не особо переживал по этому поводу — ему было важнее помочь Нае. Но Эмиэль не привык столько разговаривать, он не знал, о чем говорить. Он постоянно возвращался мысленно к Кьяру. Кьяр был тем, кто мог заставить Наю улыбаться независимо от того, что происходило вокруг. И сейчас это было бы бесценно. Кьяр умел рассказывать, умел поддержать — для него болтать без умолку не было бы проблемой.
В итоге, чувствуя себя последним дураком, Эмиэль начал пересказывать предводительнице описания монстров из учебников, технику ведения боя, принципы работы магии, заклинания и всю прочую ерунду, которую мог вспомнить из своего обучения.
Время, на которое она приходила в сознание, становилось всё продолжительнее, а подобные проблески — всё чаще. Ная мало говорила: в основном благодарила и просила не сдаваться и подождать ещё немного. Но постепенно ей становилось всё лучше, что невероятно радовало мужчину.
* * *
Эмиэль искренне боялся того момента, когда Ная обнаружит, что цветок Ариена расплавился. Он не знал, как она отреагирует и специально сам переплетал ей волосы, пока она была в не совсем сознательном состоянии.
Но скрывать от неё долго всё равно бы не получилось, и вскоре на одном из привалов он стал свидетелем этой сцены: Ная по привычке провела рукой по волосам и остановилась на кончиках. Не найдя пальцами украшения, она дернулась, распустила волосы и принялась тревожно осматривать, обычно спрятанную среди остальных прядей, тонкую косичку. Но тревога быстро сменилась грустью. Было видно, что она сдерживалась, чтобы не показать свои настоящие эмоции, но влажно блеснувшие в красноватом свете феникса уголки глаз её всё равно выдали.
— Я забыла его снять… — голос предводительницы слегка дрогнул.
— Коса у основания уже отросла и волосы совсем спутались… — попытался немного сменить тему Эмиэль, указывая на небольшой колтун в волосах у неё за ухом.
Ная вздохнула и, не глядя на мужчину, протянула ему нож:
— Отрежь?
Он молча срезал косу и отдал ей. Ная так же молча опалила срезанный конец и оплела косой свои ножны. Эмиэль понимал, что она даже сама себе не хотела признаваться в том, что чувствовала, по собственной неосторожности лишившись единственного подарка Ариена, поэтому больше они об этом не говорили.
* * *
— Во мне как будто два сознания, Эмиэль, — на одном из привалов сказала Ная, — я не могу появиться в городе, пока не научусь этим управлять.
Эмиэль кивнул:
— Значит, будем в тоннелях столько, сколько тебе будет нужно.
— Ты помнишь здесь какую-нибудь подходящую пещеру?
Эмиэль задумался, мысленно рисуя перед глазами карту. Ту, что он купил, уходя из города, он потерял в сражении с монстром по пути к Ущелью Фениксов. Благо, тогда до него оставалась всего пара дней пути по прямой, никуда не сворачивая. Обратно же он повёл Наю по их старому маршруту, который запомнил ещё с прошлого путешествия.
Ная какое-то время наблюдала за его ментальными мучениями, а потом достала из своего дорожного мешка свернутый в трубочку пергамент.
— И ты всё это время молчала, что у тебя есть карта?! — неосознанно вскинулся Эмиэль.
В ответ Ная рассмеялась. Впервые с того момента, как он нашёл её. Эмиэль даже не нашёлся, что сказать, чувствуя, как от её привычного смеха на душе становится легче.
— Мы будем жить дальше, Эмиэль, — произнесла она, будто отвечая на мучавшие его долгое время мысли, — не обещаю, что я не буду периодически плакать или беситься, но я буду улыбаться и смеяться вместе с вами, я не брошу вас: ты и ребята — вы по-прежнему мой отряд — самое дорогое, что у меня есть.
Немного помолчав, Ная вздохнула и отвела взгляд.
— Он бы хотел этого для меня… И я так хочу. Знаешь, никогда не думала, что буду чувствовать что-то подобное. Как будто он постоянно рядом, но в то же время я не вижу его, не могу дотронуться, не могу по-настоящему услышать его голос — это больно. Но я знаю, что однажды я снова должна буду посмотреть ему в глаза и ни о чем не пожалеть. В этот момент я не хочу увидеть, что ему тяжело осознавать, как я жила всё то время, что его не было рядом. Не хочу, чтобы он чувствовал себя виноватым из-за того, что я, как дура, превратила свою жизнь в полное безысходности ожидание. Это было бы глупо. Особенно, когда рядом со мной те, кто мне доверяет, кому я нужна, кто ждёт меня. Так что я не могу сдаться, не могу проиграть, не могу погрузиться в бесконтрольную агрессию или страдание — я буду жить так, чтобы он улыбался, глядя на меня. Потому что жить по-другому не в моём стиле. Я всегда была не в ладах с Богами, но ни разу им не удалось меня сломать. Не удастся и в этот. Я выиграла бой за вас — за отряд, который стал воплощением того, что считается неправильным и невозможным, но остаётся лучшим, что есть у меня в жизни, выиграю и этот — Ариен вернётся. Я верю в него. Так что не переживай за меня: что бы там ни было — я справлюсь.
Эмиэль не нашёлся, что ей ответить. Он долго смотрел на пламя феникса, лежащего у неё на коленях, а когда поднял глаза, взгляд Наи уже снова был устремлен в пустоту.
Глава 7. Две предводительницы
Яра всю жизнь соревновалась с Наей, Ная с ней не соревновалась никогда, и, тем не менее, побеждала довольно часто.
Они познакомились на празднике в честь Богов Хаоса. Мать привела девятилетнюю Яру в Дом Лияр посмотреть на красивых призывных монстров. Девочка с восхищением ходила между тварями: белые, чёрные, цветные, пушистые, скользкие, чешуйчатые, с перьями, с двумя лапами, тремя, шестью, восьмью, с двумя головами, с четырьмя глазами, зубастые, клыкастые, с длинным противным языком. Она тыкала их пальцем, дёргала за шерсть, даже попыталась выдрать красивое фиолетовое перо в зелёную полосочку у какого-то летающего монстра. Обойдя весь подмосток, Яра среди больших, ярких чудищ увидела обычную черную летучую мышь, которая летала по кругу и кувыркалась в воздухе.
