— А у меня на занятиях, — с гордостью продолжил профессор. — Ты будешь много медитировать, пить успокаивающий чай и обсуждать темы творения мира. И, конечно же, создавать иллюзии.
Я натянуто улыбнулась, хотя в душе до жути захотелось сбежать к боевикам. В любой другой ситуации, наверное, так и поступила, если бы не профессор Гройт. Много лет назад он очень помог мне, устроил в Академию магии и продолжает присматривать и учить. Его помощь была просто неоценимой.
— Да, думаю я стану самой лучшей иллюзионисткой, — с теплом ответила я, вспоминая, сколько сил потратил профессор на мое обучение.
— Ну, это навряд ли, — без тени смеха ответит тот.
Мои глаза чуть не вылезли из орбит от удивления, а сердце обожгла обида. Заметив это, маг поспешно выставил руки перед собой и сказал:
— Не принимай все близко к сердцу, Амелия. Маг ты отличный, но иллюзионист просто отвратительный.
Мужчина рассмеялся, и его гулкий смех громом раскатывался под куполообразной крышей.
Я с привычным спокойствием наблюдала за ним, но в душе чувствовала неприязнь. Профессор много раз вытаскивал меня из беды, помогал, когда это было действительно необходимо, порой защищал, но имел крайне мерзкий характер. Иногда казалось, что он специально создает такой образ.
Профессор спрыгнул со стола и потянулся, вытянув руки вверх, как лев после охоты. Чуть рыжеватые волосы придавали только большего сходства с хищником.
Гройт начал рассказывать мне, какие именно стоит взять книги в библиотеке. Обращал внимание на такие детали, как форма его факультета. Оказывается, у них в «моде» широкие штаны-шаровары и кофты с открытыми плечами. Когда, как мне казалось, список необходимого закончился, профессор резко развернулся и указал на меня пальцем.
— Да, тебе стоит переехать в наше общежитие. Защита в комнатах гораздо сильнее.
— Почему?
— Иногда студенты перебарщивают, когда выполняют задания, — ответил тот. — И вместо чудных пейзажей создают самые настоящие ужасы, а не иллюзии.
А говорит, что я плохой иллюзионист. Мне самые простые миражи даются без труда.
— Это все? — поинтересовалась я.
Больше всего не хотелось переезжать из своей комнаты. Там я жила одна, и необходимости переселяться не было. Комната за эти годы стала, пожалуй, единственным местом, где чувствовала себя комфортно. Там стояла сильная защита. Из соседей были только несколько старшекурсников, а я сама могла быть тем, кем хочу, а не вечно держать себя в руках. А насколько мне известно, у иллюзионистов студентов много и в каждой комнате живет по три-четыре человека.
— Не переживай, — сказал профессор Гройт, словно прочитав мои мысли. — Тебя со всеми не заселят. Сама же помнишь, что ты как бомба, которая вот-вот взорвется.
Я кивнула и собралась уйти, посчитав, что тот теперь точно рассказал мне все.
Мужчина подошел к шкафу в кабинете, открыл дверцу и достал оттуда пузатую бутылку.
— Амелия, задержись еще ненадолго, — глухим голосом сказал он.
Я сложила руки в замок и подошла к окну.
— У вас есть задание ко мне?
— Нет.
— Совет? Напутствие? Предложение? — скорее от скуки начала перечислять.
Профессор смотрел на меня пурпурными глазами.
— Последнее в точку.
Он плеснул в стакан красноватой жидкости и сделал несколько глотков.
— В Академии пить нельзя, — напомнила я.
— Да, но мы же с тобой не первый год знакомы. — Его глаза хитро блеснули. — Ты же меня не сдашь?
Я покачала головой и посмотрела в окно, где на тренировочной площадке преподаватель по физической подготовке гонял боевиков. Стройные ряды студентов бегали по полю, чуть в стороне другие ловко уходили от огненных шаров. Несколько адептов на закрытой площадке учили заклинание-оберег от слабых магических атак. Их окружала голубая аура, которая могла выдержать несколько несерьезных нападений. Большая часть студентов уже прекрасно справлялась с заданиями, но были и те, кто терпел неудачу.
Неожиданно сильно захотелось оказаться рядом с ними и участвовать в настоящей практике, а не сидеть в теплых кабинетах и тренировать свои чувства. Мысленно я представила себе, как сижу на полу и запираю каждую мысль и эмоцию на замок. В реальности все выглядело по-другому, но примерно так это и происходило. Каждую часть себя приходилось запирать, гнобить и истреблять.
«Сама себе враг», — так профессор описывал мои действия.
Гройт оперся спиной о шкаф и пристально посмотрел на меня.
— Мне нужно, чтобы ты кое-что попробовала сделать, — наконец, сказал он.
Должна признаться, профессор меня заинтриговал.
Я выгнула бровь.
— Попробовала?
— Да, — кивнул тот.
Профессор не спешил поделиться идеей. Он кусал губы и задумчиво смотрел в пол.
— Я хочу, чтобы ты применила свой дар.
Сердце подпрыгнуло в груди. Теперь стало понятно, почему он так долго тянул разговор. Вот так прямо попросить меня об этом было рискованно.
Я глубоко вздохнула и чуть крепче сжала руки. Сердце застучало ровнее. Чуть усилилась головная боль — верный признак того, что магия откликнулась на волнение.
— Нет, — нервно сказала я.
Мой ответ, кажется, удивил профессора. Его лицо вытянулось, а пурпурные глаза округлились. Я заметила, что сухожилия на руках напряглись. Неужели ответ его разозлил?
— Нет?
— Это опасно.
— Опасно? — повторил тот за мной. В его голосе послышались стальные нотки.
Мужчина поставил стакан на стол и сложил ладони вместе. Так преподаватель делал только, когда пытался успокоиться. Недолго придется гадать от кого у меня такие же жесты.
— Опасно, — повторил он, но теперь спокойнее.
Профессор встал рядом. Пурпурные глаза впились в меня таким взором, будто тот собирался как минимум сжечь взглядом.
Снова пошло колебание магии, но на этот раз я без труда успокоила ее.
— Разве не было опасно для МЕНЯ, — на последнем он сделал большой акцент. — Браться за такую студентку, как ты?
Я продолжала смотреть тому в глаза, не боясь их отводить.
— Разве не было опасно МНЕ возиться со студенткой, которая не умеет себя контролировать, и каждое волнение и слезы приносили с собой беды.
— Это не одно и то же.
На скулах мужчины заходили желваки. Он шумно вдохнул.
— О, поверь, обучать тебя было гораздо хуже чем то, о чем я хочу тебя попросить.
Профессор вдруг закрыл глаза и когда открыл их, то в них больше не было злости. Он улыбнулся и положил руку мне на плечо.
