все поймет».
Лиду нельзя назвать болтливой. Наоборот, некоторые подружки считают ее скрытницей. Но Сергею она, не задумываясь, рассказала все. Ну, если и не все, то, во всяком случае, самое важное. Почему? На это она ни себе, ни другим не могла бы ответить. Потянуло. Захотела. Подумала: он может дать хороший совет, подсказать верное решение. А Лида понимала, что должна принять сейчас одно из самых серьезных решений в своей жизни.
3
Отец Лиды, механик по ремонту станков, работал на комбинате около тридцати лет. Мать раньше, до болезни, была ткачихой. И Лида уже сейчас, хотя она еще только учится на втором курсе текстильного техникума, знает, в каком цехе она будет потом работать. Там ее ждут. И школьница Нелли, младшая сестренка Лиды, тоже будет ткачихой. Иначе как-то в доме и не мыслят. Комбинат для семьи Казаровых родное и, можно сказать, семейное дело. Но вот старшая Лидина сестра, Джульетта, не пожелала связывать свою жизнь ни с комбинатом, ни с родным городком. Окончив школу, Джульетта уехала в Ереван, где у Казаровых были какие-то дальние родственники. Года два девушка работала продавщицей в универмаге, затем вышла замуж. Муж Джульетты — большой человек, он чем-то руководит: не то он председатель, не то директор чего-то. Лида в этом плохо разбирается. Во всяком случае, это солидный, строгий человек.
— С ним даже страшно немного, — сказала Лида. — Но он так любит Джульетту, просто обожает ее. И знаете, Джульетту нельзя не любить, в нее все влюбляются, такая она красавица.
— Красивее вас? — спросил Сергей.
— Даже сравнить нельзя. В сто раз, в тысячу раз красивее, — горячо ответила Лида. — Жаль, что Джульетта не пришла на вечер, вы бы сами увидели.
— А она здесь? — поинтересовался Сергей.
— Да. Джульетта часто навещает нас, то с мужем, то одна. Да что ей. У них собственная «Волга», захотелось — села и приехала. Сейчас она за мной приехала. Она хочет забрать меня в Ереван. Нет, не в гости, насовсем. Джульетта сказала, что не позволит своим сестрам прозябать в этой дыре. Мама и папа рассердились, но Джульетта у нас такая — с ней спорить трудно. Она сказала, что Нельку пока оставит у стариков, а меня заберет немедленно.
— Сестра, наверное, для вас солидного женишка подыскала, — рассмеялся Сергей. — Какого-нибудь директора или председателя.
Лида смутилась:
— Ну чего вы дразнитесь? Как вам не стыдно! Джульетта меня любит и желает мне счастья.
— А разве она несчастлива со своим директором? — спросил Сергей.
Лида задумчиво покачала головой:
— Не знаю. Кажется, счастлива.
— Ну а все же, какую программу она наметила для вас?
— Джульетта хочет, чтобы я поступила в театральный институт. Она говорит...
— А вы что говорите?
— А я пока ничего не говорю. Но, поверите, сердце у меня на части разрывается. И в театральный хочется, и отсюда жаль уезжать. Тут же все родное. И девочки комбинатские мне как сестры. Ну чего вы улыбаетесь? Тяжко мне. Вас бы на мое место. Просто интересно, что бы вы решили?
— Надо подумать, — серьезно ответил Сергей. — Вот встретимся в следующий раз, я вам скажу.
— А мы встретимся? Вы хотите?
Лида спросила об этом так просто, без всякого лукавства, что Сергей невольно задумался. А в самом деле — хочет ли он новой встречи? «Лида безусловно красивая девушка. Ну и ладно. На нее приятно смотреть. Ну и ладно. Смотри — это не возбраняется. А вот без нужды морочить голову девушке — это уже неладно. Да и зачем, если в твоем сердце ничего не дрогнуло от ее красоты?»
— Сложный вопрос. Подумать надо, — откровенно признался Сергей.
— Ну вот, — расхохоталась Лида. — Об этом, значит, тоже при встрече. Видно, суждена нам эта встреча, ничего не поделаешь.
На прощание они условились: в воскресенье, в пять часов, у газетного киоска.
— Точно в пять. По-военному. Минута в минуту, — сказала Лида.
— Слушаюсь, товарищ начальник, — шутливо ответил Сергей.
— А что ж, могу быть и начальником. Мне нравится командовать, — сказала Лида.
Наверно, это тоже была шутка. А вот что она не пришла ни в пять, ни в шесть, — это уже никак не было похоже на шутку. Но Сергей даже не рассердился. Мало ли что могло случиться с человеком за неделю. Лида могла простудиться, заболеть. А может, Джульетта уже увезла ее. Что ж! До свиданья, милое созданье. Вернее, прощай. Вряд ли мы еще встретимся.
«Ну вот и ладно», — решил Сергей и пошел прочь от надоевшего ему за час газетного киоска.
4
Кто-то догнал Сергея и легонько притронулся к его руке.
— Простите, Сережа, но...
Он обернулся и увидел Лидину подругу и сокурсницу Таню. Когда Лида знакомила его на вечере с Таней, он подумал: «Бедная девушка. До чего ж ты некрасива и невзрачна. Особенно рядом с Лидой».
— Вы от Лиды? — спросил Сергей.
Девушка почему-то смутилась, отвела глаза:
— Вы простите ее, Сережа, она не сможет прийти.
— Лида больна?
— Да... то есть нет... она очень хотела вас видеть, но...
— Ну, видимо, не очень хотела, — спокойно заметил Сергей.
— Нет, что вы, что вы, — заволновалась Таня. — Вы же не знаете... Она мне все время о вас говорила. Вы ей очень понравились, очень. Она мне уши прожужжала. «Сережа, Сережа, Сережа». Она у нас удивительно непосредственная, чистая. Только ужасно слабохарактерная. А Джульетта, сестра Лидочки, наоборот, такая властная. Как узнала, начала кричать на Лидочку: «Не смей с ним встречаться. С солдатами только домработницы гуляют».
Должно быть, на лице Сергея отразилось все, что он подумал в этот момент о слабохарактерной Лидочке и ее властной сестрице.
Таня всплеснула руками.
— Ну зачем я вам это сказала! Лида велела мне — придумай что хочешь, только правды не говори. А я вас очень уважаю. Вас лично. И нашу армию вообще уважаю. Я не могла вам соврать. Но, ради бога, не огорчайтесь так.
— С чего вы взяли,
