но и лошадь".
М. Погодин. К предсказаниям о Пушкине. РА 1870, стр. 1947. Ср. А. Н. Муравьев. Знакомство с русскими поэтами, Киев 1871, стр. 13–15.
После марта.
[У Н. О. и С. Л. Пушкиных].
… Мы говорили о Льве Сергеевиче[174], который в то время служил на Кавказе, и я, припомнив стихи, написанные им ко мне, прочитала их Пушкину… Пушкин остался доволен стихами брата и сказал очень наивно: "И он тоже очень умен. И a aussi beaucoup d'esprit!".
А. П. Керн. Майков, стр. 248.
Середина апреля.
"Как вы смели отозваться неуважительно об этой особе? — задорно сказал он [В. Д. Соломирский][175] — Я хорошо знаю графиню, это во всех отношениях почтенная особа, и я не могу допустить оскорбительных об ней отзывов".
"Зачем же вы не остановили меня, когда я только начинал рассказ? — отвечал Пушкин. — Почему вы не сказали мне раньше, что вы знакомы с графиней Бобринской][176]. А то вы спокойно выслушали весь рассказ и потом каким-то Дон-Кихотом становитесь в защитники этой дамы и берете ее под свою протекцию"…
М. И. Семевский. К биографии Пушкина. РВ 1869, № 11, стр. 81–85. Ср. Н. О. Лернер. Несостоявшаяся дуэль Пушкина в 1827 г. PC 1907, № 7, стр. 103. 1 2
1 мая.
К Пушкину… Сказал много лестного: "За вами смотреть надо".
М. П. Погодин. Дневник. ПС, XIX–XX, стр. 86.
Лето.
[В лодке на Неве].
… Мы заговорили о Веневитинове, и он сказал "Pourquoi l'avez vous laisse mourir?[177] II etait aussi amoureux de vous, n'est ce pas?" [Почему вы допустили его умереть? Он тоже был влюблен в вас, не правда ли?].
А. П. Керн. Майков, стр. 248,
15 сентября.
Михайловское.
Обедал я у Пушкина в селе его матери[178] … Говоря о недостатках нашего частного и общественного воспитания, Пушкин сказал: "Я был в затруднении, когда Николай спросил мое мнение о сем предмете. Мне бы легко было написать то, чего хотели, но не надобно же пропускать такого случая, чтоб сделать добро. Однако я, между прочим, сказал, что должно подавить частное воспитание. Несмотря на то, мне вымыли голову"[179].
А. Н. Вульф. Дневник. Майков, стр. 176–178.
Играя на биллиарде, сказал Пушкин: "Удивляюсь, как мог Карамзин написать так сухо первые части своей "Истории", говоря об Игоре, Святославе. Это героический период нашей истории. Я непременно напишу историю Петра I, а Александрову — пером Курбского. Непременно должно описывать современные происшествия, чтобы могли на нас ссылаться. Теперь уже можно писать и царствование Николая и об 14 декабря".
А. Н. Вульф. Дневник. Майков, стр. 178.
Октябрь.
Недавно был литературный обед, где шампанское и венгерское вино пробудили во всех искренность… Пушкин сказал: "Меня должно прозвать или Николаевым, или Николаевичем, ибо без него я бы не жил. Он дал мне жизнь и, что гораздо более, — свободу: виват!".
Из записки фон Фока[180].
Б. Л. Модзалевский. Пушкин под тайным надзором, СПб., 3-е изд., 1925, стр. 73.
Стихотворения, назначенные к напечатанию в "Северных Цветах"[181] на 1828 г., были в октябре уже просмотрены императором, и находили неудобным посылать к нему на просмотр одно стихотворение "Череп", которое, однако же, непременно хотети напечатать в ближайшем выпуске "Северных Цветов", Тогда Пушкин решил подписать под стихотворением "Череп" букву "Я", сказав: "Никто не усумнится, что Я — я". Но, между тем, многие усумнились и приписывали это стихотворение поэту Языкову.
Бар. А. И. Дельвиг[182], Воспоминания, I, стр. 72.
14 октября.
Отправлен я был сего месяца 12-го числа в г. Динабург с государственными преступниками и, на пути приехав на станцию Залазы, вдруг бросился к преступнику Кюхельбекеру[183] ехавший из Новоржева в С.-Петербург некто г. Пушкин [и] начал после поцелуя с ним разговаривать. Я, видя сие, наипоспешно отправил как первого, так и тех двух за полверсты от станции, дабы не дать им разговаривать, а сам остался для прописания подорожной и заплаты прогонов. Но г. Пушкин просил меня дать Кюхельбекеру денег; я в сем ему отказал, тогда он, г. Пушкин, кричал и, угрожая мне, говорит, что — "по прибытии в Петербург, в ту же минуту доложу его императорскому величеству как за недопущение распроститься с другом, так и дать ему на дорогу денег; сверх того, не премину также сказать и генерал-адъютанту Бенкендорфу"[184].
Рапорт фельдъегеря Подгорного дежурному генералу Главного штаба ген. — ад. Потапову 28 октября 1827 г. PC 1901, № 3, стр. 578.
Конец года.
Когда Пушкин читал еще неизданную тогда главу поэмы своей ["Евгений Онегин"] при стихе:
Друзья мои, вам жаль поэта…
один из приятелей его сказал: "Вовсе не жаль!" — "Как так?" спросил Пушкин. — "А потому, — отвечал приятель, — что ты сам вывел Ленского более смешным, чем привлекательным. В портрете его, тобою нарисованном, встречаются черты и оттенки карикатуры". Пушкин добродушно засмеялся, и смех его был, повидимому, выражением согласия на сделанное замечание.
Кн. П. А. Вяземский, VII, стр. 320.
Одна умная женщина, кн. Голицына[185], урожденная гр. Шувалова, известная в конце минувшего столетия своею любезностью и французскими стихотворениями, царствовавшая в петербургских и заграничных салонах, сердечно привязалась к Татьяне [из "Евгения Онегина"]. Однажды спросила она Пушкина: "Что думаете вы сделать с Татьяною? Умоляю вас, устройте хорошенько участь ее". — Будьте покойны, княгиня, — отвечал он, смеясь, — выдам ее замуж за генерал-адъютанта. — "Вот и прекрасно, — сказала княгиня. — Благодарю".
Кн. П. А. Вяземский, VII, стр. 319.
1827–1828 гг.
Он говорил друзьям: "Бог даст, мы напишем исторический роман, на который и чужие полюбуются".
Анненков, I, стр. 199.
На бале у Ла-Ферроне[186] все и даже сам государь были в мундире и в ленте; один Пушкин был во фраке. Он проходил близко мимо государя. Государь остановил и спросил его: "Кто ты такой?" — Я Пушкин. — "Я не знаю, кто ты такой?" — Я дворянин Пушкин. — "Вздор! Если бы ты был дворянином, ты бы явился в дворянском мундире; ты видишь, все в мундирах, ты один во фраке".
[П. И. Бартенев]. Из записной книжки "Русского Архива". РА 1910, III, стр. 158.
Пушкин, разговаривая со мной о знакомом уже ему издателе "Московского] Телеграфа" [Н. А. Полевом], сказал, между прочим: "Я удивляюсь, как этот человек попадает именно на то, что может быть интересно!"
К. Полевой. Записки о жизни и сочинениях Н. А. Полевого, ч. I, СПб. 1860, стр. 858.
1827–1829 гг.
Он был, как
