полном аншлаге.
2
Блэр
— Здесь пахнет закупоренными артериями и потом.
Я закатываю глаза и продолжаю идти по бризу, проходя мимо различных киосков и тележек с едой, предлагающих все — от пирожных — рожок до итальянского льда.
— Хочу один из этих лимонадов, — говорю я, показывая на маленькую желтую тележку.
— Неизвестно, что они туда напихали. Бери на свой страх и риск. Я буду пить воду из бутылки. Если ты собираешься таскать меня по этой выгребной яме, то я хочу хотя бы выжить в ней. Неужели нельзя было придумать лучшего способа провести Хэллоуин?
— Мэллори, я люблю тебя, но, Господи, ты затянута туже, чем пояс миссис Шарптон. Что? Ты бы предпочла пойти на праздник со своей младшей сестрой и ее друзьями?
Моя лучшая подруга издала драматический стон. — Парни уже здесь?
Я пожимаю плечами. — Без понятия. Трэвис сказал, что они придут сегодня вечером. Но ты же знаешь, какие они бывают.
Долговязый мужчина с выцветшей татуировкой бабочки на шее расположился за прилавком лимонадной тележки.
— Какой размер? — спрашивает он, оглядывая меня с ног до головы.
— Ты же не серьезно, — шепчет Мэллори, и я бью ее локтем в бок.
— Маленький, пожалуйста.
Мужчина достает маленький пластиковый стаканчик и подставляет его под насадку.
— С вас пять баксов.
Я лезу в сумку и достаю кошелек с мелочью. — Ты точно не хочешь? спрашиваю я ее, и она сужает глаза.
Тогда снова обращаю внимание на мужчину и протягиваю ему купюру в обмен на чашку.
— Хочешь прокатиться на колесе обозрения? Или, может быть, на той штуке, которая крутится вон там?
Мэллори насмехается. — Если ты думаешь, что я попаду в какую-нибудь из этих смертельных ловушек, то тебе придется столкнуться с другой проблемой. Я не для того пережила выпускную неделю, чтобы закончить ее на каком-то грязном карнавале. Буду твердо стоять на ногах, а не метаться по земле, как овощи в кухонном комбайне.
Наши впечатления не могут быть более разными.
В детстве мне не доводилось бывать в подобных местах. Странствующие карнавалы не были местом, которое часто посещали люди, подобные моим родителям. Их чаще можно было встретить на гала-концертах в поддержку какой-нибудь малоизвестной благотворительной организации или загородного клуба.
Это место — сенсорная перегрузка, и я наслаждаюсь каждой секундой.
Аттракционы светятся на фоне темного неба, мигающие огни и краски танцуют над нашими головами. Аттракцион в форме клешни мчится по воздуху, и ноги тех, кто отважился на него сесть, болтаются, раскачиваясь взад-вперед.
— Вон там зеркальный лабиринт, — говорю я, указывая на заднюю часть карнавала, где расположен ряд крытых аттракционов.
— Кажется, это достаточно безопасно, — отвечает Мэллори, в ее словах нет ни капли веселья.
— Посмотри, кто это, — воркует мне в ухо знакомый голос, когда его рука скользит по моему плечу.
Трэвис.
Он пользуется слишком сильным одеколоном — дорогим, который мама подарила ему на Рождество.
— А вот и я, — бормочу себе под нос, но он, кажется, не замечает. Он слишком занят тем, что метит свою территорию, убеждаясь, что все вокруг знают, несмотря на то, что мы расстались в прошлом месяце, он по-прежнему считает меня своей.
Мне так и не удалось покататься хотя бы на одном аттракционе, потому что Мэллори категорически отказывается, и теперь мой бывший позаботится о том, чтобы я не выходила из его поля зрения до конца вечера.
Вот так я наслаждалась вечером на карнавале.
— Блэр, мы можем поговорить? — спрашивает он, крепко обнимая меня.
Я вырываюсь из-под его руки и качаю головой. — Не здесь, Трэвис.
Не знаю, зачем мне это нужно. Он никогда не умел слушать то, что вылетает из моих уст.
— Детка, не заставляй меня умолять перед нашими друзьями. Я просто хочу поговорить.
Решив, что потакать ему лучше, чем устраивать сцену, я уступаю.
Позволяю ему вести меня в укромное место, но стараюсь не смотреть долго на гигантскую клоунскую рожу слева от нас.
Над чудовищем мигает надпись — Веселый дом Шифти, хотя я не уверена, что внутри есть что-то веселое.
Как долго ты собираешься заставлять меня играть со всей этой ерундой про — перерыв?
Я не знаю, сколько еще раз мы могли бы поговорить на эту тему.
— Мы не делаем перерыв, Трэвис. Мы расстались. Над этим нет никакой неопределенности.
Он издал стон и положил каждую из своих рук мне на плечи, его голос стал громче.
— Послушай, я старался быть как можно более понимающим. Знаю, что тебе нужно было пространство или что-то еще, но это дерьмо уже надоело. Мы с тобой со школы.
Вот в чем проблема.
— Я не хочу делать это сейчас. Мы пришли сюда развлекаться, а не ссориться с тобой. Может, просто…
Его хватка на моих плечах усиливается, и я вздрагиваю.
— Эй! — раздается глубокий голос, и мы оба вскидываем головы, чтобы определить, откуда он доносится.
Это сотрудник, принимающий билеты у входа в развлекательный центр. Он сидит на металлическом складном стуле, его черные ботинки опираются на перила.
— У тебя проблемы, приятель? обращается к нему Трэвис, и, кажется, я раньше него понимаю, что с этим парнем не стоит связываться.
— Нет проблем, приятель. В его словах проскальзывает что-то злобное, когда он повторяет эти слова, обращаясь к Трэвису. — Похоже, ей не нравится, когда ты ее хватаешь.
Мне хочется провалится под землю. Это ужасно.
— Просто остановись. Уходи, — умоляю я, пытаясь достучаться до тех глубин разума, которые еще работают в приматном мозгу моего бывшего.
— Уйти? Этот парень просто…, - начинает он, но вместо того, чтобы закончить фразу, просто вскидывает руки и уходит.
Не могу разобрать, что он бормочет себе под нос, оставляя стоять меня на месте, но мне это неважно.
Я поворачиваюсь обратно
