Проезжаем места, где в тумане можно хоть что-то различить.Это строения без каких-либо характерных примет, как во всех деревнях мира:обветшалые стены, редкая паутина электрических проводов…
Дорога извивается змеей. Неужели в этих унылых краях нетприличной автострады? «Новое шоссе еще не закончено», — словно прочитавмои мысли, сообщает водитель. Этого разговора нам хватает почти на час. Затем яобращаюсь к нему с сакраментальным вопросом: — Сколько километров, по-вашему,нам еще осталось? — Один, — усмехается водитель.
Пространство вокруг нас вновь становится непроницаемым; одномне удается определить — что мы движемся по прямой линии. Снова из тьмывыплывает пятно тусклого света, и мы останавливаемся. Водитель выходит изавтобуса. Неуверенным шагом следую за ним. Он достает ключ, вставляет его взамок багажника, открывает дверцу и достаёт мой чемодан.
— Мы прибыли, — торжественно объявляет он.
— Куда?
— Не узнаете?
— Ничего не вижу.
— И тем не менее это Венеция.
Он пытается изобразить улыбку, бормочет что-тоневразумительное, поворачивается ко мне спиной и исчезает в темноте. Мнеудается различить на стене, возле которой мы остановились, эмблему авиакомпании«Ал Италия». Водитель не обманул меня. Нужно только найти катер-такси: в ночноевремя, да еще при таком тумане, нет никакой надежды воспользоваться рейсовымпароходом.
Спускаюсь вдоль склона, что отделяет площадь от канала.Контора авиакомпании освещена и открыта. Я только собрался войти, как оттудавыходит молодая женщина в накинутом на голову темном ажурном шарфе. Онавглядывается в меня, я узнаю знакомую стюардессу. Не могу удержаться отудивленного восклицания:
— Как вы добрались сюда?
Ну как было не выразить ей мое возмущение тем, что я неудостоился приглашения проделать этот путь вместе с экипажем, в несомненнолучших условиях, чем те, которые достались мне. Но стюардесса не высказала итени сочувствия.
— Я провожу вас до ближайшего отеля, — холоднопредложила она.
— Благодарю вас, но я уже заказал номер в «Луне».
Она смерила меня взглядом своих с золотистыми искорками глази скривила в иронической улыбке полные губы:
— А как вы думаете туда добраться?
— Я как раз хотел попросить кого-нибудь вызвать дляменя катер.
— В конторе никого нет. Я пришла только затем, чтобызакрыть помещение.
Кажется, она ждала, что я подам какой-то знак раскаяния. Ноя заупрямился:
— Вы не могли бы позвонить за мой счет на одну изстанций речных такси?
— Это бесполезно: я уже пробовала, никто не отвечает.
— Хорошо. Тогда я сам пойду на причал.
— Счастливого пути! — бросила она таким тоном,словно сожалела о потерянном времени.
Глядя ей вслед, я вдруг ощутил запоздалое раскаяние. Нопочему она все-таки не настояла на своем? Едва сдерживаю желание догнатьстюардессу, но вовремя спохватываюсь: это было бы глупо, все равно ее уже ненайти.
Да, но все же хорошо бы заняться поисками транспорта. Мневспомнилось место, где моторок всегда полно, — в начале канала Рио Нуово.Силуэты их корпусов видны даже в густом тумане. Я выхожу на причал, зову, стучув кабину, но не получаю никакого ответа. Все катера пусты. Может, подождать,пока хозяева вернутся? А если они не появятся до утра?
Спотыкаюсь о спящее тело, завернутое в одеяло ирастянувшееся прямо на пристани. Не думал, что в Венеции есть бродяги.
Этот, впрочем, оказался сторожем. Он быстро сел и протерглаза. Из его слов удается понять, что этой ночью ни одно моторное судно неотчалит, какую бы цену я ни предложил, потому что такого непроглядного туманатут еще не бывало.
— Но можно найти хотя бы гондолу?
— Ни в коем случае! Я возмущаюсь.
— Вы же так хорошо знаете все протоки, что можетеплавать с закрытыми глазами! Неужели нет сигнальных огней на самых опасныхповоротах?
Разговор явно нравится старику, и он участвует в нем сознанием дела. Со всеми подробностями излагает историю местного судоходства,сетует на то, что во времена его молодости транспорт был лучше, чем сегодня,поскольку тогда еще здесь не объявились люди с материка, которые имеют привычкувсюду совать свой нос…
Мне, таким образом, ничего не остается, кроме, какпопробовать добраться до отеля пешком. Я уже поступил так однажды, когда одинзнакомый венецианец уговорил меня испытать удовольствие от неторопливойпрогулки по городу под осенним солнцем, среди этих древних стен. Но тогда уменя не было с собой тяжелого чемодана.
Как бы там ни было, но даже учитывая моменты колебаний, покая решал, в какую сторону пойти, и возможную опасность заблудиться, я все-такирешил отправиться в путь. Однако вскоре пришлось пожалеть, что я не попросилэтого доброго старика проводить меня и поднести вещи. Но он, наверное, всеравно отказался бы покинуть свой пост. Во всяком случае, теперь уже было поздновозвращаться назад. В лабиринтах Венеции, даже если всего один раз свернешь нена ту улочку, рискуешь без конца ходить по кругу.
К счастью, я довольно точно помнил маршрут, по которомудолжен был сейчас пройти. Честно говоря, это непросто, потому что нет Прямыхулиц, соединяющих площадь Рима, откуда я стартовал, с кварталом Сан-Марко, гденаходился мой отель. В этом городе много тупиковых улочек, и нужно успетьвовремя с них свернуть, чтобы потом не возвращаться назад. Часто такой поворотследует сделать в середине пути, а нужная улочка направо или налево выглядитнеприметной: то замаскированная под парадные ворота дома, то скрытая узкимпроходом, в то время как красивая улочка тут же, рядом, которая кажется главнойартерией, через сотню метров вдруг упирается в глухую стену или канал.
Минут через двадцать, в течение которых мне пришлосьсосредоточить все свое внимание, чтобы не сбиться с пути, я выбрался наконец наплощадь Сан-Панталеоне. По крайней мере, мне так показалось, судя порасположению знакомой церквушки.
Однако для большей уверенности пришлось задержаться на углуплощади, чтобы разобрать надпись на табличке. Но это оказалось занятиембезнадежным: табличка висела слишком высоко, и даже если бы у меня были спичкиили зажигалка, их свет все равно не мог бы пробить туман. Ничего страшного,нужно только продолжать идти прямо, никуда не сворачивая. Но не тут-то было:двинувшись вперед, попадаю снова в тупиковую улочку, которая изгибается дугой,чтобы совсем запутать меня.
Тем временем мой чемодан начинает казаться слишком тяжелым.Захотелось присесть на него, чтобы перевести дыхание. Большая площадь, накоторую я выбрался, казалось, располагала к такому привалу. Я попыталсяпересечь ее, но не смог дойти до края. Можно было подумать, что я оказался вморе и бросил якорь вдали от берега, обманутый сверканием коварного утеса. Какдобраться до порта, если не видно звезд, нет компаса и навигационных карт?..Нет, эта остановка мне не поможет, лучше, не теряя времени, пробираться дальше…
