— и отправил её себе в рот.
— С днём рождения, папа! — воскликнул Лучик, широко улыбаясь. — Я так рад, что тебе понравились конфеты!
(Хотя, сказать по правде, Лучик не совсем понимал, зачем мистер Ворчун ими обмазался.)
Мистер Ворчун нахмурился.
— День рождения? — переспросил он. Миссис Ворчунья кивнула.
— День рождения, — подтвердила она.
Мистер Ворчун посмотрел на улыбающегося во весь рот мальчика.
— Так это ты подложил мне конфеты в кровать? Как подарок на день рождения?
— Я положил их у кровати, — поправил его Лучик. — Хотел сделать тебе сюрприз, а ты бы потом проснулся и увидел его. Поэтому я и оставил коробку на столике.
— А потом я переложила коробку в кровать и сняла с неё крышку, чтобы ты уж точно заметил конфеты, а сама пошла готовить тебе сюрприз к завтраку, — сообщила миссис Ворчунья.
— Чтобы я уж точно заметил конфеты? — переспросил мистер Ворчун. — Ну конечно, я их заметил! Да я весь в них перепачкался, жена! Я их раздавил! Как уж тут не заметить! — воскликнул он и замолчал на мгновение. — А про сюрприз к завтраку я вообще ничего не знал.
— Потому что это сюрприз! — воскликнул Лучик. — Пойдём со мной, пап! — позвал он, повернулся и поспешил вниз по скрипучей лестнице.
Мистер Ворчун пошёл следом.
— Спасибо за конфеты, Лучик, — тихо пробурчал он. — Довольно вкусные.
Шагнув из фургончика на залитую ярким солнцем палубу, мистер Ворчун не смог скрыть своей радости. Всем, вероятно, пришлось изрядно повозиться, чтобы приготовить для него этот восхитительный праздничный завтрак.
Стол на палубе был заставлен всевозможными угощениями. Миссис Ворчунья, Лучик и Мими принесли его из фургончика вместе с четырьмя стульями и жестяным тазом, который они перевернули и сделали подставкой под граммофон. (На нём крутилась очень старая и очень исцарапанная пластинка с тоскливой песней о пропавшем голубе.)
На столе стоял свежевыжатый сок из яблок, попадавших с деревьев от сильного ветра. Эти яблоки Лучик с Мими запихнули в старые колготки миссис Ворчуньи, а потом хорошенько побили молоточком для мяса, чтобы сок вытек, а мякоть осталась внутри. Ещё на столе было что-то очень похожее на мюсли, хотя маленькие чёрные мягкие кусочки могли оказаться вовсе не изюминками, а мышиными какашками. А ещё — восхитительный шашлык из всего, что нашлось на дороге — от разорванных шин «в хрустящем беконе» и щедрых порций сороки до фрагмента брызговика от «лендровера» (порезанного на очень аппетитные кусочки) и нескольких вкуснейших кусочков беличьего мяса, а ещё яичница с помидорами.
Всё это было спрятано от мистера Ворчуна до поры до времени, чтобы не испортить сюрприз.
Мистер Ворчун был очень тронут тем, что Лучик, Мими и даже миссис Ворчунья постарались на славу, потому что очень хотели сделать ему приятно, и он громко фыркнул, а потом вытер нос рукавом пижамы. (К ней была приколота записка, из-за которой и началось это путешествие.)
— Вот это здорово, вот это славно, — проворчал он. Потом отодвинул стул и сел за стол. — Что ж, тогда можно и подкрепиться!
Именно это он и собирался сделать, когда вдруг почувствовал, что кто-то пихает его под локоть. Он опустил глаза и увидел ОЗО. Человечек протягивал ему мешочек из ткани, в который было что-то завёрнуто.
— ОЗО, — сказал ОЗО (неудивительно, правда?).
— Подарок? — спросил мистер Ворчун, разворачивая мешок. — Для меня?
ОЗО кивнул, его бочка слегка покачнулась.
Мистер Ворчун вытащил из мешка свёрток. В нём он нашёл большую круглую головку сыра, завёрнутую в бумажный пакет, и основательно его обнюхал.
— Спасибо! — воскликнул мистер Ворчун. — Очень вам благодарен! — Судя по голосу, это были совсем не пустые слова, и... кажется, в уголке глаз у мистера Ворчуна блеснули слёзы!
Он потянулся к тарелке с бельчатиной, и праздничный завтрак начался.
Топа и Хлоп, которых снова вернули на палубу, в привычный прицеп, увлечённо дожёвывали последние цветки чертополоха. Ослы не сводили глаз со своего угощения и не смотрели на других. Они слышали только позвякивание ножей и вилок о тарелки да довольное жевание и чавканье, а ещё гудение мотора и плеск волн о борта корабля.
Нет, подождите-ка. Ведь это мотор гудел, правда? Или пчёлы?
ПЧЁЛЫ? А, нет, показалось. Нет никаких пчёл. Ни одной. Фух!
Гудел самолёт — точнее, ярко-жёлтый биплан. Он с шумом нёсся прямо на «Весёлую пляску»! Ну, честно говоря, не совсем уж прямо — он крутился в воздухе, словно штопор, а мотор у него трещал, но самолёт решительно приближался.
Ворчуны бросились врассыпную. Миссис Ворчунья слетела со стула на пол палубы. Лучик отчаянно пытался отодвинуть свой стул от стола, но ножки застряли между досками в полу, поэтому стул — а вместе с ним и Лучик — в итоге завалился назад, на огромный моток толстой верёвки. Мими отчаянно пыталась стать совсем плоской и прилепиться к полу, чтобы уйти от удара и при этом не вляпаться в слоновью лепёшку. Ну а слон с большим интересом наблюдал за происходящим.
Тем временем мистер Ворчун заполз под перевёрнутый таз, на который Лучик поставил граммофон. Убежище было замечательное, хотя одни лишь дураки прячутся от пикирующих самолётов под тазами... Именно поэтому миссис Ворчунья тоже изо всех сил старалась под него залезть.
— Пусти, мистер! — закричала она, пытаясь поднять таз.
— Прочь отсюда, жена! — крикнул в ответ мистер Ворчун; его голосу вторило тихое эхо. Он вцепился в таз изо всех сил.
— Разве ты не должен меня защищать? — возмутилась миссис Ворчунья.
— У меня сегодня праздник! — сказал мистер Ворчун. — И я требую особого отношения!
— Сейчас я тебе устрою особое отношение! — угрожающе сообщила миссис Ворчунья.
Она выхватила из кастрюли с голубиным пюре и патокой большую деревянную ложку и начала лупить ею по тазу, наигрывая и напевая жутким голосом песню «С днём рожденья тебя, с днём рожденья тебя!». Таз ужасно громыхал. Сидеть под ним было всё равно что прятаться внутри большого колокола, в который изо всех сил звонят.
Мистер Ворчун заскулил и отбросил таз. И не успели бы вы воскликнуть: «Победа!», как миссис Ворчунья схватила таз и поспешно под него залезла. Последней она спрятала
