государь. Жена Главного министра отправила подарки наместнику провинции Овари.
На празднике должен был присут-
ISSzZBL
ствовать и наследник, поэтому в зале загодя разбросали повсюду рисовые зерна, которые должны были отпугнуть злых духов. Присутствовавшие также всячески поносили демонов, называя их по именам. Я слишком устала и осталась в своей комнате, решив, что выйду из нее только в самый последний момент. У жаровни сидели госпожа Кохёэ и Кохёбу. Мы говорили о том, что в зале столпилось слишком много народа и трудно будет что-нибудь разглядеть, когда в комнату вошел Митинага. «Вы еще здесь? Идемте!» Мы с неохотой пошли вслед за ним. Я увидела танцовщиц и подумала о том, как, наверное, они волнуются — дочь наместника провинции Овари даже сказала, что ей нездоровится, и ушла. Судьбы людей порой так извилисты!
Последние дни молодые придворные только и говорят, что об этих танцах и танцовщицах. Обсуждается все, вплоть до расцветки занавесей в их комнатах. Естественно, что обсуждаются их прически и одежды; также
г'гтггт;-;-,
среди мужчин не совсем приличны. Даже в годы, когда не случалось ничего экстраординарного, девушки очень волнуются, что же говорить о нынешнем, когда у государя появился наследник’ В то время как в голове у меня роились подобные мысли, танцовщицы вышли на середину зала. Мне было так жаль их!
Понятно, что все танцовщицы отличаются редкой красотой и трудно кому-либо отдать предпочтение, хотя, конечно, для людей действительно искушенных тут нет никаких сомнений. Девушки стоят на свету и даже не могут прикрыть лиц веерами. Все же они должны быть очень разными, и каждой из них придется сегодня доказывать свою исключительность — и все это под любопытными взглядами придворных! Им наверняка тяжело сохранять спокойствие и держаться с достоинством. Нельзя им не сочувствовать.
Дочь наместника провинции Там-ба носила темновато-синее платье.
Дочь советника Фудзивара Санэнари была одета в красное. Все ее служанки отличались такой изумительной красотой, что сердца остальных женщин невольно наполнялись завистью. Одна из танцовщиц явно не могла справиться с волнением. Дочь советника Санэнари отличалась высоким ростом и прекрасными волосами. Ее помощницы были одеты в цветные многослойные одежды, причем каждая постаралась хоть как-нибудь да выделить свой костюм среди прочих. Шедшая последней танцовщица выбрала в одежде виноградные оттенки. При кажущейся простоте цветовой композиции ее одежд они свидетельствовали о незаурядном вкусе.
Придворные шестого ранга подошли к танцовщицам, чтобы подобрать веера, которые были брошены на пол. Они смотрелись восхитительно, и, не сомневаюсь, многие дамы многое бы дали, чтобы оказаться на их месте, но мне становилось плохо при одной мысли, что я могла бы вот так стоять в центре всеобще-
го внимания под испытующими взглядами стольких глаз. Все же я не до конца еще освоилась с придворной жизнью, и мне всегда становится не по себе в присутствии множества людей. Я так живо представила себя на месте танцовщиц, что совершенно потеряла присутствие духа U и всю церемонию просидела будто Й в каком-то тумане.
Комната, предоставленная дочери I советника Санэнари, располагалась л неподалеку от покоев государыни. Из-за бамбуковой занавеси доноси- I лись приглушенные голоса. z
— Там сейчас находятся дамы Саке и Ума, которые когда-то состояли в свите государыни, — сказал Пра- ч вый советник Канэтака, проходив- / ший мимо по коридору.
— Саке сидела в восточном конце |1 зала вчера вечером. Она была помощницей одной из танцевавших девушек, — отозвался советник в чи- I не сёсё Минамото. Z
Их разговор случайно услышали ком стара для того, чтобы появляться при дворе в качестве помощницы танцовщицы! — заметила одна дама.
— Она, наверное, думает, что об этом никто не узнает, но в один прекрасный день это непременно выплывет наружу! — поддержала ее другая.
Именно поэтому дамы с некоторым коварством появились на следующий день перед государыней с веерами, на которых был изображен символ долголетия остров Хорай. Интересно, поняла ли Саке этот намек?
Но и на этом дамы не успокоились. Они положили в ларец парик, а еще пудру и гребень, потому что молодые придворные заметили, что в волосах Саке, взрослой уже в общем-то женщины, был гребень, гораздо более подходящий молодой девушке. Гребень, изогнугый вроде бы по последней моде, но при этом слишком нарочито, завернули в бумагу, добавив туда же и несколько шариков благо-
стихотворение:
Среди множества дам на вчерашнем веселье Одна, в парике, была прекраснее всех.
— Если уж вы собираетесь шутить, то шутите по крайней мере тонко, — сказала государыня. — Пошлите ей, например, веер с каким-нибудь рисунком — пусть госпожа Сакё разбирается в его значении сама.
На это государыне ответили, что не стоит привлекать к шутке слишком много внимания и вообще, если передать подарок открыто, то никакой шутки не выйдет — лучше сделать так, чтобы Сакё не была уверена до конца, кто именно послал ей это послание. Одна дама, которая появилась при дворе лишь недавно и потому Сакё не знала ее в лицо, вызвалась отнести ларец. Она зашла в комнату, где находилась госпожа Сакё, и оставила ларец, громко сказав при этом: «Послание от государыни для госпожи Сакё.» Было бы очень неудобно, если бы послан-
6 Зак. 2443
ницу начали расспрашивать, но она сразу же быстро убежала.
И потянулись скучные дни. После того вечера, когда во дворце были танцы, при дворе не происходило ничего хоть сколько-нибудь интересного, кроме, пожалуй, приготовлений к празднику в честь древних богов, когда во дворец явились музыканты. Молодежь, за неимением свежих тем для разговоров, продолжала вспоминать и обсуждать тот вечер танцев. После того как государыня вернулась во дворец, придворным дамам не давали покоя юные сыновья Такамацу, одной из жен Митинага. Их нисколько не интересовали разговоры о танцах, но они постоянно были где-то поблизости — играли, шутили и болтали без умолку. Я старалась не показываться им на глаза, отговариваясь тем, что годы мои уже не те.
Посланником императора на праздник в святилище Камо был избран старший сын Главного министра. В тот же самый
