преклонил колени не спеша.
Во временном отсеке жизни…
Во временном отсеке жизни он улетает от себя. Лишь ненадолго в том излишке, лишь ненадолго от меня.
За десять дней свободы поиск, за десять лунных мостовых лишь повествуется о сказках, заволочив, заворожив.
О прошлых днях подумав скорбно, о прошлой и красивой лжи. Оставить моды едкий пламень, линейной графики черты. Тревожно разуметь загадку, пытливо проскользнуть в мечты. Наивно верою в свободу терять и не ценить стихи?
От свечек отраженье в водах и преклоненье божествам – не существующие горы дымящих в пламени сигар. Увлечься тайною анчара, в разгульный лад одной стопой, не завладеть мечтой сатира, не завладеть лишь мной одной.
Потери – замкнуты оковы, впивались ногти в кисть руки. Бежать, не ждать, за поворотом один лишь ты и только ты. Надежный плот – друзей улыбка, слова любви на мостовой. И в звездной пыли оседая, связали нитью нас с тобой.
В потемках бродит тень
В потемках бродит тень, неведомо играя. В потемках полусна ночь с явью пребывает. И звон колоколов прелюдию играет. Нет, жизнь не то – в ней нет конца и края.
Твои глаза меня уже пленили…
Твои глаза меня уже пленили тогда в бушующих морях. Заворожив, покой сменили на шторм во временных песках.
Доверие сложно сложить
Доверие сложно сложить. Учесть все излишки и помнить – сложнее черту преступить. Порой забываешься в споре. Летишь и летишь – годы вспять. Секунды бегут, унывая о прежних, печальных годах. Забыть, не спеша, край за краем. Забыть череду – и глаза открыть широко и, вдыхая надежду без грани и зла. Печатью на сердце слова ли?
Иль мысли, что тянут назад, печаль поселили на сердце? В погоне по илу едва ль доверие прочно зарыто.
Не верить – жизнь прожита зря. Сложнее быть птицею в небе, чем горы из слов ворошить. Доверие в сердце закрыто. Доверие – где в нем черта, ответственность силы терпенья? Продумывать каждый свой шаг и верить словам и решенью.
Дни бегут неумолимо
Дни бегут неумолимо, прячась в чердаке и в суете. Гонимся за временем уныло – бесшабашность, ворох пустоты. Солнце медленно лучами светит, затмевает тенью от листвы. Небо от лазури так игриво вдалеке просматривает дни. Сердце затуманено, и взгляды ретушируют на стенах зной. Самоистязаньем и пощадой не больна душа на мостовой.
Мысли обжигают и тревожат, сбой – и дымка меж ресниц и слез. Так невыносимо и жестоко, полной нотой с грешной головой.
Тревожные ноты
Тревожные ноты – концерт в глубине. Вижу зимний сад в тишине дождей. Чувствую тебя, вижу небоскреб.
Слышу крик волны и печальный стон.
Верю я в себя и в последний сон, где слышны дожди и дышать легко. Зимняя молва исчезает там. Солнечный досуг – поглотитель сна. Встреча впереди, и в пути сердца. Легкие слова – слезы в янтарях. Тиши бьет прибой. Голоса летят. Ветер взбушевал. Завывает зябь.
И стихает он в глубине долин – ветер перемен нам сулит все ж жизнь. Свечу погасил, воск на пол сбежал.
Ты не смел поднять – спешно мысль прошла. Ты забыл меня – тихий шепот слез. Я теперь не та, изменив судьбу. То бегу вперед, то пытаюсь встать. Жизнь кипит огнем – я ждала тогда. Сердце щемит боль, крыльев взмахи ввысь. Он забыл меня, утопил – корысть. Я люблю его – он полюбит вновь —
вновь меня одну он полюбит вновь!
Теплый бриз луны расплескал волну. Млечный путь и ты – унесло тоску. Облака в саду погрузились в сон.
Предрассветно в мгле – обнажился лед.
Слышен щебет сна, музыки полет. Клавишами слух мой ласкает шум. Сердце повелось – в сон утопла жизнь.
Я себя нашла – сквозь тебя пройтись.
Увы, береза не качнулась
Увы, береза не качнулась. Ты в тишине своей погас. Тебя хотелось бы увидеть. В листве осколки не искать. Вдруг буря всколыхнула веки. Взяла просторы на себя. Запели все в безумной трели. Стихия душу обняла.
Все чаще и чаще…
Все чаще и чаще, закрывая глаза, я вижу улыбку, ты смотришь в глаза.
В них весь мир отражен и чиста в них душа, в них любовь – не объять мне словами тебя. Снова смотришь в глаза – и улыбка твоя. Вся душа мне навстречу, для тебя ты и я.
Ручки тянешь ко мне и в попытках сказать – вновь улыбка твоя, папа держит тебя. Первый шаг и второй, пухлой ножкой ступив, ты иди, мой родной. Я с тобой, мой малыш. Мама, папа тебя окружат добротой и любовью своей защитят вновь и вновь.
В твоих глазках весь мир, необъятный простор. Утопает в них боль – ей не место с тобой. Только счастье как звездочки ясно горят. Этот мир для тебя… Я открыла глаза.
За что меня казнит судьба…
За что меня казнит судьба, что от мечты свернула я. За что меня казнит любовь, что я верна и верю в боль. За что меня казнит молва, что я несносна и сильна. За что меня казнит звезда, что страхом овладела я.
Приговор я сама выношу
Прелюдия в словах — и времени так мало. Виновник лишь душа — мириться вновь не стала.
Приговор я сама выношу. Суд присяжных жестокий и скверный – это совесть во тьме, наяву, это совесть, что душит бесчестно. Закоулками вьется мой путь, ожидая, тревожась и млея. Выжидаю сухую волну на безбрежное душное тело.
Мне так сложно поверить в себя, удержаться на волнах мятежных. Вновь задумавшись, прыгаю вдаль – парашют забываю надеть я. Лишь тревога – та вечная даль, что несу я в багажнике жестком, прорывая полозьями лед, каждый шаг и сурова забота.
Нет! – однажды скажу я себе. – Покорю я волну, и закрою от невзгоды, тревог и разлук, я судьбу сберегу для покоя.
Я для счастья открою глаза, и вдохну всей душой я и телом радость жизни, что любит меня, – я люблю эту жизнь так же смело!
Жизнь пролетает незаметно…
Жизнь пролетает незаметно, сменяет солнце лунный свет. Казнить себя, хоть неприметно, нельзя позволить жизни, нет!
Сто тысяч дел, преград и счастье. Что это?
