писания так, как толкует его церковь: на этой позиции стоят все католические богословы разных монашеских орденов.
Таким образом, перед нами три точки зрения. Для либеральных католиков и протестантов Иисус есть историческая личность. Левое крыло богословов отличается от правого, в сущности, лишь тем, что составляет биографию Иисуса из гораздо меньшего количества фактов, признаваемых достоверными. Правые пытаются построить более или менее последовательную биографию Иисуса, включая в нее даже очищенные от чудесного элемента мифы о рождестве. Левые в конце концов приходят к тому выводу, что об Иисусе нам ничего неизвестно, кроме того факта, что он существовал.
Другая точка зрения, к которой примыкает А. Древс: Иисусе есть бог, возникший и развившийся в коллективном мышлении и отражающий собою не историческую личность, а стремление верующих воплотить свои нравственные идеалы в наглядном мифическом образе.
Третья точка зрения: Иисус есть бог, причем представление об этом боге является отражением высшей сверхчувственной божественной реальности. Католическая церковь до сих пор отказывается признавать историчность Иисуса в том смысле, как это проповедуется протестантскими богословами. Католические богословы считают евангельское изложение земной жизни Иисуса правильным, со всеми заключающимися в этом описании чудесами. В отличие от протестантских богословов, стремящихся свести на-нет чудесный элемент в евангелии, католики сосредоточивают главное внимание на проповеди евангельских чудес. Для них земная жизнь Иисуса является таким же чудесным откровением, как мифы о его небесной жизни.
Все эти три точки зрения несовместимы с марксистским историко-материалистическим объяснением истории. А. Древс прав только наполовину. Он прав, когда отрицает историчность Иисуса, но он совершенно неверно, чисто по-богословски решает вопрос о возникновении образа Иисуса. Он выводит его из потребности человечества в нравственном искуплении. Он старается доказать, что образ Иисуса является результатом присущего человечеству стремления воплотить свои моральные идеалы в наглядном чувственном образе сверхъестественной личности. Тут он скатывается к богословской точке зрения. Для него источником религии является моральное чувство, неотъемлемо присущее человечеству и удовлетворяющее свою потребность в идеале нравственного совершенства.
Артур Древс идеалист. Он не может стать на точку зрения исторического материализма не только вследствие своего полного незнакомства с-марксистской литературой, но и вследствие коренного несогласия с материализмом. Даже более того: он ставит
