генератора. Я не знала, сколько проспала, но никак не менее суток. За окном сновали туда-сюда археологи, студенты и рабочие: после вчерашнего ливня значительно прибавилось работы в раскопах.
Я вспомнила об амулете, оставленном в кармане куртки, и порылась в рюкзаке. Но поиски были напрасными – чудесный камень бесследно пропал. Возможно, он выпал в автобусе, когда я запнулась о сумку Артема. Я не проверяла карманы, увлекшись таинственной надписью на книге, и амулет, наверное, так и остался лежать на полу салона. Жаль. Неважно, с каким замыслом его создавал Марк, сейчас сила камня пришлась бы очень кстати.
Я встала с матраса и вышла на улицу. В ногах ощущалась ватная слабость, но самочувствие немного изменилось в лучшую сторону. Артем заметил меня издалека и, откинув в сторону мастерок, побежал в мою сторону.
– Привет, как ты? – поинтересовался он.
– Уже лучше. Готова выйти на работу, – с наслаждением потянулась я после долгого сна.
– Борис Глебович очень переживал за тебя, – окинул меня обеспокоенным взглядом Артем. – Просил, чтобы не будили, пока сама не проснешься. Кстати, сегодня наши ребята раскопали кое-что интересное. Хочешь взглянуть, пока не забрали ученые?
– Хорошо, пойдем, посмотрим.
По дороге к раскопам я опять почувствовала сильное головокружение от растекающегося по венам упадка сил. Слава богу, Артем этого не заметил, иначе сразу вернул бы обратно.
– Смотри, какая красота! – указал он на коробку рядом с раскопом.
– Они записывают в журнал находки? – спросила я.
– Да, все уже сфотографировано. Теперь учитываем.
Меня качнуло в сторону коробки с артефактами. Я присела на корточки, чтобы лучше рассмотреть украшения. Здесь лежали старинное ожерелье, украшенное потемневшим от времени крупным жемчугом, несколько подвесок с еле заметными вкраплениями мелких драгоценных или же полудрагоценных камней и крупное кольцо. Подвески и ожерелье, вероятнее всего, были созданы из серебра, но я могла поспорить с сотнями ученых, что найденное кольцо – медное. Иначе как объяснить непреодолимую тягу стащить его, пока никто не видит? Тяжело вздохнув, я повернула обратно к жилой части базы, чтобы переодеться и включиться в рабочий процесс.
Позади меня раздались быстрые шаги. Я оглянулась. Меня догонял Борис Глебович.
– Ой, здравствуйте! Я вас не заметила.
– Нелли, верните, пожалуйста, кольцо.
– Разве… оно у меня? – растерялась я.
– Оно в вашем кармане брюк, – шепнул на ухо профессор.
Я запустила руку в карман и вытащила кольцо.
– Ничего себе! Не помню, чтобы я брала его в руки.
– Да не трясите вы им у всех на виду! – цыкнул он. – Давайте сюда. Скажу ребятам, что брал для осмотра.
– Спасибо. Вы же знаете, я не со зла утащила. Что-то заставило меня.
– Это понятно. Только доведет до беды ваше увлечение археологией, – покачал он головой.
– Борис Глебович… Что происходит с медной ведьмой, когда у нее полностью иссякает энергия? Может ли истощение привести… к смерти?
– Про полное истощение мы, кажется, не читали, – задумался Борис Глебович. – Что вас навело на такую мысль?
– Понимаете, – ответила я, потирая шею, – мои силы иссякают не сами. Кто-то вытягивает их из меня. И этот «кто-то» знает, что мне нечем их восполнить. Я потеряла амулет Марка или… его нарочно украли. Когда я упала в обморок на веранде, то последняя мысль была о том, что больше никогда не поднимусь. Потом я каким-то чудом очнулась и услышала странный голос в голове, он принадлежал кому-то другому, не мне. Голос приказал встать и найти черные часы. Они забирают мою энергию.
– Черные часы на базе? – поразился Борис Глебович.
– Я думаю, что да. Мне кажется, Артем не лгал, когда жаловался на громкое тиканье в палатке. Если он, конечно, не в сговоре с ведьмой.
– Но эти часы невозможно завести! – запротестовал профессор.
– Думаю, они создают иллюзию. Когда ваш друг столкнулся с черными водами, он говорил, что тоже слышал ход часов.
– Вы правы, как я мог забыть… Надо бы обсудить новые предположения. Вам стало лучше? Может быть, приступите к работе завтра? Не стоит геройствовать.
– Да все отлично. Колечко подвернулось вовремя, – смущенно хихикнула я. – Новых запасов хватит на некоторое время. Кстати, я совсем забыла поблагодарить за информацию о моем роде. Теперь у меня возникли кое-какие мысли о погибших ведьмах.
– Что ж, тогда я жду вас к девяти вечера, – Борис Глебович ободряюще потрепал меня по плечу и побрел к археологам.
Я вернулась к палатке и, переодевшись, немного посидела на матрасе, вглядываясь в теплый июньский день, пахнущий влажной, нагретой солнцем землей и свежескошенной травой. Потом еще раз пересмотрела содержимое рюкзака и, не найдя амулета, присоединилась к работе в компании однокурсников. Сочувственные взгляды в мою сторону прекратились через пару часов, однако ребята не переставали напоминать, чтобы я делала перерывы и не бралась за слишком большие участки. Время от времени на нас покрикивали опытные археологи, когда мы начинали делать что-то не так. Наша компания весело отшучивалась им вслед. Когда солнце начало скрываться на западном горизонте, а воздух заметно посвежел, к нам вернулся Борис Глебович и велел прибирать инструменты.
– А можно мы сегодня песни под гитару петь будем? – раздался голос из раскопа.
– Можно, куда ж без этой традиции, – рассмеялся профессор. – Только поужинайте сначала.
Я приметила, что наш старик очень взволнован и подошла к нему.
– Нелли, пришли сведения по Марку. Как договаривались, после ужина встретимся, – сказал он, на ходу расписываясь в моем дневнике.
– Вы прочитали эти документы? – я почувствовала, что минуты ожидания станут мучением.
– Нет, еще не успел. Недавно пришло уведомление на почту. Ну не переживайте вы так, Нелли. Я не уверен, что сведения дадут нам полное понимание о намерениях человека. Мы узнаем о нем лишь факты, зафиксированные в личном деле.
– С нетерпением буду ждать встречи, – с жаром ответила я.
В небольшой полевой столовой, насквозь пропахшей жареными пирожками и кислой капустой, оставалось пять человек. Во мне проснулся зверский аппетит, и не прошло пяти минут, как моя порция исчезла на глазах изумленной Оли.
– Может, ты добавки хочешь? – робко предложила она, пододвигая свою тарелку. – Бери, мне все равно не мешало бы похудеть, – тяжело вздохнула подруга, отхлебывая из стакана чай.
Я вспомнила о Марке, взглянув на большие часы в центре столовой. Волнение сжало тисками горло. Он говорил, что не любит механические часы. Мог ли этот человек помогать ведьме?
– Спасибо, Оль, не нужно. И мне пора уже идти.
– Опять на занятия? – неодобрительно покачала она головой. – Совсем себя не бережешь. Тебе же отдыхать надо!
– Я уже совсем здорова. Не переживай за меня, – протараторила я, собирая посуду на поднос. – Все, побежала, опаздываю. Хорошего тебе вечера!
– Возвращайся хотя бы пораньше, ладно?
– Постараюсь! – крикнула я на бегу.
У палатки профессора я остановилась и перевела дыхание.
– Борис Глебович, можно войти? – громко спросила я.
Мне ответила тишина.
Я заглянула в маленькое оконце. Палатка пустовала. Видимо, профессор еще не завершил дела. Я подняла небольшую чурку, присела около березы, спиной облокотившись на нее, и слегка задремала. Прохладные порывы ветра подняли меня примерно через час. Вдали, в темно-сиреневых тучах, сверкнули молнии. На лагерь вновь собиралась обрушиться гроза. Я поежилась, попыталась согреть дыханием руки и,
