Джордж Холланд взглянул на нее с удивлением:
– Вы говорите, как моя мама.
– Вы ее любили?
– Обожал.
– Ну так идем на прогулку.
Не зная, как отказать, Джордж встал и последовал за ней. Когда они пересекали внешний двор, он робко произнес:
– Я помню, что мы встречались, но, простите, забыл ваше имя.
– Не думаю, что называла его вам. Я Луиза Кавендиш. Мы – одна из ветвей рода Девонширов. Я подруга Китти.
– О, ну что ж, хорошо.
– Может, снимете очки?
– В этом случае я мало что увижу, – ответил он.
– Не волнуйтесь, я позабочусь о том, чтобы вы ни во что не врезались. Вот, держитесь за мою руку. – Луиза сняла с него очки.
Джордж взял ее под руку. Они прошли за часовней: незачем гулять на виду всего лагеря.
– По-моему, вы сможете проделать этот путь даже с закрытыми глазами, – сказала Луиза. – Давайте поднимемся на Иденфилд-хилл. – И она повела Джорджа в сторону проселочной дороги, вверх по склону холма.
– Без очков я очень странно себя чувствую, – признался он. – Мир вокруг меняется.
– В хорошую или плохую сторону?
– Он почему-то вызывает меньше тревоги. – Джордж обернулся к Луизе с кроткой улыбкой. – Это вы замечательно придумали.
– А я как выгляжу? – спросила Луиза.
– Не могу сказать точно…
– Опишите, что видите.
Он с минуту разглядывал ее, склонив голову набок:
– Белое лицо, глаза, рот.
– Пока все угадали.
– Простите, я плохо вижу.
– Какое впечатление производит мое лицо?
– Хорошее, я бы сказал… Приятное…
– Отлично. Этого достаточно.
Они поднялись на вершину холма. С моря дул ровный теплый ветер, принося с собой пух и резкие крики чаек.
– Видите, какой отсюда открывается пейзаж? – спросила Луиза.
– Почти нет. Но я чувствую, какой он.
– И какой же?
– Просторный… – Джордж подбирал слова. – Бескрайний…
– Вольный?
– Да. Подходящее слово.
– Я оказалась права, – констатировала Луиза. – Вам стоит чаще гулять.
Они прошлись вдоль края плоской вершины.
– Воевать вам не пришлось, но крепко от войны досталось… – задумчиво проговорила Луиза.
– Да, – ответил он. – Это уж точно.
– Вам пришлось отдать свой дом военным. Позволить им собрать в парке эти ужасные бараки. Распустить прислугу.
– Да, – вздохнул Джордж. – Во времена моего отца все было иначе. – Поразмыслив секунду, он добавил: – Но мне, конечно, далеко до отца.
– Говорят, он был великим человеком.
– Не то слово! – воскликнул Джордж. – Он заработал состояние с нуля. Людям кажется, что ему просто повезло – нашел волшебную таблетку, знаете, какую все ищут, чтобы разбогатеть. Но дело не в везенье. Отец был из тех людей, которые способны подчинить себе весь мир.
– Не уверена, что хотела бы себе такого отца, – заметила Луиза.
– Вы правы, – согласился Джордж, – я действительно его побаивался.
Он остановился и подслеповато сощурился на Луизу. Внезапно его лицо, ставшее без очков добрым и беззащитным, искривилось. Она с ужасом поняла, что он сейчас расплачется.
– Я этого никогда никому не говорил, – вздохнул он.
– Ох, милый, идите скорее, я вас обниму!
Джордж неловко шагнул к ней и позволил себя обнять. Уткнулся носом в ее плечо и тихонько всхлипнул. Луиза молча, осторожно гладила его по спине, позволяя выплакаться, как ребенку.
Наконец он достал платок, вытер глаза и высморкался.
– Вас слишком часто оставляли одного, правда? – спросила она.
7
Совещание происходило в просторном помещении, которое в те дни, когда весь этот большой дом принадлежал герцогу Баклю, использовалось как бальный зал. Ныне высокие окна были заклеены бумажными лентами и завешены светомаскировочными шторами, так что тусклые лампочки едва разгоняли полумрак. Начальник Штаба совместных операций созвал на инструктаж командиров канадских военных частей, базирующихся в Южной Англии.
– Господа, – объявил Маунтбеттен, облаченный в вице-адмиральскую форму, – нам дали полную свободу действий.
Штабные офицеры оживленно закивали.
– Этим летом, как только погода позволит, ваши парни все-таки пойдут в бой. Разумеется, сегодня я не могу назвать точной даты. Скажу только одно: будьте готовы!
В зале одобрительно зашептались.
– Повторная операция будет носить кодовое название «Юбилей». Сейчас прорабатываются детальные указания для каждого подразделения. В ближайшие дни они будут разосланы.
Помолчав, он попросил задавать вопросы. Первым взял слово генерал Хэм Робертс:
– Не опасаетесь ли вы, сэр, что фактор внезапности уже упущен?
– Из-за операции «Рюттер»? – уточнил Маунтбеттен, одобрительно кивая.
– Да, сэр. Вряд ли в прошлый раз немцы не заметили, что готовится что-то серьезное.
– Вы абсолютно правы, – согласился Маунтбеттен. – Но что подумали немцы? Они решили, что мы не настолько глупы, чтобы еще раз проводить ту же самую операцию. – Он многозначительно помолчал, поглядывая на собравшихся с заразительной мальчишеской улыбкой. – А мы ее возьмем и проведем!
* * *
Обратно ехали молча. Бригадир, очевидно, обдумывал заявление Маунтбеттена, а Китти внимательно смотрела на разбитую дорогу, объезжая ямы, оставленные многочисленными колоннами тяжелого армейского транспорта. Теперь дорога была пуста, что позволяло уверенно держать пятьдесят миль в час. Но упавшая стрелка сообщала, что бензин на исходе. Не забыть завтра залить бак, напомнила себе Китти.
Когда они уже подъезжали к Брайтону, бригадир наконец заговорил:
– Я давно хотел спросить, Китти, откуда вы родом?
– Из Уилтшира, сэр.
– Красивое место?
– Да, сэр. Холмы и леса.
– Я скучаю по дому, – поделился он, – очень скучаю. Моим мальчишкам скоро стукнет десять. Два года их не видел. Вы бывали в Канаде?
– Нет, сэр.
– Ну, оно и понятно… Я вырос на берегу озера Гурон в небольшом местечке Гранд-Бенд. Далеко-далеко отсюда.
Машина двигалась вдоль подножия гряды Даунс, бригадир глядел в окно.
– Красивая у вас страна, – произнес он. – Только маленькая.
Китти проводила бригадира в штаб-квартиру и вернулась в гараж. По пути заглянула в канцелярию вспомогательной службы, чтобы передать путевой лист и заказать бензин на завтра, и увидела там Луизу и сержанта Сиссонса.
