Яра тут же её поймала.
— Отпусти! — раздался требовательный голос откуда-то снизу. Яра опустила голову и столкнулась взглядом с девочкой её возраста, стоящей на земле у края подмостка.
— Я поймала, я и решаю, что с ней делать! — с вызовом ответила Яра.
— Это МОЯ летучая мышь, — зашипела на неё девчонка.
— Захочу и оторву ей крылья! — бросила Яра. — Смотри!
Она взялась за когтистые лапки мыши, но прежде, чем успела хоть что-то сделать получила под дых так, что у неё перехватило дыхание, а летучая мышь оказалась в руках хозяйки. Девчонка фыркнула, резко развернулась, хлестнув кончиками длинных волос Яре по лицу и ушла, оставив её хватать ртом воздух и ошарашенно смотреть ей вслед. Едва отойдя от шока, Яра тут же преисполнилась ненависти и искреннего интереса.
— Кому это ты проиграла? — вкрадчивый голос раздался над самым ухом настолько неожиданно, что Яра аж подпрыгнула. Она бросила недовольный взгляд на свою мать и указала на девчонку, которая уже играла с какими-то мальчиками: они соревновалась, чья летучая мышь умела делать больше трюков.
Уже позже Яра узнала, что всем детям в Доме Лияр дают это задание — поймать и приручить магией летучую мышь, а соревнования в трюках были не просто игрой, но и показателем мастерства. Тогда же она с пренебрежением смотрела, как дети Лияр изображают из себя взрослых магов с этими никчемными мелкими созданиями — совсем не то, что показывали на помостах.
— Оу, это дочка Сиары Лияр — Ная. Наконец-то ты нашла достойную соперницу! — усмехнулась мать Яры, немного понаблюдав за девочкой.
Яра мысленно поклялась отомстить за поражение и задалась целью украсть проклятую мышь.
С тех пор она прибегала в Дом Лияр, как только выдавалось свободное время. Она находила Наю и вызывала её на бой. Чаще всего Ная проигрывала, но на свои поражения не реагировала вообще — только хвалила Яру и говорила, что у той здорово получается. Однако стоило Яре поймать её летучую мышь, как Ная превращалась в мелкого монстра и дралась чуть ли не насмерть — Яра так и не смогла выиграть ни один бой за несчастное животное. Она вообще ничего не понимала: магический потенциал Яры был выше, но у Наи как будто слетали какие-то внутренние барьеры, и она становилась сильнее. Объяснить это можно было только разной природой их магии, и зависимостью стихии огня от эмоций, но всё равно это было слабым обоснованием такой разительной перемены. Желание украсть мышь сменилось просто желанием спровоцировать Наю нормально драться.
Но в один прекрасный день мелкой твари не стало. Ная рыдала как ненормальная, а Яра не знала, что сказать — мышь сожрал кто-то из монстров старших учеников Дома Лияр.
— Я… поймаю тебе другую? — наконец неуверенно предложила Яра.
— Не нужно, — Ная всхлипнула и вытерла нос рукой, — второй такой всё равно уже никогда не будет. Я любила эту…
— Да какая разница? Они же все одинаковые! — тут же вспылила Яра.
— А если меня монстр сожрёт, ты тоже просто другую такую же найдёшь? — спросила Ная.
Яра растерялась:
— Нет, ну ты же не летучая мышь…
Ная улыбнулась, и хитро глянув на неё, отвернулась.
Вскоре после этого Яра поняла, что Ная умеет только защищать и совершенно не умеет драться за себя.
* * *
Яра и сама не поняла, в какой момент она начала доверять Нае. Наверное, где-то между их бесконечными сражениями и странными рассказами Наи о том, что Боги очень глупые и не выходят из своего храма, потому что боятся, что им тут больше понравится — тут же не только женщины. Ная за такие разговоры получала нещадно, если кто-то из взрослых их слышал, но упрямо продолжала нести свою чушь. То она спорила до умопомрачения, что мальчишки ничем от неё не отличаются, кроме того, что между ног; то доказывала, что сможет построить свой храм, куда всем можно будет заходить. А став чуть старше, она стала прикрывать ребят, с которыми росла, зачастую беря вину за их общие шалости на себя, заявляя, что это она подговорила всех. Мальчишки не решались ей возразить, потому что их бы тут же за это наказали, только смотрели на неё виновато, а Нае доставалось. На все вопросы Яры, зачем она это делала, Ная, потирая побитые места, всегда отвечала одно и то же: «им было бы намного хуже, а меня, как девчонку жалеют». По мнению Яры, так и провалиться бы им в бездну Хаоса с такими проблемами: сами виноваты, сами пусть и получали бы, и она, как женщина, как раз имела полное право заставить их отдуваться за свои промахи. Но после того, как она однажды сказала это Нае, своенравная дура не разговаривала с ней неделю, пока Яра, скрипя зубами, не извинилась, так, правда, и не поняв за что. Но больше она странное стремление Наи выгораживать парней не комментировала. Только иногда давала в зубы тем, кто пытался этим у неё за спиной пользоваться. Но с возрастом парни стали ценить отношение Наи значительно больше и с задачей хорошенько треснуть по зарвавшейся роже справлялись уже сами.
Многим позже Яра поняла, что Ная тогда в чём-то всё-таки была права. И именно она вела себя, как юная предводительница, закрывая собой тех, кто стоял у неё за спиной, беря за них ответственность, даже когда это ещё не было её обязанностью — для Наи это было так же естественно, как дышать.
Мать научила Яру ценить жизни превыше всего, а Ная — их защищать.
* * *
У Яры были строгие учителя, и когда ей доставалось, она бежала в Дом Лияр, жаловаться Нае.
— Ну ты же хочешь стать предводительницей отряда? Терпи! У тебя всё получится! — говорила ей Ная.
— Я хочу стать Матерью Маэль! — высокомерно заявляла Яра, продолжая дуться. — Как они смеют наказывать будущую Мать!?
— Тем более терпи, — Ная привычно пропускала мимо ушей её зазнайство.
Яра вытирала слезы и сопли и шла вместе с ней тренироваться, оттачивая не получающиеся заклинания до звёздочек перед глазами, а потом оставалась у неё в комнате спать, потому что дойти до своего Дома энергии и
