единственной его целью стало убить приятеля на месте.
Как это все переживет Юми, трогательная, хрупкая, маленькая, с огромными доверчивыми глазами? Дважды Роберт сам причинял ей боль, страшно ненавидя себя теперь. Потом в ее душе потоптался Оливер. А теперь Кацуо, в котором его сестра — теперь Роберт воспринимал Юми примерно так — души не чаяла!
Некогда Роберт обещал свернуть Кацуо шею, вздумай тот обидеть Юми, и сейчас он планомерно воплощал сказанное, растягивая мучения жертвы, причиняя максимальные боли до нанесения решающего удара.
Шансы Кацуо были минимальны — бессмертный, натренированный Магнусом, Роберт понимал, что скоро на месте расправы появится Кэйли, но считал себя обязанным преподать Кацуо этот урок…
Кэйли после случившегося сможет проигнорировать просьбу о Роберта о бессмертии Колетт, но заплаканное личико Юми, как в тот роковой день, когда Оливер ушел от нее без объяснений, стояло перед внутренним взором Роберта.
Ужасной ошибкой Кацуо было прохрипеть:
— Прекрати… Я не скажу ей.
Роберт только пуще взвился:
— Ты, блять, не скажешь ей?! Ты больше пальцем ее не тронешь и без меня к ней не подойдешь. Блять! — Роберта осенила жуткая догадка. — Сегодня ты так не впервые?!
Роберт был уверен, что с этой шлюхой все развернулось непосредственно на его глазах, слишком неподдельны были реакции обоих. Но желание Кацуо скрыть измену от Юми выдавало его опыт в таких делах.
Роберт попытался выбить признание, но перерасчитал силу — Кацуо уже не был способен отвечать ему.
Юми не сможет отомстить за оскверненные мечты сама, она слишком чистая и слишком хорошая…
Роберту запоздало подумалось, как встретит эту новость Колетт — его любимый нежный котенок. Захочет ли она жить с убийцей…
Это была бы настоящая проверка на прочность, но…
И Роберт опустил руки, он уже сделал достаточно.
Потому в последний раз пнув бездыханное тело, Роберт пошел в подсобку, чтобы умыться. Кроме того, хранилось немного чистой одежды Кацуо — тот иногда отправлялся куда-либо потусить прямо после работы.
Роберт действовал быстро и четко, стараясь управиться до появления Кэйли.
Размышляя, как поступить дальше, сообщить ли новости сначала Колетт или Юми, Роберт выбрал первое и направился домой.
Глава 253. Сообщница
По пути Роберт думал, как облечь мысли в слова, как сказать любимой, что она теперь подруга почти что убийцы. Оценит ли вообще Колетт такую месть, примет ли факт, что возможно Роберт пригласит оставшуюся без квартиры Юми временно пожить у себя, а также самое болезненное: богиня может не дать бессмертие Колетт и даже забрать его у Роберта.
Ах да, с курсами батика для любимой тоже покончено.
Тяжелые мысли приводили его в отчаяние, не находя выхода в изящных выражениях. Роберт вспомнил Магнуса, всегда умеющего говорить складно, но делиться с Магнусом проблемами совершенно не хотелось. Как и грузить Оливера.
Так ничего и не надумав, Роберт поднялся в квартиру, не снимая обуви, прошел в кухню и прямо в кроссовках лег на диван.
Колетт находилась там и готовила ароматный яблочный пирог — его милая хозяюшка.
Роберт лег и уставился в потолок в полном молчании.
Колетт было достаточно увиденного, чтобы без всяких слов понять — случилось что-то скверное. Возможно, ужасное.
Разбитые руки Роберта и незнакомая одежда на нем красноречиво намекали на это.
Убавив нагрев, чтобы пирог не подгорел, Колетт осторожно присела рядом с любимым и принялась расшнуровывать его кроссовки.
Когда ей бывало плохо, Роберт часто делал ей расслабляющий массаж. Колетт делать массаж не умела, но решила, что даже простые поглаживания помогут.
Она действовала верно. Роберт прижался к ней, словно в поиске защиты, и даже мимолетно улыбнулся уголком губ — так вымученно, что у Колетт защемило сердце. Но она ничего не спрашивала, только гладила и целовала Роберта легонько, пока он не произнес:
— Котена, не надо… Я не могу сейчас… Я…
Колетт остановилась, с тревогой глядя в его красивое лицо с высокими скулами. В ужасе расширила глаза, когда Роберт выдохнул.
— Я убил человека. Почти…
Ее такой родной… Такой жестокий, какую же глупость он натворил?! Кого? За что???
Но то был непонятный, плохой возможно человек… Мужчина? Женщина?
А Роберт лежал тут, на домашнем диване, он доверял ей, и крепко обняв Роберта, Колетт зашептала:
— Я с тобой… Ничего, значит, так надо было… Ничего… Мы все спрячем, все скроем, я с тобой!
Его реакция явилась неожиданностью — Роберт злобно оттолкнул Колетт и кулаком ударил в блестящий пол, в аффекте не замечая боли.
— Этот уебок тоже хотел все скрыть!!!
И тут же, словно опомнившись, Роберт прижал Колетт к себе.
— Прости меня, прости, прости!!!
Колетт, уже привыкшая к его перепадам настроения, не выказала удивления.
— Давай я тебе налью чай, а ты мне все расскажешь…
У нее немного дрожали руки.
Роберт криво ухмыльнулся.
— Чай… Тут бы водочки. Ладно, наливай! Вернее, я сам налью. Сиди, Котена.
У Колетт начался нервный озноб, и сделав всего пару глотков чая, Роберт обнял ее, чуть поморщившись от боли. Оба сидели на диване.
Голос Колетт, поначалу спокойный, тоже дрожал.
— Ты его точно убил?
Роберт подтвердил:
— Практически.
Колетт решилась на самое страшное.
— А кого?
Роберт сморщился.
— Кацуо, блять! Этот уебок у себя в гараже пристал к вашей крашеной шлюхе Лане, а та согласилась с ним покувыркаться!
Колетт прижала ладошку, пытаясь охладить свой разгоряченный лоб. Затем машинально встала и выключила пирог совсем. Вернулась обратно. Роберт сидел свободно — расставив ноги, положив одну покалеченную руку на спинку дивана, а вторую на подлокотник. В кухне горел ровный яркий свет, в случившее ей не верилось.
— И почему? Почему ты?
Неужели Колетт не поняла очевидное?! Роберт сказал:
— Юми мне, как сестра. Она столько пережила… А этот урод…
Колетт приютилась у любимого под мышкой.
— Он все? Больше не будет жить?
Роберт помрачнел.
— Без Кэйли не жил бы. А так оклемается. И я не знаю, насколько уже я сам бессмертен.
Колетт взглянула в его васильковые глаза.
— А как это проверить?
Роберт улыбнулся.
— Если простужусь, значит, все кончено.
Колетт прижалась к нему теснее, у Роберта ныли руки, поэтому она обнимала его сама, не требуя ответа.
Какое-то время оба молчали.
Роберт заговорил первым:
— Надо как-то сказать Юми… Показать ей, что с этим уебком у нее все. Он сейчас у Кэйли, та могла сама ей сообщить, конечно… И не знаю, что именно…
Во власти богини было обернуть ситуацию так, что Юми возненавидит Роберта.
Оба тяжело вздохнули.
— Котена, ничего, если Юми поживет у
