либо где-то на задворках газеты, там где никто и не читает.
– Ужас какой! – еле смогла вымолвить.
По разным данным, которые, чтобы собрать, нужно запросить у каждого штата в отдельности, в стране пропадает 2-3 сотни тысяч детей в год. Цифры ужасные. И ходят слухи, что многие из пропавших используются сатанистами. СМИ не любят это освещать. Ведь США светская страна с адекватной миролюбивой религией. Только это все ширма…
– Понимаю, что ты ни за что его не спросишь об этом, но ты могла бы задать ему какой-нибудь завуалированный вопрос?
Глава 2. Америка
– Нет. Список вопросов мне прислала его администрация. Шаг вправо, шаг влево – расстрел.
– Эх, я думала, хоть тебе дают какую-то свободу…
– Мне в первую очередь надевают кандалы!
– Хорошо. Ладно, извини, что спросила.
Лара вышла из моего кабинета, а я задумчиво посмотрела на снимок, стоящий в рамке на моем столе. Я и бабушка при получении мной диплома. Это было много лет назад. Тогда, именно тогда я поняла, что не буду настоящим журналистом, честным и беспристрастным. Тогда я поняла, что буду одним из винтиков огромной СМИ-машины, которая действует во всем мире, пропагандируя, создавая нужные настроения людей.
Задавать «колкие» вопросы тому, кто вероятнее всего станет президентом США, не разрешено свыше. Мне позвонил руководитель нашей медийной сети и так прямо и сказал. Хотя он мог и не говорить, я и так знала принцип моей работы. Раздувать какую-то тему перед общественностью, чтобы отвлекать «овец» от реальной проблемы.
Зайдя в свою небольшую кухню, что располагалась в моем офисе, сделала себе чашку кофе и села, размышляя. Я предала свои идеалы, из-за которых шла в журналисты. Но совесть почему-то совершенно не думает просыпаться. Я слишком долго добиралась до вершины, на которую взобралась, чтобы так быстро попасть под опала из-за одного-единственного вопроса.
Так что действую по плану и держу язык за зубами, как велели сверху. Чокнувшись со своим отражением в зеркале, поспешила в студию. Мне еще должны привести в норму прическу и макияж. В кадре я обязаны выглядеть лучше всех.
* * *
– Здравствуйте, – ко мне подошел очень красивый мужчина.
До эфира сорок минут. Я на месте при параде, даю команды подчиненным переставить кресла, чтобы и мне, и кандидату в президенты было максимально комфортно.
– Добрый вечер! – окинула его беглым взглядом. – Вы кто?
– Я помощник Самуэля Клертона Эдвард Бёрнс, – продемонстрировал мне пропуск со своим фото и именем.
– А, отлично, – кивнула ему.
Да… Красив…
Синеглазый брюнет заставил сердце стучать намного чаще, что случается со мной исключительно редко.
– Вы Наоми Крамер, – не спросил, а дал утверждение. – Очень рад с вами познакомиться.
– И я рада. Когда прибудет мистер Клертон?
– Через двадцать минут, – посмотрел он пристально в мои глаза, заставив почувствовать себя не по себе.
Была бы я верующей во всякую темную магию, подумала бы, что он ее приспешник. От красавца исходил какой-то негатив, словно он питался позитивной энергией, высасывая ее из собеседника.
– Хорошо.
– Наоми, можно личный вопрос? – вдруг спросил.
Посмотрев на него удивленно, кивнула, сама не понимая почему.
– Скажите, у меня есть шанс пригласить вас после интервью на чашечку кофе?
– А зачем? – взглянула с вызовом.
– Стыдно признаться. Но вы еще красивее, чем на экране. Подумал, у меня есть крошечный шанс на взаимность, – смотрел с вожделением в глазах.
От его прямоты растерялась, не в силах сказать ни «нет, ни «да». За время работы журналистом сталкивалась с разного рода домогательствами сильных мира сего. Он хоть и не будущий президент, но все равно способен дергать за ниточки. Он единственный, внешность которого абсолютно не вызывает отвращение. Но только лишь внешность. Кажется, его душа совершенно другая. Хотя я могу и ошибаться.
– Почему нет. Давайте выпьем кофе у меня в кабинете после съемок.
* * *
Держа в руках список вопросов, задавала их кандидату в президенты США Самуэль Клертону, что сидел напротив. Импозантный, седовласый и такой внушающий доверие. Женат уже много лет, у них с женой две дочки. Идеальный кандидат… За исключением той крошечной статьи в небольшой газете Нью-Йорка его репутацию ничего не портило. Но там все замяли, списывая на желтую прессу. Да и кто поверит, что в элите США есть много лиц с пугающими и ужасными пристрастиями. Человек обычно думает как? Я никогда не буду делать чего-то, значит и для остальных это не входит в их норму. Но это далеко не так…
В моем подчинении работали бравые журналисты, которые лезли, куда не следует. А потом звоночек сверху и мне приходилось спускать все на тормоза. Сейчас я и сама, без подобных звоночков, знаю, что следует давать в эфир, а о чем следует молчать. О пристрастиях элит к извращениям и жестокости следует молчать… Таков главный закон средств массовой информации.
Интервью закончилось ровно по плану. Попрощавшись с кандидатом, отправилась в свой кабинет. Хотелось забрать сумочку и поехать домой. День сложный. Я вымоталась.
У лифта столкнулась с Эдвардом Бёрнсом.
– Вы обещали угостить чарующим и волнительным напитком.
– Ах, да, – закивала, напрягаясь в его присутствии.
Не знаю, что с ним не так, но мне все время как-то не по себе. Он как змей-искуситель с негативной аурой. Я во все эти штучки не верю, но все же…
– У меня всего несколько минут, – тихо буркнула себе под нос, когда он вместо со мной запрыгнул в подошедший лифт.
Глядя в стеклянные стены кабины, видела, как будущий президент со своей свитой идет в главном холле офисного здания к выходу.
– А почему вы не с ним?
– Отпросился, – подошел синеглазый брюнет вплотную.
Я отвела взгляд.
– Вы очень красивы, – говорил нарочито медленно.
– Спасибо! – ответила, не глядя на него.
Лифт привез на 30 этаж. Выйдя из кабины, шла, не глядя на него в свой кабинет. Открыв дверь, бросила на него скользкий взгляд и пригласила внутрь.
Заглянув в комнатку-кухню, поставила две чашки в кофемашину и нажала кнопку.
– Как у вас мило? – произнес он за спиной, а у меня холодок прошел по коже.
– Я вас не спросила. Вам американо или капучино?
– Эспрессо, если можно.
– Что ж, вам придется пить американо. Я сделала один американо и один капучино, – посмотрела с вызовом.
– Как скажете, Наоми.
Отхлебнув глоток от своего капучино, передала ему в руки американо. Эдвард «случайно» коснулся пальцем моей руки, а меня как будто прострелило зарядом электричества.
Глядя в мои глаза, синеглазый брюнет пил кофе.
– Вы дадите свой телефон? Я бы хотел вас
