и она… поссорились… снова и теперь нужно было помириться.
— Хендрикс и Риган часто ссорятся, — подтвердила Пейдж.
— И мирятся тоже, — сухо сказала Тайлер.
— Да ладно вам, — я откашлялась и попыталась скрыть яркий румянец, заливший моё лицо.
Это даже правдой не было, мы не очень-то часто «мирились», потому что у нас никогда не было личной жизни. Но всё равно было неловко! И это было странно. Странно чувствовать себя частью пары после стольких лет, когда рядом не было даже мальчиков. Прибавьте к этому тот факт, что мы постоянно были вместе и окружены всей его семьёй… это было просто, ну, странно.
— По крайней мере, теперь ты можешь мириться с хорошеньким педикюром, — Тайлер улыбнулась улыбкой королевы красоты и снова помахала пузырьками.
— Педикюр? — Пейдж, казалось, не понимала нас, старших девочек, но я знала, что она любила проводить с нами время.
— Ногти на ногах, малышка, — объяснила Тайлер с натужным терпением.
Пейдж лучезарно улыбнулась ей, явно купившись на крашеные ногти.
— Ладно, Риган, хочешь Жевательную резинку, Дерзкий Сапфир или Поцелуи в воскресенье?
— Какого цвета Поцелуи в воскресенье?
Я рассмеялась. Тайлер подняла красный.
— Я возьму Жевательную Резинку.
— Думаешь, это пахнет жвачкой? — Пейдж сморщила нос и посмотрела между нами. — Моя мама всегда давала мне жвачку, до… до…
— Я тоже всё время жевала жвачку! — Хейли оборвала Пейдж, прежде чем настроение маленькой девочки нырнуло в глубокую печаль. Бедняжка. — А теперь я жажду этого.
— Мы будем держать ухо востро, Пейдж, — пообещала я.
Честно говоря, жвачка звучала потрясающе. Жевать что-то только для того, чтобы жевать — это не имело никакой реальной цели или длительного эффекта… но казалась потрясающим.
— Может быть, они даже есть в этом магазине. Посмотрим позже.
Пейдж усмехнулась.
— Мне нравится, что вы остаётесь с нами.
Она посмотрела на всех нас, даже на Тайлер, и была достаточно искренна, чтобы немного разбить мне сердце. Для братьев она была целым миром, и мы все это видели, но, наверное, было тяжело без других девушек рядом.
— Я как-то спрашивала Хендрикса, но он сказал, что это не вопрос жизни и смерти. Скажет ли он то же самое тебе, Риган? — милый голосок Пейдж звучал так искренне и озабоченно, что мы все расплылись в улыбках.
— Если он так скажет, она просто помирится с ним. Не волнуйся, детка, — пообещала Хейли.
Моё лицо снова стало пунцовым, и я решила, что проигнорирую это и начну красить пальцы ног.
— Запрыгивай, Пейдж, мы можем быть близнецами с Жевательной резинкой.
Тайлер и Хейли посмотрели друг на друга, а потом Тайлер, наконец, не сказала:
— Я беру Поцелуи в воскресенье, и если только ты не хочешь подраться со мной из-за него, тебе придётся подождать своей очереди.
Хейли рассмеялась.
— Я умею обращаться с Сапфиром… что? Я отлично справляюсь с синим.
Тайлер перебросила флакончик Хейли, мы расселились, как могли, и сняли ботинки и носки. Хейли достала щипчики для ногтей, которые предусмотрительно взяла в самом первом «Уолгрине», который мы пытались ограбить, и мы передали их по кругу. А потом принялись за работу.
Сильный запах лака заполнил комнату, и моё холодное, циничное сердце немного растаяло. Это было потрясающе. Я чувствовала себя избалованной девочкой, я чувствовала… женственность. И после нескольких дней убийств, после которых я была покрыта слизью, и мне пришлось мыться прямо в одежде в крошечном грязном ручье, ощущение женственности было не чем иным, как чудом.
Я тщательно накрасила ногти на ножках Пейдж, и она наблюдала за мной, полностью очарованная процессом.
— Твоя мама красила тебе ногти… раньше? — осторожно спросила я.
— Думаю, да, — тихо ответила Пейдж. — Может быть, один раз. Я не могу вспомнить всё. Но мне кажется, я помню, как она это делала.
— Забавно, правда? — я улыбнулась ей. — До зомби мы с Хейли красили ногти перед свиданиями.
— Раньше я делала маникюр каждую неделю, — вздохнула Тайлер.
— Каждую неделю? — недоверчиво повторила Пейдж. — Ух, ты.
Я попыталась подавить улыбку, потому что это было отчасти забавным в очень удручающем смысле.
— О да, — согласилась Тайлер. — И раньше я платила людям, чтобы они делали это за меня. Это было… божественно.
— А чем ты им платила?
Пейдж всё ещё была очарована прежней жизнью Тайлер.
Мне было достаточно трудно понять мир, в котором мы жили, но что было говорить о Пейдж или других детях? Каково это вырасти без понятия о деньгах и роскоши? Я вдруг ощутила всепоглощающее изнеможение. Оно засело глубоко в костях и заставляло всё моё тело сгибаться под тяжестью, которую я не могла объяснить.
Я должна была это изменить. Каким-то образом я должна была стать частью решения, а не просто выживать. Должен же быть способ искоренить эту болезнь и вернуть мир к нормальной жизни.
Или я просто жила в разочаровывающем отрицании?
Фу, наверное, так.
— Я платила им деньгами, сладкая, — рассмеялась Тайлер.
— Это странно, не правда ли? — задумчиво заметила Хейли. — Странно, что деньги для нас ничего не значат. Вы думаете, так происходит во всём мире?
Мы молчали. Трудно было сказать. Мы потеряли связь с остальным миром ещё до того, как покинули дом вместе с Хейли.
— Я бы предпочла, чтобы у нас больше не было денег, — наконец вздохнула Тайлер.
— Почему? — спросила Хейли с недоверчивым смешком.
Мне тоже стало интересно. Я хочу сказать, это казалось немного странным, что человек предпочитает жить, торгуя и грабя на пути к выживанию. Но опять же, Тайлер была немного странной.
— Потому что на купюрах будет лицо моего отца, если он добьётся своего, а я бы предпочла не иметь с этим дела. Как видеть его всякий раз, когда иду что-то покупать.
— Ты же не веришь всерьёз, что твой отец сможет снова объединить страну, Тайлер?
Мне нужно было, чтобы она сказала «нет». Мне очень, очень нужно было, чтобы она сказала, что не верит в это, что она просто шутит или что-то в этом роде.
— А даже если бы и смог, неужели ты думаешь, что нас можно вернуть к нормальной жизни?
— Ты когда-нибудь видела такое поселение, как у моего отца? Ты видела людей, которые так живут или так работают? Я имею в виду, кроме этой семьи прямо здесь, ты видела подобное где-нибудь ещё в том, что осталось от этой страны?
В кои-то веки она не была ни высокомерной, ни самоуверенной. Она была искренна, спрашивая наше честное мнение, но у меня было чувство, что она уже знала наш ответ.
— Нет, — ответила я, поскольку Хейли не видела «Колонию» в действии. — Честно
