Конец июня. Канун зимней коллекции. Сообщаю господину Лелонгу о желании отправиться на две недели к «жениху».
– Две недели, не больше! Рассчитываю на ваше участие в дефиле.
Беру (одалживаю) с собой кучу платьев и манто. Я должна поддерживать свой статус, не тушеваться перед женщинами из кино. Сказочное пребывание! Мишель представляет меня всем женой. (Какое прекрасное слово!) Как я мечтала об отдыхе! Бегство в феерический Тироль, где мы скитаемся по маршруту съемок фильмов «Белоснежка и ее странствующие рыцари» и «Ледяная симфония», которые из-за ряда технических ошибок, увы, не удались. Цурс, Кингсбулл и его озеро, Инсбрук, гостиница «Мариабрунн» на высоте 1800 м над уровнем моря у самой кромки вечных снегов, куда добираются на фуникулере. У Мишеля прекрасные друзья, обходительные, женщины считают меня своей ровней, не завидуя моим туалетам. Приемы, труппу приглашают почти повсюду и везде устраивают празднества. Мы ведь представители искусства, Парижа, а я представляю моду! Мы «платим той же монетой». Коктейли по поводу начала, середины и завершения съемок. Официальные рауты, парады, званые ужины. Генерал Бетуар, за чьим столом я сижу, любезничает со мной. Еще один большой начальник! Какая гадюка ему нашептала, что у меня связь с Мишелем… Он дает бал, но меня не приглашают.
– Не пойду, – возмущается Мишель.
– Надо, дорогой! Крайне полезно!
– Раз так, то поженимся сразу после возвращения!
После этих слов, согласитесь, пятнадцати дней, о которых я договорилась… оказалось слишком мало! Даже не осмеливаюсь послать открытку господину Лелонгу. Провожу восемь дней августа в Париже, даже не известив его. Короче, какой стыд, я взяла себе четыре месяца отдыха. Куда подевался мой профессионализм! Простите, я влюблена!
В конце октября Мишель почти приказывает мне вернуться (у него еще дел на несколько недель).
– Подумай о своей карьере, – говорит он.
А наша свадьба? О ней снова нет разговоров. Это меня тревожит, и потому, вернувшись в Париж, позволяю себе по вечерам выходить в свет с поклонниками.
Один, два раза с одним и тем же. Третьего раза никогда не бывает!
Блудное дитя возобновило свою службу у Лелонга (отныне скорее любезный, чем благожелательный). И сегодня я краснею от стыда за свое поведение, просьбы, уступки, которыми злоупотребляю. Что творится в моей голове? Амбиции? Жажда независимости? Потребность в переменах? После освобождения Пьер Бальмен покинул авеню Матиньон и основал собственный Дом – он всегда стремился к независимости. В феврале представил блестящую коллекцию, которая поставила его во главе модельеров. (Вскоре за ним последует Диор.)
Мне очень хорошо у Лелонга. Он сотворил меня. Неужели я такая неблагодарная? Однажды утром я прошу встречи с ним:
– Господин Лелонг, я многим вам обязана и всегда буду вам признательна. Но мне надо помогать семье. Надо больше зарабатывать.
– Малышка Жаннин, мне неприятно обсуждать с вами денежные вопросы. Поговорите лучше с моим братом. (Административный директор.)
Встречаюсь с Пьером. Требую немыслимых уступок. Он соглашается почти на все: платье в каждой коллекции, разрешение не приходить по утрам. Но увеличение зарплаты, которого я требую, слишком велико.
– Сожалею. Я могу получить больше в другом месте.
– Где?
– У Бальмена.
– Идите к Бальмену.
Я почти случайно обронила это имя, ибо Лелонг мог позвонить ему. И они быстро бы сговорились за моей спиной!
– Жаннин, советую вам подумать.
– Я уже подумала.
Господин Лелонг и все остальные, мужчины и женщины, будут обходительны со мной до расставания. Прощальное шампанское. Поцелуи, милые слова, пожелания удачи.
Я покидаю их с какой-то опаской, испытывая укоры совести…
Права ли я?
XI. Летучая манекенщица
Возвращается Мишель и не высказывает особого удовлетворения моей выходкой. Но мы давно договорились никогда не влиять на решения друг друга в том, что касается наших профессиональных занятий:
– Идешь к Бальмену?
– Не сразу. Могу зарабатывать и в качестве летучей манекенщицы.
Летучая манекенщица – манекенщица-звезда, которую ценят как хозяева, так и модельеры, первые мастерицы. Она не связана с конкретной фирмой, поддерживает связи со всеми, помогая во время кризисов, авралов, болезней, переездов. Она следит за всеми презентациями, состоит в деловых отношениях с агентствами и руководителями рекламы.
Суетливая, утомительная жизнь (добавьте праздники, ночные заведения). Такой образ существования я буду вести полтора года.
После разорительного проживания в гостинице случайная встреча Мишеля с лицейским приятелем приводит нас в пансион на улице Лежандр, который рекомендую всем. Это пансион для артистов, его владелец, друг Мишеля, сам бывший актер, молодой, светловолосый, веселый и очень симпатичный – Андре Маар! Квартира у него с ванной комнатой – истинное удовольствие! Недорого! Место как раз для нас! Кроме старых жильцов, вечно недовольных буржуа, здесь живут люди театра. Их карьера только началась, но они уже на взлете: режиссер Робер Верней[78], Габи Андре[79], Жан-Жак Дельбо[80], Жорж Ульмер[81], который женился на звезде Ноэль Норман[82], прелестная Габи Брюйер[83], тогда еще брюнетка, она часто водит нас в гости к своей сестре, писательнице Маги Федора. Все любезны, понимают друг друга, свободны. Кто только не поносил актеришек, не говорил об их мелкой вражде, крабьей жестокости? Мы встретили здесь только снисходительность и стремление помочь.
Я тоже с подмостков (между ними и мною нет никакой разницы), собираемся за одним столом, шутим, препираемся, крепко выпиваем, а потом разыгрываем невероятные мистификации. Без особых затрат, как я уже сказала. Андре Маар, верящий в счастливую звезду всех, готов предоставить кредит в случае временных затруднений.
