Мейсон выключил свет, открыл окна, выходящие на западнуюсторону, – именно об этих окнах сеньора Иносенте Мигериньо столь патетичнозаявила: «За ними нет ни-че-го». И лег спать.
Глава 8
Из окна, выходившего на западную сторону, доносился какой-торезкий металлический скрежет. Мейсон решил, что это какая-то южная птица, нокакая – определить не смог. И что самое страшное, птица эта, подобно дятлу,беспрерывно долбила клювом в стену гостиницы.
Рассвирепев, Мейсон встряхнулся, откинул одеяло, сел накровати и хмуро уставился в окно на голую, выжженную солнцем землю и как быприплюснутые сверху горы, золотившиеся в лучах рассветного солнца.
И вдруг адвокат понял, что стучат вовсе не в стену и дятелтут совершенно ни при чем...
Тук-тук-тук – тихо, но упорно стучал кто-то в его дверь.
Прошлепав босиком по полу, Мейсон распахнул ее. На порогестоял мальчишка-мексиканец с непроницаемым лицом.
– Сеньор Мейсон?
Адвокат кивнул.
– Telefono, – сказал мальчишка и пошел прочь, скользяподошвами сандалий по красным блестящим кафельным плитам.
– Эй, поди-ка сюда, – позвал Мейсон. – Кто меняспрашивает?.. Что-что?..
– Telefono, – бросил через плечо, не останавливаясь,мальчишка.
Мейсон рассмеялся, надел брюки прямо на пижаму... С носкамион возиться не захотел, а всунул ноги в ботинки и, даже не завязав шнурки,отправился по коридору в холл.
В холле было пусто, но дверь в телефонную будку оказаласьоткрыта, и трубка лежала на полочке.
Мейсон вошел в будку, взял трубку и осторожно произнес:
– Алло!
– Это мистер Мейсон? – раздался нетерпеливый возглас.
– Да.
– Мистер Перри Мейсон?
– Да.
– Вас вызывает Лос-Анджелес. Не кладите трубку, пожалуйста.
Мейсон потянулся к двери и прикрыл ее. Через секунду егосоединили с Полом Дрейком.
– Алло, Перри!
– Да-да! – воскликнул Мейсон. – Привет, Пол!
– Черт-те сколько до тебя дозванивался, – сказал Дрейк. – Спяти утра прорываюсь. И до последней минуты ни ответа ни привета. Потом наконецмне сообщили, что связаться с тобой можно, но сообщили по-испански, а значит,разговор пришлось записать на пленку, переводить... В общем, целая эпопея...Угораздило же тебя поселиться без телефона!
– А что случилось? – прервал его Мейсон.
Дрейк вздохнул.
– Я решил, что надо поставить тебя в известность. Один измоих ребят оплошал. Понять его можно, однако вся работа пошла насмарку.
– В чем дело? – спросил Мейсон.
– Мы упустили Этель Гарвин.
– Растяпы чертовы!
– Да уж.
– Как это вышло?
– Могу рассказать длинно, но понятно. А могу коротко, нонепонятно. Если выбираешь второй вариант, то, пожалуйста: мы ее упустили – ивесь сказ.
Мейсон на мгновение задумался, потом махнул рукой.
– Ладно, давай длинно... Хотя погоди, погоди секунду, Пол.Тут такая тонкая перегородка между будками, как картон! Секундочку, я сейчаспроверю... Подожди у телефона.
Положив трубку на полочку, Мейсон открыл дверь, заглянул всоседний автомат, убедился, что он пуст, и вернулся обратно.
– О’кей, Пол. Это я так, для страховки... А то вчера вечеромдо меня через стену доносились обрывки телефонного разговора. Ладно, давайвыкладывай, что там у тебя.
– После десяти, – начал рассказывать Дрейк, – я сократилчисло наблюдателей до одного человека. Решил, что работы особой не будет: малокто в такой поздний час входит и выходит из здания гостиницы. Я велел парнюследить за тем, кто покажется ему подозрительным, и записывать номера машин,попутно отмечая время их приезда и отъезда.
Вот тут-то я и совершил ошибку, Перри. Я навалил на одногочеловека слишком много работы. Он, конечно, припарковался в очень удачномместе: прямо напротив входа в отель. Гаражей поблизости нет, и местные жителиоставляют машины прямо на улице.
– Да не тяни резину, ближе к сути! – нетерпеливо воскликнулМейсон.
– Ты сам выбрал длинную версию, – напомнил Дрейк. – Я тольковыполняю твое пожелание. Ну так вот... Хорошо одетый мужчина, сидевший за рулем«Бьюика», вывернул из-за угла и медленно поехал, явно выбирая место, где быприпарковаться. Глядя на его поведение, мой агент подумал, что мужчина, судя повсему, не живет в гостинице «Монолит». А тот, наконец припарковавшись, выключилфары и торопливо направился к отелю. И тут моему парню показалось, что это какраз и есть долгожданный клиент: во-первых, хорошо одет, а во-вторых, спешит,словно опаздывая на свидание. Поразмыслив, агент решил записать номер егоавтомобиля. Подъезжать к нему парень не стал, боясь потерять место на стоянке.Он просто вылез и побежал к «Бьюику». Но не успел добежать, как откуда-то из-заугла вынырнуло такси. Оно остановилось у входа в отель, и Этель Гарвин –видимо, поджидавшая его в холле – впрыгнула на переднее сиденье и умчалась...Разумеется, по закону подлости, в противоположном направлении... Мой агентбросился к машине, но второпях недостаточно прогрел мотор, забрызгал карбюратори... в общем, вышло черт знает что такое. Он упустил Этель. Парню удалосьзапомнить только цвет такси – желтый. Но даже номера разглядеть он не сумел,вот какие ужасные дела. Он кинулся к телефону и доложил о случившемся вконтору. Дежурный тут же принялся собирать информацию о желтых такси, пытаясьвыяснить, куда могла поехать Этель. Минут через пятнадцать-двадцать мы этоузнали, но было поздно. Она успела добраться до гаража, где стояла ее машина,юркий двухместный автомобильчик, способный отмахать за час бог знает сколькомиль. Куда она едет, Этель не сказала. В дорогу ловкачка взяла только маленькийсаквояж. Из одежды на ней были какая-то темная накидка, жакет и юбка. Агентутверждает, что видел у нее на голове маленькую шляпку, надетую слегканабекрень, на левое ухо. Но полной уверенности у него нет.
– Сколько тогда было времени? – спросил Мейсон.
– Девятнадцать минут одиннадцатого. Мой парень тут жепобежал в гостиницу и заявил, что она перехватила его такси. Но дежурныйадминистратор уверял, что это ее такси. Вроде бы она заказала его по телефону,а потом спустилась и ждала внизу. Он сказал, что Этель пробыла в вестибюлегостиницы минуты три-четыре. Правда, особой разговорчивостью администратор неотличался. И немудрено: вся эта бодяга показалась ему подозрительной. Выуживатьиз него какие-то сведения было примерно так же легко, как вскрывать зубочисткойсейф.
