Надя! Вот эту тему мы всегда готовы поддержать.
То, что Аральское море — лучше всех морей на Земле, — отступников от этой веры в Аральске быть не могло. Приезжие — те да, те начинали порой выражать сомнения. А Эгейское? А Тирренское? А Адриатическое? А Восточно-Китайское и Саргассово?.. Если придерживаться таких еретических заблуждений, то лучше вообще объезжать Аральск стороной. Но коли уж вы всё-таки заглянули к нам, то не надо отстаивать эти заблуждения вслух. Не надо, например, громко и глумливо сравнивать глубину Аральского моря с глубиной Марианской впадины. Ведь если глумление будет продолжаться очень громко и очень долго, то тебя могут притопить и заставить хорошенько нахлебаться и там, где воды всего лишь по колено.
Да, наибольшая глубина Аральского моря — всего 68 метров. Возможно, какой-нибудь эстет (по-моему, именно это слово уместно здесь употребить), тонущий в Марианской впадине, будет испытывать более сильные чувства, чем те, которые он бы испытывал, погружаясь на какие-то жалкие, на его аршин, 68 метров. Но в Аральске эстеты не водились. А если и водились, то, приступая к утоплению, они сразу переставали быть эстетами и становились простыми людьми. А простому человеку всё равно, где тонуть. И ещё неизвестно, кто громче возопит — тот же эстет перед погружением на глубину 11 километров, или простой человек, готовясь к утоплению всего лишь на 68-метровой глубине.
…А Маша, оказывается, и без всякого нажима сразу прониклась уважением к нашему морю. Оказывается, и знала она о нём то, чего и мы до сих пор не знали.
— А кто из вас, ребята, скажет, какие раньше названия были у Аральского моря?
Мы, коренные жители Аральска, наморщили лбы, стараясь припомнить таковые. Увы, оказалось, что и припоминать нечего. Только Надя неуверенно высказала предположение:
— Синее море?
— Да, Синим Аральское море тоже называлось, — подтвердила Маша.
Вот те на! А я и не знал, что когда-то Аральское море называлось Синим. Почему же не закрепилось навеки такое симпатичное и так подходящее нашему морю название? Почему этот цвет сейчас вообще нигде не задействован? Белое, Жёлтое, Красное, Чёрное — что, эти цвета больше подходят к морям? Ну и ладно. Теперь, случись такой референдум, мы бы ещё подумали — а стоит ли переименовывать наше море в Синее? Для нас и Аральское — краше всех морей на Земле.
— У Аральского моря было много названий, — каждым новым словом стала щёлкать нас по носу Маша: — Антиохово, Большое, Западное, Северное, озеро Дженда, море Сыра, Хивинское, Ургенчское, Хорезмское…
Надо же, как хорошо подготовилась девушка к поездке в Аральск! Стали бы мы перед экскурсией в Саратов выведывать все прежние названия Волги?
…— Солёное море, Ворокуша, Селевкидомо море, Оксийское море, Джайхунское море, Курдун море, Джурджанское море, Гурганджское море…
Даже общепризнанная всезнайка нашей школы Роза Есмурзаева, мобилизовав все свои 250, или сколько там у неё этих пунктов айкью, не приведёт, наверное, столько названий нашего моря, сколько их знает эта заезжая барышня. И как она, на удивление правильно, выговаривает слова, в которых и мы, жители Азии, будем спотыкаться на каждом слоге — «Джурджанское», «Гурганджское»… А не обернётся ли это зазнайством? Не пора ли нам предупредить такое печальное развитие событий? Не пора ли показать Маше, что и в её познаниях об Аральском море найдутся зияющие бреши?
Мы не раз уже убеждались, что какой бы богатой общей эрудицией не обладал человек, живущий вдалеке от Аральского моря, а вот о обитателях его вод он знает столько же, сколько об обитателях Марса… ну хорошо, пусть всё-таки немного больше, чем об обитателях Марса.
Игорёк, Лёня и я уже проводили несколько таких показательных уроков с приезжими эрудитами.
В этот раз начинает Лёня:
— Не знаем, какого размера чудовища водились в Антиоховом море, но и в Аральском водятся такие существа, что, например, у Обрыва далеко от берега лучше не заплывать.
Я продолжаю:
— Да ладно тебе, Лёня, пугать людей! Ну, какого размера была та акула, что гналась неделю назад за нашей лодкой? Метра четыре? Ну, пусть — пять. В Антиоховом море, наверное, всё же покруче были чудовища.
Глаза Маши начинают округляться:
— Догнала?
Игорёк успокаивает свою саратовскую родственницу:
— Отстала. На длинных дистанциях акула проигрывает лодке с подвесным мотором.
— А если бы догнала?
Лёня объясняет, как следует поступать в таком случае:
— Тут надо уметь так маневрировать, чтобы к борту её не подпускать, чтобы она не смогла выдернуть кого-нибудь из лодки. А если акула всё-таки подплывёт к борту, то руками поменьше размахивать. А лучше всего держать их подмышкой.
Только на полпути Маша остановила это инстинктивное движение — спрятать ладони подмышкой.
— Так ваши аральские акулы… Они что… Они, как увидят человека, так сразу?..
Мы, трое, как по команде, разводим руками: что же, мол, вы, миленькая, хотите: пятиметровые акулы бычками не питаются, они что в Карибском, что в Аральском морях — те ещё людоедки.
Маша даже чуть заёрзала на песке, как бы отодвигаясь подальше от берега:
— А здесь, на Проходе? Здесь они тоже на людей охотятся?
Моя очередь:
— Нет, на Проход они не заплывают. Здесь хозяйничает Темир-Жак.
— Кто это?
Кто такой Темир-Жак — это объясняет Игорёк:
— Крокодил. А Темир-Жак с казахского переводится как Железные Челюсти.
— Ой, а я и не знала, что в Аральском море крокодилы водятся… Я, признаться, и про акул ваших ничего не слышала…
Ах, какие большие глаза может сделать удивлённая девушка. Вот мы и хотим тебе, Машенька, показать, как мало ты ещё знаешь о нашем море. И что, погружаясь в любые моря, куда полезней для здоровья знать, водятся ли в них акулы, крокодилы и прочие опасные зверюги, чем помнить все прошлые названия этих морей.
— А он… Этот Темир-Жак…Он тоже за людьми гоняется?
Лёня решает, что хватит с доверчивой, симпатичной девушки наших страшилок:
— Нет, Темир-Жак — почти ручной.
Иногда полезно и поперечить друг другу, чтобы никто из нас тоже не зазнался, считая себя первым номером
